Авиагруппа «Йорктауна» CVG-5 также включала четыре эскадрильи: истребительную VF-42 (20 «Уайлдкэтов»), бомбардировочную VB-5 (19 «Донтлессов»), разведывательную VS-5 (19 «Донтлессов») и торпедоносную VT-5 (12 «Девастэйторов»).
Наземная авиация союзников, способная поддержать действия флота в Коралловом море, была разбросана по базам в Северо-Восточной Австралии, на Новой Гвинее, Новой Каледонии и Новых Гебридах. Это были австралийские, новозеландские и американские эскадрильи. Порт-Морсби подвергался практически ежедневным налетам японцев, поэтому там не базировалось крупных сил бомбардировочной авиации. Основу ПВО базы составляли истребители Р-40 «Томагавк» из 36-й эскадрильи и Р-400 «Аэрокобра» (экспортный вариант самолета Р-39 для ВВС Великобритании, реквизированные армией США) из 35-й эскадрильи. Определенную помощь этому соединению у берегов Австралии могли оказать также летающие лодки «Каталина», осуществлявшие дальние разведывательные полеты над морем.
В то же время, как это очень часто бывает не только на войне, весь характер того, что вот-вот должно было случиться в Коралловом море, определяли даже не столько все эти факторы, и даже не обученность либо какой-то особый героизм сражавшихся там летчиков и моряков, а самый что ни на есть банальный естественно-географический фактор, такой же, как, например, и сильные морозы на Восточном фронте, установившиеся там в декабре—январе 1941 года.
Дело в том, что Коралловое море, расположенное между экватором и тропиком Козерога, место весьма специфическое, приноровиться к условиям которого совсем не легко. День здесь практически круглый год равен ночи, а солнце заходит около 18 часов, после чего темнеет очень быстро. Море обычно в спокойную погоду фосфоресцирует, поэтому кильватерный след прошедшего корабля хорошо виден издалека. Сильных штормов и туманов почти не бывает, и видимость над морем обычно прекрасная.
Но, как везде, не бывает правил без исключений: вот и в первых числах мая 1942 года в этом районе совершенно неожиданно сошлись холодный и теплый атмосферные фронты, из-за чего образовалась обширная зона плохой погоды, протянувшаяся более чем на 1000 миль с запада на восток. В этой полосе почти непрерывно шел дождь, вернее, не дождь, а сильный тропический ливень, причем по обе стороны от зоны дождя находились районы густой низкой облачности. Именно поэтому в битве в Коралловом море были столь велики элементы случайности: достаточно было просто «нырнуть» в эту зону дождя, чтобы и корабли, и самолеты можно было обнаружить только по радару, а эта техническая новинка еще отсутствовала на кораблях у японцев и не отличалась большим совершенством на кораблях США!
Начав операцию в Коралловом море, японцы даже и не подозревали, что американцы знают об их планах и уже стягивают сюда свои корабли. По их мнению, противник должен был узнать о высадке на острове Ту-лаги не раньше ее начала и, соответственно, предпринять что-то в ответ не раньше 5–6 мая. Между тем американские корабли уже утром 1 мая встретились в 250 милях от острова Эспириту Санто (Новые Гебриды) и начали движение к Соломоновым островам. Приказ, полученный адмиралом Флетчером от командующего Тихоокеанским флотом, гласил: «Уничтожать, когда представятся удобные случаи, корабли, суда и авиацию противника, чтобы помочь задержать наступление японцев в районе Новая Гвинея — Соломоновы острова».
Утром 2 мая американские авианосцы принимали топливо с танкеров всего лишь в ста милях друг от друга. После дозаправки они должны были вновь встретиться в условленной точке 4 мая, куда прибывала и англо-австралийская эскадра адмирала Крэйса. Для охраны заправляющихся кораблей «Донтлессы» вели противолодочное патрулирование.
