Первое чувство, что посетило меня, — это нестерпимо соленый привкус крови во рту. Проведя языком по щеке наткнувшись на что-то острое я быстро бросил эту затею. В глазах было совсем темно и я уже испугался, что лишился зрения, но через секунду сообразил, что мне на спину давит что-то тяжелое. Упершись рукой о бетонный пол, я с трудом скинул с себя какой-то гнутый железный лист. Одного взгляда на железку хватило, чтобы понять откуда она. Чертовы ворота…
Я уселся на колени и проморгался, пытаясь оглядеться. Освещение не работало от слова совсем и если бы не всполохи пламени, которое горело то тут то там, то было бы вообще ничего не видно. Ощупав лицо, я с удивлением обнаружил какой-то посторонний объект. Крякнув от острой боли я удивлением вытащил из щеки кусок металла.
Твою же мать, как мне херово… Еперный театр, что же за пиздец. Ох елки. Если бы я был в компьютерной игре, моя полоска жизни была на нуле. Башка-то как кружится. Ух…
Судя по разрухе, мой план таки удался. Джип, нагруженный по самую жопу всякой херней — таки бабахнул. Да так, что никакие ворота не выдержали. Правда, я надеялся что он успеет доехать до тоннеля, а прапорщик решит что мы убегаем и ломанется за ним… Ох елки, как же херово.
Я с трудом попытался встать, но не удержавшись, снова грохнулся на пол. Кажется, тут лужа моей блевотины… Блин, прямо лицом туда. А это еще что?
Снова усевшись на колени, я удивлением увидел мелкую девчушку, которую, должно быть, прикрывал своим пузом, пока валялся в отключке. Арфа болезненно морщилась, из ушей и носа тонкими струйками текла кровь, а вокруг рта была видна… Тьфу, она еще и меня заблевала! Вот гадина мелкая!
Обернувшись, я увидел сидящего на столе Кабанова, которого самозабвенно рвало себе под ноги и валяющегося мешком Пугачева. Надеюсь он там живой. Я снова попытался встать. Медленно-медленно, борясь с головокружением и упершись рукой о стену. Не с первого раза, но мне все же удалось. Глядя сквозь пролом в воротах, я видел как горят ошметки машины, осколки деревянных столов, резиновые покрышки, ящики. Дым поднимался куда-то к высокому потолку, чтобы затем, бурным водопадом нестись к выходу в тоннель. Это правильно, это хорошо, что потолки такие высокие. А то угорели бы нахрен.
Я хотел присесть на стол и помочь Арфе подняться, как вдруг, краем глаза, заметил какое-то движение в дыму. Я решил что мне показалось и это всего лишь тень от пламени, но движение повторилось. Я снова проморгался и с трудом принялся протискиватся сквозь разнесенные ворота. Снаружи творился полный пиздец. Повсюду были разбросаны части машин, вперемешку с кусками человеческих тел. Под ногами тлела то ли обмотка провода, то ли чьи-то волосы. Епт твою мать. Люди же… Тут же люди были. И их всех вместе с прапором… Ох е-мое.
Наступив на чью-то оторванную, обугленную руку, я испуганно отступил, нервно сглатывая. В голове почему-то возникло изрытое морщинами лицо офицера-воспитателя и из глубин сознания возник далекий, давно позабытый детский страх. Контузило походу. Ну да, а как иначе-то.
Я переступил через руку и прошел несколько метров вперед, огибая чадящую покрышку. Впереди ковылял прапорщик. Вернее, то, что он него осталось. Броня вся покрылась сажей и копотью и уже ничто не напоминало о былом тусклом поблескивании. Весь доспех был поломан, искорежен и будто вмят сам в себя. Он шел, с трудом переставляя левую ногу с которой текла какая-то жидкость. Кровь вперемешку с маслом, что ли… Даже через муть в глазах, я видел, что каждый шаг дается ему с огромным трудом и болью. Но он был жив! Неубиваемый пидор!
Плохо соображая, я принялся шевелить ногами с удвоенной скорость, пытаясь нагнать покалеченного Тараканова. Чем ближе я приближался, тем отчетливее видел, насколько же сильно его приложило. По всему телу болтались какие-то трубки, с которых вытекала бесцветная жижа. Дыра в спине слегка светилась и мигала в темноте. Из нее текла какая-то фигня, капли которой превращались в пар, едва достигали земли.
