— Почему бы нет? — объяснял Элайен Нейдел. — Каждый ученый на этой базе считает должным требовать чего-то от нас, так что крупно повезет, если раз в день услышишь «спасибо». Вы делаете самую грязную работу и ничем не гнушаетесь. Симпатии? Да мы готовы сделать вас бригадиром. Передайте-ка этот отрезок трубы.
— Возьмите… И спасибо.
— За что?
Чалмерс криво усмехнулся.
— За все прошлые случаи, когда я забывал это сказать.
Не успел он оглянуться, как недели сократились до дней. Все больше ученых присоединялось к техникам, правда, уже не добровольно, а по приказу свыше. Аз-Захир, верный своему слову, действительно не спускал с них глаз, но тут начался рамадан, и ревнителю безопасности не всегда удавалось сохранить бдительность.
Последний транспортный корабль, теперь уже эвакуационный, прибыл два дня назад, и Кахру приказала за неделю разобрать оставшиеся сооружения, для чего был задействован весь персонал, если не считать нескольких сотрудников отдела Гуманитарных Наук, которым было велено продолжать наблюдение за планетой до последнего момента. Момент этот должен был наступить, когда последний блок сенсоров, расположенный над левой стороной луны, прекратит свое существование.
Чалмерс сидел в зале мониторинга, куда последнее время почти переселился, в обществе трех подчиненных. Один слушал радиопередачи алалан, двое других следили за их спутниками. Чалмерс взял на себя задачу наблюдать за планетой: по крайней мере, модели погоды могут скрасить скуку. На экране быстро проплывали облака, освещаемые стрелами молний. Жаль, что сезон бурь помешал новым запускам!
Очередная молния расколола небо, и прошло несколько мгновений, прежде чем Чалмерс сообразил: что-то неладно! Вспышка длилась гораздо дольше, чем обычно, и, вместо того, чтобы бесследно исчезнуть, продолжала упрямо висеть над планетой.
Это не молния! Это запуск ракеты!
Огромный газовый хвост расцвел на поверхности планеты, вдоль светящейся дорожки мнимой вспышки. Чалмерс ошеломленно вытаращил глаза при виде все удлиняющегося золотистого пера. Неужели это…
Он нервно сглотнул и огляделся. Никто не смотрел на его экран, никто, похоже, ничего не заметил. Очень осторожно, чтобы не привлечь внимания посторонних, Чалмерс сфокусировал видеокамеру на выбросе отработанных газов. В фокус вплыла многоступенчатая ракета самоуничтожающегося типа, из тех, что обычно выводят на орбиту спутник. Чалмерс задействовал компьютерную программу, определяющую траекторию ракеты, и на экране появилась голубая линия, бегущая от поверхности планеты до поверхности луны.
Чалмерс не сдержал улыбки. После стольких размышлений, попыток обнаружить себя перед алаланами все оказалось ненужным! Они уже летят и, разумеется, обнаружат базу задолго до того, как эвакуация будет завершена!
И он может этому способствовать!
Чалмерс поднял глаза и удостоверился, что камеру наблюдения, вмонтированную в центр потолка, уже сняли. Впервые он был благодарен Кахру, ускорившей эвакуацию. Это означало, что единственная запись последнего запуска существует только в его компьютере.
Чалмерс велел машине прекратить наблюдение, и экран погас. Он извлек кристалл памяти с записью запуска, сунул в карман и встал.
— Парни, — окликнул он коллег, и все присутствующие обернулись к нему, — больше нет смысла наблюдать за планетой. Давайте отсоединим датчики и присоединимся к тем, кто занят на погрузке.
Остальные, дружно кивнув, стали выключать компьютеры. Чалмерс все рассчитал верно: хотя формально он не имел права освобождать их от дежурства, никто не будет оспаривать его приказ. Все предпочитают заняться физической работой и быть полезными, вместо того, чтобы торчать в зале и бездельничать. Чалмерс решил спрятать кристалл среди своих вещей: небольшой сувенир на память об этом дне…
…но тут дверь открылась и вошла Кахру.
— Что происходит, доктор? — спросила она, глядя на серые экраны. При виде Директора молодые люди, как по команде, уставились на Чалмерса.
— Я отдал приказ прекратить наблюдение, — медленно протянул он. — Сейчас мы куда нужнее на погрузочной площадке, не так ли?
Кахру улыбнулась, показав зубы.
— Вы, должно быть, выключили мониторы несколько минут назад. Хорошо еще, что мой компьютер запрограммирован на извещение о новых запусках!
Подойдя к его станции, она нажала клавишу. Все ахнули, когда на экране появилось изображение хвоста отработанных газов.
— Алаланы запустили ракету на луну, — сообщила Директор, переводя машину в режим записи. Компьютер протестующе запищал.
— Странно, — выговорила она, поворачиваясь к Чалмерсу и глядя ему в глаза. — Здесь нет записывающего кристалла.
— Должно быть… я забыл его вставить, — заикаясь, солгал Чалмерс, потрясенный ее предусмотрительностью.
— Вполне понятно, — кивнула Кахру, сунув руку в его карман и извлекая кристалл. Вставив его в компьютер, она снова нажала клавишу записи.
— Доктор, не окажете нам честь? Необходимо подтвердить наши подозрения.
Едва волоча ноги, Чалмерс побрел к монитору. Голубая линия разрезала экран от планеты до луны.
Кахру кивнула.
— Что же, так оно и есть. Мои подозрения действительно подтвердились, — объявила она, сверля Чалмерса злобным взглядом.
— Только некоторые, мадам, — выдохнул он.
— Довольно!