3 мая японские силы вторжения высадили на острова Тулаги и Флорида роту пехоты с двумя орудиями и группу строительных рабочих. Минзаг «Окиносима» выставил у островов более 150 мин заграждения. Боев не было, так как австралийцы еще 1 мая эвакуировали гарнизоны островов, но почему-то забыли сообщить об этом своим союзникам. В результате только вечером патрульный «Хадсон» обнаружил японский десант и послал радиограмму в штаб в Таунсвилле. Радисты «Йорктауна» перехватили ее, и Флетчер ринулся на север, сохраняя при этом полное радиомолчание. А чтобы сообщить соединению Фитча о своих планах, он послал к нему с сообщением о новом месте встречи танкер «Неошо» и один эсминец.
Удар по японскому десанту у Тулаги начался в 6.30 утром 4 мая, всего лишь через 10 минут после восхода солнца, когда с авианосца «Йорктаун» без предварительной разведки и сопровождения истребителями в воздух были подняты 28 пикирующих бомбардировщиков и 12 торпедоносцев.
Стоявшие в гавани Тулаги японские корабли малоопытные американские пилоты опознали неправильно. Но как бы там ни было, внизу находился противник, и они его атаковали! В 8.20 лейтенант Билл Шорт возбужденно прокричал в микрофон: «Они под нами! Мы атакуем!» Адмирал Флетчер, сидя в шезлонге на мостике «Йорктауна», предложил офицерам своего штаба, сгрудившимся у репродуктора: «Послушаем сражение». Американцев охватил азарт: и те, кто слушал, и все те, кто находился в кабинах самолетов, желали только одного — как можно скорее нанести удар. В результате в действиях американских пилотов не было никакой согласованности. Каждый экипаж самостоятельно выбирал цель и так же независимо от всех прочих ее атаковывал!
Тем не менее уже через две минуты одна 1000-фунтовая (454 кг) бомба попала в машинное отделение эсминца «Кикудзуки», который после этого тут же начал тонуть. Правда, его все-таки сумели взять на буксир и даже оттащить на мелководье, однако на следующий день полузатопленный эсминец был сдвинут приливом и, оказавшись на глубоком месте, сразу же ушел на дно.
Затем подошла эскадрилья из 12 торпедоносцев «Девастейтор», а еще через 10 минут в атаку на японские корабли устремилась последняя эскадрилья из 15 самолетов «Донтлесс». По японским судам были зафиксированы попадания, однако не так много, как того бы хотелось, из-за чего адмирал Флетчер тут же приказал налет повторить. Вторая волна самолетов появилась над Тулаги в 12.10, когда японцы в панике выходили из гавани. Однако результаты второго налета оказались еще менее удовлетворительными, чем у первого: повреждения получили лишь два транспорта и один тральщик
Тем не менее сообщения о том, что десантные суда непрерывно бомбит американская авиация, произвели на японских адмиралов, командовавших силами прикрытия, крайне неприятное впечатление, поэтому чтобы хоть как-то поддержать десант, ему в помощь были отправлены гидросамолеты с авиатранспорта «Камикавамару».
Разведывательный поплавковый биплан Мицубиси F1M2 «Пит» в принципе мог применяться и как легкий бомбардировщик (он поднимал до 120 кг бомб), и в качестве перехватчика для прикрытия десантов. Он превосходил американские торпедоносцы по максимальной скорости почти на сорок километров в час, но его наступательное вооружение составляли всего лишь два синхронных пулемета калибра 7,7 мм. Разумеется, в бою с «Уайлдкэтом» этот морально устаревший гидросамолет не имел никаких шансов.
«Питы» появились над Тулаги во время второго налета и безуспешно пытались перехватить «Девастейторы». Американцы не потеряли ни одного самолета, а по докладам стрелков, им даже удалось сбить двоих нападавших. Тем не менее «для подстраховки» экипажи торпедоносцев вызвали истребители. Флетчер отправил четверку «Уайлдкэтов», и они обнаружили в гавани Тулаги три приводнившихся японских гидросамолета, которые затем и уничтожили, а после этого решили атаковать корабли. На эсминце «Юдзуки» пулеметным огнем повредило мостик На судне возник пожар, погибли девять человек, в том числе командир корабля, а еще 20 были ранены. Два истребителя получили повреждения от зенитного огня и разбились при вынужденной посадке на острове Гуадалканал. Для спасения летчиков был выслан эсминец. Ночью оба пилота были найдены и доставлены на «Йорктаун».