Это не реактор случаем? А не рванет ли? Вон как светится зловеще…
Я все еще не знал, что буду делать когда догоню бредущего прапорщика. Огрею вот этой валяющейся под ногами трубой или еще чего… Но случай решил иначе. Прапорщик как раз огибал одну из глубоких ям в земле, когда я настиг его. Я что есть силы пнул его в бок, что заставило старика лишь покачнулся. Но и этого оказалось достаточно. Потеряв равновесие, он заскользил по краю ямы и замер, пытаясь сохранить равновесие. Но то ли не смог, то ли шлем слишком смещал центр тяжести, — едва я пихнул его в спину, он тут же рухнул вниз, как мешок с дерьмом.
Дальше все пошло как-то само собой. Подойдя к куче вырытой земли, я поначалу пытался спихивать ее вниз ботинками, но процесс шел очень должно. Потом в руке, сам собой, оказался кусок то ли стола, то ли капота и процесс пошел быстрее. Под конец я уже просто ползал на карачках, сгребая землю руками и сталкивая ее вниз. Не знаю сколько времени прошло с тех как я начал. Но из транса меня вырвал голос прапорщика. Появившись где-то на грани сознания, он становился все ближе и ближе пока наконец не разорвался в моей голове с жутким звоном. Не знаю, что он говорил. Я ничего не соображал. Лишь быстрее засыпал землю в яму.
И только потом, спустя какое-то время, когда уже сидел на полу и кидал комья земли в уже заполненную яму, когда наконец до меня дошло.
— Бля-я-ять… — выдохнул я, хватаясь руками за голову и пригибаясь к земле.
Вот это меня приложило! Ебанный нассал… Я и не понял, как сильно оглушило даже. Блин, как звенит-то! Ух. Бля, а че я делаю-то? Твою мать, кажись я его живьем зарыл! А он орал, просил остановится. Вот же пиздец!
Когда слух-то вернулся? Я и не заметил что его не было. Вот это да! Я чувствовал как по щеке струится кровь, как сильно болит левая рука, повязка на которой превратилась в кроваво-черное месиво.
— Прикольно погуляли… Здравствуй жопа-новый-год. — выдохнул я, оглядывая сначала себя, потом окружение.
Дыма становилось все больше и больше, а огонь не давал достаточно света, для осознания полной картины. И это хорошо, ибо того что я видел, хватало на десяток военных трибуналов. Трупы, конечности, куски одежды и обувь… Блять! Сколько же народу я положил?! Е-мое. Еще и прапора живьем закопал! Да что со мной такое?! Лейтенант, ты ебанулся?! Твою же мать.
А ведь если бы грохнул ту пьяную бабу… Может обошлись бы парой аккуратных трупиков. А не этим филиалом ада! Как там говорят? Благими намерениями… Да. Ну и бардак же тут теперь!
— А и ладно. На войне, как на войне. — высморкался я на землю, с трудом вставая на ноги.
В другом конце зала, сквозь дым сновали чью-то силуэты и фонарные лучи подергивались, ощупывая окружение. Заработали переносные огнетушители. Вот блин… Этого еще не хватало. Ладно, раньше надо было думать. Теперь уже поздно. Нехер сопли жевать, идти надо, остальных бодрить. Там еще остался дракон и…
— Красноглазый. — вслух закончил я, глядя на пару красных точек, прыгающих в темноте, позади снующих теней.
Ну все. Теперь точно пиздец. Глядя как силуэты медленно, но верно приближаются ко мне, я уже приготовился получить пулю, но ее отчего-то не было. Даже когда фонарики заскользили по моей физиономии, заставляя истошно жмурится. Даже когда чьи-то руки принялись похлопывать меня по бокам.
Я снова открыл глаза. Передо мной было женское лицо в респираторе. Не переставая меня ощупывать, она что-то лепетала на непонятном языке. Потом перешла на английский. Не дождавшись от меня ответа, она наконец увидела то, что осталось от моей левой руки и обернулась, чтобы крикнуть остальным. Она не узнала меня. Решила, что это кто-то из ее товарищей чудом пережил катастрофу. Ну да, я же весь в крови, дерьме и копоти. Тут даже не поймешь, что у меня за одежда.
