— Сегодня капрал допытывался у меня, — продолжал он. — Далеко ли до люка? Как я считаю: велика ли охрана? Кто встретит нас? И тому подобное. Полное сумасшествие. Да ведь капрал должен знать это лучше нас!
— И…
Катальдо еще понизил голос:
— Думаю, ты не зря меня предупреждал. Я тоже иногда слышу их — эти звуки.
Болл оцепенел, стараясь не шевелиться.
— Что нам теперь делать? — едва не заплакал Катальдо. — Что нам теперь делать?
— Не знаю. Дай подумать.
Болл честно старался думать, но ничего не ответил.
Наконец голос Катальдо пробурчал:
— Лично я собираюсь мотать отсюда ко всем чертям.
Спотыкающиеся шаги вниз по склону холма.
Голос капрала окликнул:
— Райс! Даймон! Отзовитесь!
Болл, сжавшись, молча ждал.
— Я здесь, — донесся голос Райса.
— Здесь, — вторил ему Даймон.
И снова у Болла появилось неприятное ощущение, что эти трое держатся вместе: Даймон, Райс, капрал — они заодно. Что-то замышляют. Строят планы.
— Болл! — заорал капрал. — Ты где?
Болл не ответил. Молчание становилось ощутимым. Давящим. Наконец он пробормотал:
— Наверху.
— Где именно?
— На скале. Под карнизом.
— Ладно, — обронил голос капрала. — Катальдо?
Долгие минуты тянулись бесконечно.
И тут откуда-то с подножия холма донесся треск, словно ломался чей-то позвоночник, и звук, похожий на голос Катальдо, захлебывающийся кровью, булькающий, давящийся…
Звук возвещал гибель Катальдо. Голос гибели Катальдо.
Резко оборвавшийся.
Голос капрала снова позвал:
— Катальдо!
Несколько мгновений спустя голос Катальдо спокойно ответил:
— Я здесь.
Болл крепко зажмурился, стараясь не шевелиться и не дышать. Хорошо бы стать еще более невидимым: таким, чтобы больше никто и никогда его не нашел. Не причинил боли. Таким невидимым, словно его вообще не существует.
Выждав полчаса, он медленно поднялся, прокрался по гладким камням к узкой расщелине в ста метрах вниз по склону холма, лег и свернулся калачиком.
Ему так хотелось заснуть и проснуться живым! Так хотелось, чтобы ужасные наемники Крейвн-Хиша не нашли его лежбища.
Утром он проснулся. Живым.
Его винтовка исчезла.
Болл схватился за невидимый шнур, и очень-очень осторожно, очень-очень бережно провел рукой по всей длине.
Шнур обрывался где-то на середине.
Болл принялся шарить вокруг себя. Ползком обследовал то место, где вчера устраивался на ночлег. Потом методически, дюйм за дюймом, проверил еще раз.
Ему ужасно хотелось верить, что все это — глупая случайность. Что шнур просто перетерся, и винтовка куда-то завалилась.
Но он отчетливо сознавал: это не так. Этого просто не могло быть.
Команда снова пустилась в путь. Побежденный, сломленный, Болл тащился следом. В глазах вскипали слезы, сердце ныло, душу разъедала тоска.
Он вспоминал своих товарищей. Всех, кто вышел вместе с ним.
Райс был хорошим, порядочным парнем. Он ничем не заслужил такой смерти.
Капрал был храбр и старался изо всех сил.
Даймон был настоящим дерьмом. Но какое это имело значение здесь, в пустыне?
Катальдо был слишком злобным, слишком придирчивым. Но только Катальдо беспокоился о Суизи, остальным было на него наплевать. Это уже поступок, не так ли?
И Суизи.
Болл почти забыл о нем. Суизи, в сущности, был совсем безвреден. Это несправедливо. Никто из существ, наделенных чувствами, не должен быть таким безвредным. Или тогда уже давайте все вместе станем тихими, смирными, даже мухи не обидим.