В ходе второго налета американцы потеряли один торпедоносец. На обратном пути у него отказал двигатель, и самолет сел на воду. Экипаж успел покинуть машину и через четыре дня на надувном спасательном плоту добрался до одного из островов. Там летчики провели два с половиной месяца, питаясь чем придется и прячась от японских солдат. Затем они с несколькими китайцами на рыбацкой шхуне решились плыть в Австралию, до которой было свыше полутора тысяч километров. Неизвестно, чем бы закончилось это рискованное путешествие, если бы через 10 дней их не подобрал в море американский патрульный катер.
Результат второй атаки опять не удовлетворил Флетчера, и он приказал атаковать японцев в третий раз. Торпедоносцы на этот раз в налет не послали, так как для них осталось менее половины боезапаса торпед, но все равно по японским кораблям, отходившим с Тулаги, отбомбился 21 американский самолет. Тем не менее успехи и на этот раз оказались довольно скромными, и, когда все самолеты вернулись на авианосец, адмирал Флетчер тут же приказал отходить на юг на встречу с «Лексингтоном».
Всего в ходе «битвы за Тулаги» американцы совершили 103 боевых вылета, израсходовали 76 тысячефунтовых бомб, 23 торпеды (63 % боезапаса), потеряв при этом три машины. По докладам пилотов, они потопили два эсминца, четыре канонерки, транспорт и повредили все остальные корабли, но даже эти сильно преувеличенные успехи вызвали разочарование американского командования. На самом же деле японцы потеряли всего лишь один старый эсминец «Кикудзуки», один транспорт, один тральщик и четыре десантные баржи.
Что же касается японского авианосного ударного соединения вице-адмирала Тагаки, то там о налетах американской авианосной авиации на гавань Тулаги узнали только лишь в полдень, а все потому, что шифрованная связь между японскими эскадрами осуществлялась не напрямую, а через штаб в Рабауле. Тем не менее, даже будучи немного запоздалым, это известие произвело в японских штабах эффект разорвавшейся бомбы. Стало очевидным, что план десантной операции рассекречен, а главное — в предполагаемой зоне действия японских кораблей присутствуют американские авианосцы — т. е. для японского флота цель «номер один»! В результате ударное соединение японских авианосцев тут же получило приказ немедленно выйти в Коралловое море и уничтожить находящегося там противника…
Между тем уже утром 5 мая американские авианосные соединения встретились с эскадрой адмирала Крейса и начали дозаправку топливом с танкера «Неошо». На подлете к эскадре истребителями воздушного патруля была перехвачена «большая летающая лодка» — японский разведчик «Мэвис», который, к счастью для американцев, был сбит раньше, чем с него было передано сообщение в Рабаул. Правда, японское командование, узнав об исчезновении разведчика, все же догадалось о причине случившегося. Но должных выводов из этого оно опять-таки не сделало, хотя, зная ее маршрут и время последнего выхода в эфир, можно было путем несложных расчетов определить и место ее гибели, и примерное местонахождение американских кораблей! Не было сообщено о случившемся и на японские авианосцы, а уж для них это была информация первостепенной важности.
Кстати, и американские, и японские командующие, видимо, излишне надеясь на базовую разведывательную авиацию, не позаботились о том, чтобы привлечь к активной разведке палубные самолеты. Между тем сделать это следовало обязательно, так как действия американских базовых самолетов серьезно осложнялись тем обстоятельством, что по приказу свыше Коралловое море было поделено на зоны ответственности между генералом Макартуром и адмиралом Нимитцем. Летающим лодкам «Каталина» из Нумеа, подчиненным Нимитцу, запрещалось вторгаться в воздушное пространство, «принадлежащее» Макартуру, и наоборот.