Остальные продолжали работать огнетушителями, застилая помещение снежно белым паром. Сквозь который приближался этот гребанный мультяшный урод вместе с каким-то огромным мужиком. Мне почему-то показалось, что это негр. Пользуясь тем, что девушка продолжает что-то говорить, не глядя на меня, я незаметно положил правую руку на кобуру — Кольт был на месте.
Огромный черный мужик держал в руках нечто, похожее на автомат, только очень большой. У самого красноглазого я оружия пока не видел. Есть ли оно у этой бабы? Хрен знает, темно, не вижу. Сколько здесь еще людей снует? Понятия не имею. Трое вроде, если по огнетушителям судить. Отличный расклад, ничего не скажешь.
Но не успел я ничего придумать, как красноглазик подошел совсем близко и вдруг остановился. Замер гораздо дальше, чем нужно было, чтобы меня осмотреть. Я вдруг почувствовал что меня как будто трогают. Нечто склизкое как бы скреблось где-то внутри. То ли в голове, то ли в груди, хер пойми. Шум еще какой-то…
Сердце предательски сжалось. Лицо офицера-воспитателя всплывало то тут то там, на фоне проносящихся воспоминаний. Ревущая подо мной и отчаянно шмыгающая разбитым носом Лисси. Розоволосая девчушка, горестно вздыхающая над барабанам, мелкая котейка, рыдающая над «кирпичом». Негры, морпехи, серые коты, подвал в лесу, Лера и Шепилов.
Последний стоял в сушилке и весело трепался с Замуруевым о предстоящем полевом выходе. Пацанам в пиксельных кителях, накинутых на голые плечи не терпелось заполучить автоматы с полным боекомплектом. Они все спорили, поедем ли мы на «мотолыгах» или пойдем пешком. Мечтали о деревеньке или речушке, что окажется неподалеку. О магазине с выпивкой да шоколадками или стройных девчушках, копающих картошку в поле…
Чувство глубокой досады, вины, и жалости к погибшим мальчишкам перехватило дыхание. Мне вдруг резко захотелось грохнуться на колени и неистово просить окружающих о прощении. Молить о шансе на искупление, о возможности все исправить…
Не в силах выдержать обвинительный взгляд алых глаз, я зажмурился и походя смахнул выступившие слезы. В нос ударил резкий противный запах. Правая рука была измазана в дерьме. В очень вонючем дерьме… Я недоуменно уставился на свою грязную руку — какого черта мне вдруг о «прощении» молить захотелось?
Блять, да этот пидор мне в башку залез!!!
От этой мысли мне стало так страшно, что я мигом выхватил Кольт и без колебаний выстрелил несколько раз в две красные точки в дыму. Шум идущий изнутри тут же замолк, уступая место жуткому звону в ушах и усиливавшемуся головокружению. Громко-то как!
Девушка, все еще держащаяся за мою левую руку, испуганно пригибалась, не понимая что происходит, а уже смещал ствол на второй силуэт. Снова выстрел. Тряхнув головой и моргнув, я понял, что больше не вижу никаких силуэтов. Попал? Вроде да.
Давление на левой руке ослабло и я понял, что девчонка вышла из прострации. В сполохах еще не потушенного пламени, я видел как она испуганно уставилась мне в лицо. Не знаю, есть ли у нее оружие или нет, но игнорировать слишком опасно. Впрочем, стрелять тоже не хочу.
Она была невысокого роста, так что мне не составило труда со всей силы пнуть ее между ног и, едва она согнется, огреть рукояткой по затылку. Минутку-другую должна проваляться. Поплакать там, пострадать от боли, покашлять и всякое такое. Хотя, мог бы ее как живой щит взять… Жестоко, конечно, но альтернатива еще хуже. Ладно, уже поздно. Не поднимать же ее? Одна рука, все-таки…
По мне скользнули фонариком, потом в глаза засветил какой-то зеленый луч. Рефлексы опередили сознание и я как можно быстрее грохнулся на пол, утыкаясь в задницу болезненно стонущей девки. Блин, как мягко-то! А вроде в джинсах…
В следующий момент я мигом позабыл и про задницы и про джинсы. Забыл как зовут и сколько у меня должно быть звезд на погоне. В стороне нечто громыхнуло с такой силой, что почувствовал как сознание покидает тело. И лишь на одной силе воли, я удерживаю его где-то на грани. Спустя какое-то время, я снова смог соображать. В ушах звенело и нихрена не было слышно, а голова уже привычно ходила ходуном. Короче, все как обычно.