Она сняла с пояса рацию. Сильный голос понесся из динамиков, и Чалмерс невольно поморщился от неожиданного шума.
— Внимание! Всем сотрудникам Базы Наблюдения. Внимание! Алаланы только что запустили на луну пилотируемую ракету. Повторяю, пилотируемую ракету. Пять дней, которые у нас оставались для того, чтобы свернуть все работы, разобрать остатки базы и уничтожить следы, сократились до тридцати часов.
Она немного помолчала:
— Это не ошибка и не учебная тревога. Я отдаю последний приказ: сматываем удочки!
Уже через минуту весь оставшийся персонал дружно принялся за работу. Толпа специалистов, протирая сонные глаза, ломилась в дверь Кахру, которая успела приготовить листочки с заданиями и совала каждому в руку. На развалинах базы больше не было ученых. Не было места для науки. Происходящее напоминало нечто вроде организованного вандализма. Не хватало времени тщательно разбирать все, класть на определенное место каждую гайку и провод. Ценное оборудование сваливалось, как попало, в контейнеры, а иногда и намеренно разбивалось, чтобы оставить больше места для очередного прибора. Кристаллы памяти были единственными предметами, с которыми обращались относительно бережно. Вскоре на базе не осталось ни одной целой стены. Работа по разборке скелетов помещений или в антигравитационных погрузчиках, сновавших между входом в лавовый туннель и кораблем, требовала скафандров. Но их недоставало. Те, кому не хватило скафандра, отсиживались в корабле, складывая контейнеры в грузовой отсек. Гелиологи[3] и метеорологи трудились плечом к плечу с вулканологами и лингвистами под присмотром команды техников, старавшихся, чтобы неизбежные ошибки не были столь уж катастрофичны. Ящики накапливались скорее, чем их могли увезти, но это было не страшно, поскольку воздух в скафандрах время от времени подходил к концу, а их обладатели несли вахту в погрузочном отсеке, пока возобновлялись запасы кислорода.
Кахру старалась мелькать повсюду, и это ей удавалось. Там, где ее не было, неизменно присутствовал аз-Захир, постоянно находившийся на связи с Директором. Бегство еще сохраняло некое подобие упорядоченности.
В какой-то момент Кахру увидела Чалмерса, лицо которого едва узнавалось за щитком скафандра. Он стоял на небольшом погрузчике, рассматривая содержимое контейнера. Потом закрыл крышку и покачал головой. Шанти посочувствовала ему, вполне понимая, что должен испытывать ученый при виде варварски разбитого прибора, но через секунду ее занимали уже другие проблемы.
Кахру сверилась с ручным хронометром. Прошло двадцать часов. Неужели так много? Впрочем, судя по тому, что она едва держится на ногах, так и есть.
Она принялась за лихорадочные вычисления. Да, они еще могут успеть.
Появился один из подчиненных аз-Захира, управлявший переоборудованным погрузчиком. Спереди свисала антигравитационная плата, грубо вмонтированная в носовую часть. Это и было стирающее устройство.
Кахру вспорхнула на борт и направила погрузчик туда, где только что стояла. Погрузчик затрясло так, что у нее едва зубы не вылетели, но уже через минуту тряска прекратилась. Глядя на песок, она не смогла найти никаких следов.
Стирающая машина стала ее флагманским кораблем в последние часы эвакуации. Еще один погрузчик с химическим анализатором на борту время от времени следовал за ней. Он ворошил реголит, выискивая необычно высокую концентрацию элементов. Несколько раз его команде пришлось опускать сито и просеивать пыль, удаляя или добавляя определенные вещества до необходимой пропорции.
Настала очередь электронного газоанализатора. Сделав несколько кругов, он исчез в лавовом туннеле. От базы остались только стальные скобы на входе, и, команда техников принялась их разбирать, едва газоанализатор показался снова. Стирающее устройство Кахру нырнуло внутрь, чтобы уничтожить последние свидетельства их пребывания, а потом присоединилось к анализатору, объезжавшему заранее определенное место наверху туннеля, чуть подальше от входа. Газоанализатор насыщал реголит летучими газами: водородом, углеродом, кислородом, азотом и различными вариантами их смесей, куда входили и другие элементы. Согласно заключению лучших умов отдела Гуманитарных Наук, эта концентрация химических веществ считалась наиболее типичной в кометах алаланской системы.
Подождав, пока газоанализатор закончит работу, Кахру подошла к узкой шахте, вырытой в лунной почве, и вместе с одним из техников заложила в неглубокий колодец бомбу из антивещества. Наскоро провала диагностический контроль. Экран прибора оставался зеленым, значит, неприятностей не предвидится. Взрыв предназначался для имитации столкновения небольшой кометы с лунной поверхностью, как раз в том месте, где проходит туннель, в результате чего он почти весь обвалится, похоронив под обломками участок, где находилась база. При постройке внутри туннеля осталось несколько полостей, и Луиза Джордж сказала когда-то Кахру, что наиболее прочной археологической структурой была и остается дыра. Лучший способ замаскировать несколько маленьких дыр — сотворить одну большую, а для этого необходимо антивещество, поскольку химические или ядерные бомбы оставят предательские следы соответствующих элементов.
Самым уязвимым местом оставалась проблема уборки камней из окружающего реголита. И хотя корабль по-прежнему оставался на поверхности и град осколков мог его повредить, приходилось рисковать. Часть камней была вдавлена в почву, создавая впечатление беспорядочного скопления пород. Кахру решила, что этого достаточно, и вернулась к погрузчикам, собравшимся у корабля. После взрыва они в последний раз прочешут окрестности и приберут обломки. Время еще есть.