Армейские бомбардировщики В-17 «Летающая крепость» из Порт-Морсби и Таунсвиля вели разведку над Коралловым морем, но их экипажи имели слабые навыки полетов над морем и плохо разбирались в очертаниях боевых кораблей. К тому же дело осложнилось ухудшением погоды. В результате практически любой найденный «Крепостями» корабль идентифицировался их экипажами как линкор или авианосец. Но самой большой проблемой с обеих сторон была связь между береговыми штабами и авианосцами. Даже если базовый разведчик и засекал корабли противника и сообщал их координаты, то на авианосцы эти данные поступали в лучшем случае на следующий день. Разумеется, к тому времени вражеская эскадра уже могла быть очень далеко от точки обнаружения.
Между тем, действуя по приказу, авианосное ударное соединение адмирала Такаги к полудню 5 мая уже обогнуло остров Сан-Кристобаль, вышло в Коралловое море и на большой скорости устремилось на запад. Расстояние между ним и американской эскадрой, все еще принимавшей в это время топливо с танкера, уменьшалось с каждым часом.
Утром 6 мая противники продолжали сближаться «вслепую», по-прежнему тщетно ожидая данных воздушной разведки. И японцы, и американцы были укрыты полосой плохой погоды. В 9.30 Такаги повернул свои корабли на юг, опасаясь, что американцы окажутся у него за спиной. При этом командир 5-й дивизии авианосцев контр-адмирал Хара категорически отказался посылать на разведку палубные самолеты. Между тем четыре разведывательных гидроплана «Пит» и два «Джейка» с крейсеров «Мьёко» и «Хагуро» были не в состоянии обеспечить разведку в полном объеме, к тому же у их экипажей отсутствовал опыт дальних полетов над морем, тем более в тропических условиях.
В 8.00 летающая лодка «Мэвис» передала в Рабаул об обнаружении в шестистах милях южнее Тулаги одного авианосца и еще девяти кораблей противника. Но до штаба Ударного авианосного соединения эта информация дошла лишь только через сутки.
Эскадра контр-адмирала Гото и присоединившиеся к ней авианосец «Сёхо» с эсминцем закончили дозаправку в 60 милях южнее острова Бугенвиль, когда в 10.30 их обнаружила четверка «Летающих крепостей», вылетевшая из Порт-Морсби. Американские самолеты сбросили 12 бомб на «Сёхо», но промахнулись и, отбиваясь от взлетевших с него истребителей «Зеро», повернули домой. Адмиралу Флетчеру об этом почему-то не сообщили.
Не сообщили ему и об обнаружении американской авиацией японских транспортных кораблей в районе пролива Жомар, из-за чего американскому адмиралу приходилось больше довольствоваться обрывками перехваченных радиограмм, нежели действовать по сведениям собственной разведки. Тем не менее в принципе он сумел определить, где примерно находятся японские корабли, и двинул туда свою эскадру. Однако, двигаясь к северо-западу и находясь при этом в зоне плохой погоды, он тем самым одновременно оставлял ударное соединение адмирала Такаги у себя в тылу, причем его корабли разошлись с японскими всего лишь на расстоянии 70 миль!
Между тем штаб командующего 4-м японским флотом в Рабауле, напротив, считал, что у него есть достаточно полная информация, чтобы уверенно атаковать американскую эскадру, причем удар по ней был назначен на 7 мая. Предполагалось, что разведывательные самолеты с «Камикавамару» и крейсеров адмирала Гото определят координаты местонахождения неприятельских авианосцев, а самолеты 25-й флотилии и авианосца «Сёхо» займутся их уничтожением. Довершить разгром врага должны были крейсеры и эсминцы.
В результате авианосец «Сёхо» вместе с кораблями адмирала Гото перебазировался в район острова Дебойн, а в Рабауле к утреннему вылету начали готовить ударные и разведывательные самолеты. Зато адмирал Такаги о планах своего командующего почему-то не был оповещен и продолжал маневрировать в зоне плохой погоды, поворачивая последовательно то на юг, то на север.
