– Вот именно, это долго рассказывать, – перебил его Фамбер лучше садись и рисуй, – с нажимом перебил его Фамбер.
Еле больше ничего не оставалась как подчиниться. Проблему с отсутствием бумаги и письменных принадлежностей Фамбер разрешил еще до того, как Еле успел о ней заикнуться, достав откуда-то из-под стола листок бумаги и перо.
– Учитель, а откуда под столом эти вещи? – поинтересовался Шус.
Фамбер ничего не ответил и даже не наградил Шуса подзатыльником, но посмотрел на него как на полного идиота.
– И как я буду рисовать пером? – пожаловался Еле.
– Это самопишущее перо. Ему не нужны чернила и оно может рисовать восьмью цветами, там есть специальный рычажок.
– Вы уверены? По-моему оно не работает.
– Все работает!
Фамбер начал закипать и Еле решил, что лучше приступить побыстрее к работе. Пока Еле рисовал, Шус задал интересующий его вопрос:
– Учитель, вы так хорошо рассказали, что кому делать, а про меня почему-то забыли.
– Ты пойдешь со мной.
– Что?! – решительность Шуса таяла на глазах, – вы хотите, чтобы я пошел с вами драться с вашим бывшим учеником? А вы уверены, что я там нужен? Может я с Втри пойду, пленницу могут отводить и три стражника, или еще лучше, посторожу ваш кабинет в ваше отсутствие.
– Нет, ты мне там нужен, конечно тебя никто не просит бросаться на Энафара, но так ты хоть посмотришь на настоящую магическую битву.
– А вы уверены, что мне это надо?
– Да!
– Ладно, как скажете.
Шус уже собрался пойти повеситься, чтоб не мучиться, но положение спас принесенный вовремя обед, который состоял из чего-то горячего в горшочке. Пока все ели, Еле закончил свою работу. Он изобразил форму особого тайного отряда со всех четырех сторон. Фамбер внимательно посмотрел на рисунки, выполненные с почти фотографической точностью, подумал, пережевывая кусок чей-то плоти, проглотил его и вынес свой вердикт:
– Знаешь, это никуда не годится. Во-первых, мог бы нарисовать покрупнее, цветов маловато, да и вдруг ты, что-нибудь напутал. Знаешь, я лучше посмотрю, так сказать, из первоисточника. Это довольно долго объяснять, но если по-простому, я залезу в твою голову и посмотрю как выглядит форма этих тайных, как их там.
– Вы хотите сказать, что я зря это рисовал?!
– Почему же зря, ты вспомнил, чему тебя учили, показал, что ты умеешь, и создал произведение искусства.
– Вы…
– Успокойся, чтобы провернуть эту операцию нужно, чтобы ты был спокоен и расслаблен.
– Хорошо… только постарайтесь не слишком глубоко забираться.
– Посмотри мне в глаза, – не обращая внимания на слова Еле, – начал Фамбер, – вот так, теперь закрой их. Представь форму особого тайного отряда.
Фамбер взял Еле за плечи, устремив свой пламенный взор ему в лицо. Это продолжалось минут десять. Посетители «Жирного пьяницы» уже давно обратили внимание на шумную компанию, одна парочка даже пересела подальше от них, но эта сцена приковала всеобщее внимание. И ведь нет, чтобы просто сидеть, Еле примерно в середине сеанса начал трясти правой рукой и дергать левой щекой.
Когда это представление закончилось, по сути, ничем, зрители было ужасно недовольны. Они-то надеялись, что Еле, как минимум, забьется в судорогах на полу и желательно чтобы у него показалась изо рта пена. Тогда можно было бы покричать вдоволь, а после полгода рассказывать об ужасах магического произвола, про то, как пришел в трактир волшебник и вначале перебил половину посетителей, а вторую половину сделала своими послушными зомби. Впрочем, такие истории и так появились, но до таких масштабов они доросли не через полгода, а через год, а затем приобрели и еще более ужасающие подробности. А потом все об этом забыли из-за истощения фантазии трактирных авторов и появления более свежего материала.
Фамбер же остался доволен результатом и даже заметил, что рисунки были совсем неплохи и можно было и не залезать в голову Еле, учитывая, какой в последней бардак. После чего они покинули «Жирного пьяницу» и разошлись в разных направлениях. Фамбер, Втри и Шус – в университет, а Холдар и Еле к своему повелителю. Надо же хоть когда-нибудь у него появляться.
Уже в университете Фамбер обратился к Втри:
– Девочка, иди к себе в комнату и найди там что-нибудь похожее на костюм танцовщицы из халифата.
– Конечно, хорошо, профессор, знаете, у меня уже все шкафы от подобных костюмов ломятся, я уже подумываю о том, чтобы продавать их или раздавать бедным, – огрызнулась Втри.
– Ты хочешь сказать, что у тебя ничего подобного нет?
– Да!
– Ну… тогда иди и купи что-нибудь.
– А вы мне дадите на это денег, профессор? – уже совсем другим тоном поинтересовалась Втри.
– Денег, а зачем тебе деньги, у тебя своих, что ли нет?
– Но это же ваша идея.
– Ну, тогда укради, чего тебе стоит.
– Не толкайте меня на преступление, и к тому же, кто я такая, чтобы воровать одежду из магазина?
– Ну…
– Нет, и кошельки я срезать не буду, ведь будет не очень хорошо, если меня опять посадят.
– Насколько я знаю, за карманные кражи тебя еще ни разу не ловили.
– А может быть, я решила в этот опасный для родины час стать честным гражданином!!!
– Ты, честной … – начал было Шус, который не поверил в искренность слов Втри, и та для их подтверждения просверлила каблуком дырку в ноге Шуса. Может быть, он хотел еще что-нибудь добавить, но уже было не до того.
– Ладно, – сдался Фамбер, – я тебе что-нибудь завтра наколдую.
– Спасибо!
-Ладно иди, и хоть постарайся войти в роль.
– Хорошо.
– А я пойду к себе в кабинет, у меня есть кое-какие дела.
– Какие дела, учитель? – поинтересовался Шус, уже более-менее оправившийся от полученных увечий.