Проморгавшись и поднявшись с затихшей девушки, я развернулся туда, откуда светил фонарь. Луч света застыл на месте, освещая дым чуть в стороне за моей спиной. Подходя ближе, я снова заметил странный зеленый луч, пробивающийся вверх сквозь дым и пляшущий на потолке. Лишь когда я доковылял к лежащему на земле фонарю, я увидел пару людей в противогазах. Один согнулся в три погибели и блевал прямо в маску, тщетно пытаясь развязать ремешки на затылке. Второй же сидел на коленях, опираясь руками о внушительного вида дробовик с присобаченным лазерным целеуказателем. Я такие только в кино видел, елки-палки.
Глядя на качающегося на коленях парня с ружьем, я пожал плечами:
— Ну, а хули ты хотел, в закрытом помещении из дробовика долбить…
Я убрал пистолет в кобуру и без труда вырвал диковинное оружие из рук мужчины. После чего он незамедлительно огреб прикладом по затылку, а его товарищ со слабым желудком, прямо по морде. Аж противогаз слетел! Ну, хоть не захлебнется теперь.
— Ты бы еще гаубицу приволок, долбоеб. — добавил я, не слыша своего голоса и вышвыривая ружье куда-то во тьму.
Так, сколько их там еще… Один как минимум?
Едва я вспомнил про остальных, как вокруг меня заплясали зеленые лучи. Бля, надеюсь дробовиков больше не будет. А то я точно копыта отброшу. Лазерные указатели ощупывали пространство вокруг меня, изредка задевая мою грудь. Вот же дебилы, а? Нахрена им ЛЦУ? В игрушки переиграли или кина насмотрелись? Хотя, какая разница…
Снова выхватив пистолет из кобуры, я согнулся и быстро отбежал в сторону. Огибая все еще тлеющий остов легковушки, я примерно оценил с какой стороны целятся. Едва не споткнувшись о кусок чьего-то туловища без головы и ног, оказался прямо позади еще двоих людей. Причем, обе были бабами. Одна нервно обшаривала пистолетом застланную тьму перед собой, а вторая, отвернувшись, шарила рукой по полу, что-то выискивая.
«Искательница» получила первой, после чего тут же «отъехала» на землю не подавая признаков жизни. Блин, я ее не убил случайно?! Все-таки берцем в висок получить, да с такой дури… Пока я испуганно глядел на обмякшую женщину, та что с пистолетом, видимо заметила возню и тут же обернулась в мою сторону, немедленно наводя пистолет мне в область таза.
Времени на сближение уже не оставалось. А дотянутся я не мог. Я даже не успел увидеть ее лица, а оно уже превратилось в кровавое месиво из кожи и осколков противогаза. Не теряя времени зря, я быстро перезарядил пистолет, отшвыривая пустой магазин в сторону. Борясь подступающей тошнотой и звоном в ушах, я опасливо покрутил головой по сторонам. Не обнаружив больше никаких зеленых лучей или дергающихся фонарей, я убрал Кольт в кобуру и быстро приблизился к трупу девушки, вырывая из ее рук пистолет.
Незнакомая модель, конечно, ну да ладно. Главное лазерный целеуказатель отключить и сойдет. Я нагнулся еще раз, но на этот раз к первой женщине. Пощупав шею, я все же ощутил какое-то подобие пульса и уже собирался встать обратно. Но любопытство пересилило и я положил пистолет за пазуху, дабы посмотреть, что же она искала на земле.
— О! Сойдет! — кивнул я, еле слыша свой голос и щелкая выключателем на внушительного вида фонаре.
Теперь можно и своих проверить.
Правда, не успел я разогнутся, как тут же огреб по хребту чем-то тяжелым. Воздух из легких тут же испарился и я больно приложился носом о землю, тщетно пытаясь вздохнуть. Не успел опомнится, как на меня навалилась какая-то туша и принялась дергать за кобуру на поясе.
Вот сука, а?! Моим же стволом хочет!