А тем временем адмирал Флетчер, считая, что японцы готовят десант на Порт-Морсби, отправил к проливу Жомар эскадру адмирала Крэйса, которая при любом исходе боя авианосных сил должна была воспрепятствовать японцам пройти этим проливом. С японской стороны на поиск противника на рассвете 7 мая вылетели не только гидросамолеты из Рабаула, с Тулаги и «Камикавамару», но и с шести тяжелых крейсеров адмирала Гото. Но сколько они ни летали над морем, а американских кораблей так и не нашли. С авианосцев адмирала Такаги в воздух были подняты разведчики «Кейт», и вот они-то и обнаружили в 160 милях к югу от японского соединения американский авианосец и крейсер, чем несказанно обрадовали адмирала Такаги. Между тем на самом деле «авианосец и крейсер» представляли собой неверно опознанные с высоты танкер «Неошо» и сопровождающий его эсминец «Симе».
Когда из Рабаула пришло сообщение о вчерашнем обнаружении вражеского авианосца в шестистах милях к югу от Тулаги, это еще больше укрепило уверенность японских адмиралов в правильности сообщения об американских кораблях, переданного с борта их собственного разведчика. Получив «точные» данные о противнике, контр-адмирал Хара — командир 5-й дивизии авианосцев, державший свой флаг на авианосце «Дзуйкаку», приказал немедленно нанести по нему удар, но так как его корабли были достаточно далеко, на отправившиеся в полет самолеты «Кейт» были подвешены не тяжелые торпеды, а более легкие 250-кг бомбы.
Но уже через полчаса после взлета ударных самолетов с борта «Дзуйкаку» с разведчика «Пит» пришло сообщение о том, что им обнаружен «большой авианосец и еще десять кораблей» в 200 милях к западу от авианосцев Хары. А на «Дзуйкаку» и «Сёкаку» в это время оставалось всего лишь 24 истребителя «Зеро» и шесть пикировщиков, часть из которых была неисправна. С такими силами нечего было и думать о том, чтобы нанести эффективный удар по еще одному авианосцу, и Хара решил дожидаться своих самолетов, а тем временем усилить прикрытие своих кораблей с воздуха.
7 мая в 8.15 на американских авианосцах приняли сообщение об обнаружении японских кораблей к северо-востоку от пролива Жомар. Затем поступило еще несколько радиограмм от базовых разведчиков, в которых сообщалось о большом количестве японских кораблей в этой части моря, следующих к Порт-Морсби.
Сомнений у адмирала Флетчера больше не осталось, и в 9–30, когда расстояние до противника сократилось, по расчетам, до 200 миль, он отдал приказ поднимать самолеты в воздух. «Лексингтон» первым встал против ветра и пошел полным ходом, облегчая им старт. В первый налет ушло 50 самолетов: 28 пикировщиков «Донтлесс», 12 торпедоносцев «Девастэйтор» и 10 истребителей сопровождения «Уайлдкэт». «Йорктаун», принимавший в это время свои разведывательные самолеты, задержался со стартом на полчаса. Но тем не менее вскоре и с него взлетело восемь «Уайлдкэтов», 25 «Донтлессов» и 10 «Девастэйторов».
Пилоты обеих авиагрупп уже успели получить некоторый боевой опыт во время атак на японские корабли и наземные объекты у острова Тулаги, однако им еще ни разу не приходилось атаковать авианосцы. Пилоты истребителей также еще ни разу не встречались в воздушных боях с японской палубной авиацией, поэтому можно понять, с каким волнением они вылетели на это боевое задание.
Однако не успели все 93 американских самолета добраться до японских кораблей, как выяснилось, что сообщение американских разведчиков о найденных ими авианосцах расшифровали неправильно. Те сообщали о крейсерах и эсминцах — т. е. они обнаружили соединение прикрытия адмирала Марумо, обеспечивавшее поддержку кораблей десанта. Однако пока на борту «Лексингтона» спешно решали, куда перенацелить ударную группу, американские самолеты нашли себе цель самостоятельно, и этой целью оказался японский авианосец «Сёхо»!
А было так, что с японской стороны практически в это же самое время командующий 4-м флотом адмирал Иноуэ приказал базовым самолетам из Рабаула и авиагруппе с авианосца «Сёхо» атаковать вражеские корабли к югу от пролива Жомар, поскольку выдвижение в его направлении эскадры адмирала Крэйса японцы уже обнаружили.
Основным действующим лицом предстоящей операции должен был стать авианосец «Сёхо» (птица удачи из японских сказок), вступивший в строй в конце января 1942 года. Естественно, что его авиагруппа не обладала боевым опытом, но горела желанием поскорее его приобрести. Поэтому полученный от адмирала Иноуэ приказ на борту корабля был встречен с воодушевлением. Однако выполнить его оказалось не так-то легко. Дело в том, что незадолго до этого приказа командир корабля отправил большую часть своих самолетов на прикрытие транспортов с десантом, идущих в 30 милях к югу, поэтому у него на борту находилось всего лишь четыре истребителя «Зеро» и шесть торпедоносцев-бомбардировщиков «Кейт». Еще два «Зеро» кружили над авианосцем в воздухе, но этого было, безусловно, недостаточно для того, чтобы попытаться атаковать американские корабли, в особенности авианосец. Поэтому он решил дожидаться возвращения всех своих самолетов, а кроме того — сменить патрульную пару, у которой заканчивалось горючее. Он и не подозревал, что это его корабль уже видят пилоты американских самолетов с авианосца «Лексингтон», которые полетели искать авианосец и по чистой случайности как раз его и нашли!
Пролетев 90 миль на северо-запад и выйдя из зоны плохой погоды, пилот одного из «Донтлессов» капитан 3 ранга У. Хэмилтон на расстоянии 30 миль справа от себя увидел японский авианосец и суда охранения и тут же сообщил об этом другим самолетам и на свой базовый корабль. В ответ последовал приказ незамедлительно атаковать авианосец. Первые три самолета, ведомые командиром авиагруппы CVG-2 У. Олтом, японские «Зеро» не заметили, и они бросились в атаку, не дожидаясь остальных. В авианосец их бомбы не попали, но взорвались так близко от него, что пять готовых к вылету самолетов, стоявшие на палубе «Сёхо», ударной волной были сброшены в воду. Затем в атаку пошли 10 «Донтлессов» под командованием Хэмилтона, но и они не добились ни одного попадания. Затем удар по авианосцу нанесли оставшиеся 12 торпедоносцев и 15 пикировщиков, причем столь же безрезультатно, в то время как зенитчики «Сёхо» и дежурные истребители сумели сбить три самолета противника.
В это время на помощь ударным самолетам подоспели истребители «Уайлдкэт», и бой возобновился с новой силой. 2-й лейтенант У. Хаас из эскадрильи VF-42 с авианосца «Йорктаун» сбил японский «Зеро», ставший первым «Зеро», сбитым американским летчиком на Тихом океане, а затем в воду упал и второй, и «Сёхо» лишился воздушного прикрытия.
Затем через 15 минут после начала атаки к месту боя подошла ударная авиагруппа с «Йорктауна», пилоты которой уже успели приобрести некоторый опыт в «битве у Тулаги». Бомбовые и торпедные попадания в японский корабль следовали теперь одно за другим, и хотя точное их число ни японцы, ни американцы так и не определили, их тем не менее оказалось вполне достаточно, чтобы японский авианосец был уничтожен. Уже спустя пару минут после первого попадания торпеды он потерял ход, а затем был объят пламенем от носа до кормы. Когда прозвучала команда покинуть корабль, он затонул через четыре минуты, так что это произошло прямо на глазах у американских пилотов, тут же сообщивших об этом на свои корабли. Из экипажа в 800 человек спастись сумели только 225. Погибли и все остававшиеся на его борту самолеты. Кроме того, американские летчики доложили о семи сбитых самолетах противника. На «Лексингтон» и «Йорктаун» не вернулись шесть экипажей.