Рыча и извиваясь ужом, я тщетно пытаясь скинуть с себя противника, попутно закрывая правой рукой доступ к пистолету. Получалось хреново. Враг явно был не из слабаков и пресекал все мои попытки сопротивления на корню. Но жить захочешь — не так раскорячишься. До треска в ребрах, я извернулся чтобы переместить корпус в сторону и что есть силы ткнуть левой культей за спину. Судя по острой, до тени в глазах, боли, — попал.
— Блять, прям в нос! Больно же, сука! — раздался позади еле слышный, сквозь звон в ушах, голос.
Стоп… Что-то голос знакомый.
— Кабанов, овощ тупорылый, это я!!! — заорал я в пол что есть силы забирая за щеки полные горсти земли.
Рука, до этого пытавшаяся вырвать кобуру вместе с поясом, тут же ослабла, я крушащее ребра давление ослабло.
— Ох блин, виноват, товарищ лейтенант… Извините, я щас! — принялся тараторить здоровяк, пытаясь аккуратно подняться с меня.
Получалось не очень, и пару раз этот урод все же задел мои бедные почки своими коленями. Когда меня наконец, в две пары рук, подняли на ноги, первое что я сделал, это как следует влупил пощечину первой попавшейся морде.
— А меня-то за что… — обиженно проскулил Пугачев, потирая челюсть.
— Было бы за что, вообще бы убил! — отмахнулся я:
— Арфа где?! А, вижу. — кивнул я, хреново выглядящей малявке, стоящей позади меня.
Ее милая бледная челка смешалась с копотью, отчего девчушка походила на стопроцентную брюнетку, но между ушами все так же покоилась ярко белая искра, освещающая окружающую тьму, словно прожектор. Левое ухо бедолаги было заметно оборвано.
Не тратя время разговоры, я скомандовал всем идти за мной и пошел обратно к тому месту, где последний раз видел красноглазика. С Арфиным освещением это было на порядок проще. Девушка в респираторе корчилась на полу, вызывая на себя жалостливые взгляды бойцов и неодобрительное хмыканье на меня. Пройдя дальше, я остановился, отмахиваясь от вездесущего дыма и присел, внимательно разглядывая трупы.
Наглухо, вроде бы. А негр-то какой здоровый! Больше Кабанова даже. Вот тебе раз. Это что он в Африке такое жрал? Хотя, почему Африка-то сразу… Хер с ним.
— Это тот самый, да? — хмыкнула Арфа, со смесью страха и интереса осматривая труп красноглазого.
Он поймал головой две пули. Одну в глаз, другую в верхнюю часть лба. Зрелище было довольно жутким, если по правде. Ибо вместо крови и мозга взгляду представала какая-то неестественно бледная жидкость.
— Блин, да его в аниме видел, этож этот… Как его… Блять, с каких-то там дней, кажись. Студенческих, что ли… Хентай, короче. — проговорил Пугачев и вдруг смущенно замолк, решив, что сболтнул лишнего.
Нихера не понял. Ну и ладно.
— А он точно мертвый? — донесся вопрос Кабанова.
Поднявшись обратно на ноги и достав из кармана рядового сигарету, я пожал плечами:
— Хрен его знает. Но притворяться мертвым с пулей в башке, это тоже самое что притворятся натуралом с хуем в жопе. Понял? — добавил я, чиркая зажигалкой.
А пистолет-то где? А, вот он, к портупее провалился. Блин, тупой Кабанов. А если бы себе хер отстрелил? Стоп, какого хера мы тут толпимся-то?!
Курить посреди догорающего пожара — такая себе идея. Но что поделать. Руки уже трясутся. Еще и болит все…
Едва я об этом подумал, как почувствовал, что буквально каждая частичка моего тела буквально вопит о страданиях. Я чуть не упал, покачнувшись и оперевшись на плечо Пугачева. Промедола что ли вкатить? Не, рано. А то поплыву и тогда точно кирдык. Хрен его знает, сколько еще здесь всяких…
Дым уже потихоньку рассеивался и уже не так сильно мешал обзору. Мы стояли лицом к гаражу и вдруг сбоку от нас промелькнул луч света. Сначала один, затем второй, третий… Затем донесся топот ботинок по бетону и, кажется, позвякивание металла. Как будто автоматный ремень о цевье бьется.