Оставшись без авианосца, эскадра контр-адмирала Гото вынуждена была отойти на запад, а гидросамолетам было приказано лететь к острову Дебойн и присоединиться к авиагруппе «Камикавамару».
Тем временем командир 25-й флотилии базовой авиации контр-адмирал Ямада отправил в атаку на вражеские корабли 33 двухмоторных бомбардировщика-торпедоносца G3M2 «Нелл» под прикрытием 11 «Зеро». Торпед хватило только на 20 машин, на остальные «Неллы» подвесили бомбы. Расстояние до цели было предельным для «Зеро», но это не вызывало беспокойства командования, так как уровень подготовки японских пилотов оценивался как очень высокий.
Плохая погода в районе поиска сильно осложнила задачу. В облаках самолеты растеряли друг друга, а выйти на цель смогли только 12 «Неллов». Примерно в 14.30 в пятистах милях от Рабаула они обнаружили эскадру из двух линкоров, двух крейсеров и двух эсминцев.
В ходе атаки корабельные зенитчики сбили четыре самолета, японцы же, вернувшись в Рабаул, доложили, что потопили линкор типа «Калифорния», повредили линкор типа «Уорспайт» и попали в крейсер, на котором возник пожар. На самом же деле японцы атаковали эскадру британского адмирала Крэйса из трех крейсеров и двух эсминцев и не добились при этом ни одного попадания!
Вскоре после японцев по этим же кораблям отбомбились три бомбардировщика В-17 из Таунсвиля, а затем еще и пара «Мэроудеров» из Порт-Морсби. К счастью для англичан, меткость американских летчиков оказалась не лучше, чем у их японских коллег. И все же Крэйс решил «от греха подальше» уйти в район, недосягаемый для японской и американской береговой авиации. Получив радиосообщение об отходе японских транспортов, он с чистой совестью направился в Австралию.
Что же касается японских самолетов, посланных искать американский авианосец, то их пилоты были немало разочарованы, когда вместо своей главной цели обнаружили внизу только лишь танкер и эсминец. Однако топливо подходило к концу, и бомбы нужно было сбрасывать на то, что есть. В результате атак японских самолетов эсминец «Симе» был потоплен, а танкер «Ниошо» получил настолько серьезные повреждения, что экипаж был вынужден его покинуть и спасаться на надувных плотах. 64 человека так и пропали без вести, но 127 американские и австралийские корабли в море все-таки подобрали.
Что же касается японцев, то для них этот удар оказался выстрелом из пушки, сделанным по воробьям. Еще большим потрясением для адмиралов Такаги и Хара стало сообщение о том, что в 11.30, т. е. именно в то время, когда японская авиация бомбила «Симе» и «Неошо», американские палубные самолеты потопили их новейший авианосец «Сёхо», ставший первым японским кораблем этого класса, погибшим во Второй мировой войне. Естественно, что первое, что им обоим пришло в голову, это попытаться немедленно «смыть позор» столь неудачной «победы» и расквитаться с американцами за потерю столь ценного корабля. Однако нанести ответный удар оказалось не так-то легко. Только к 16.30 их самолеты были подготовлены к повторному вылету, и вот тут оказалось, что большая часть японских самолетов к ночным полетам просто не пригодна.
Поэтому к повторному вылету адмирал Хара отобрал экипажи из самых опытных пилотов и постарался как можно точнее определить местонахождение вероятного противника. Проанализировав все данные, его штабные офицеры пришли к выводу, что американский авианосец находится в зоне плохой погоды к северо-западу от их соединения, на расстоянии примерно 150 миль. Надежды возлагались на то, что японским пилотам будет все-таки легче обнаружить такой большой корабль, как авианосец, чем вражеским зенитчикам увидеть их самолеты в сгущающихся вечерних сумерках.