Со всех сторон раздаются выстрелы. По сцене беготня.
Э й в а з. Братья-тюрки, не стреляйте. Слушайте. Мы против вас ничего не имеем.
В ответ со всех сторон раздаются выстрелы. Издали слышен неистовый
крик Саламова.
С а л а м о в. Полицеймейстер! Полицеймейстер!
КАРТИНА ДЕВЯТАЯ
С т а р ы й Б а х ш и. В тот день Сона действительно уехала. Ее привезли в Баку. Ее оторвали от родного очага, от зеленых лугов, от прохладных родников, бьющих из скал. Она не хотела ехать. Она не хотела оставлять Бахши. Она не хотела... Но другие хотели... и делали свое. Уже несколько ночей Сона не могла спать. В день отъезда Сона пришла к Бахши. Он стоял в конце двора, прислонившись к высокому одинокому чинару. Ему хотелось плакать, но он сдерживал себя. Он хотел играть на таре, но руки не шли. И думать он хотел, но мысли туманно путались. Печальная Сона пришла к нему. Она даже не знала, что ему сказать.
Наплыв на сцену.
Двор в Карабахе.
Бахши стоит, прислонившись к чинару. Сона подходит к нему.
С о н а. Бахши! Бахши!
Б а х ш и. Что, Сона?
С о н а. Я... уезжаю.
Б а х ш и. Едешь?
С о н а . Я не хотела расставаться с тобой. Не могу расстаться. Но приходится.
Б а х ш и. Не уезжай, Сона.
С о н а. Отец и мать едут... Ты здесь без меня будешь играть на таре... другие будут слушать тебя, а я - нет.
Б а х ш и. Без тебя я не буду играть. Прощай, Сона!
С о н а поворачивается, делает несколько шагов и вдруг
останавливается, возвращается к Бахши.
С о н а. Бахши!.. Тогда я возьму твой тар с собой.
Б а х ш и. Хорошо, Сона, бери.
С о н а. Но ты здесь купишь другую.
Б а х ш и. Без тебя я тар не куплю.
С о н а. Я буду плакать без тебя.
Б а х ш и. Я приеду за тобой.
С о н а. Приедешь? Каждый, каждый день я буду ждать тебя.
Б а х ш и. Я скоро приеду.
С о н а. В таком случае - на, Бахши. Я оставляю тебе свое ожерелье. Приезжай скорее. Я... Я буду считать себя твоей невестой.
А л л а в е р д и (входя). Сона, Сона, где ты? Иди, детка, арба уже отправилась. А где же Имамверди?
Н а б а т (входя). Ай, Гюльсун-баджи!
Г ю л ь с у н. Иду, Набат-баджи. Для девочки готовлю кое-что на дорогу.
Н а ба т. Прощай, Гюльсун-баджи.
Г ю л ь с у н. Прощай! Счастливой дороги.
Н а б а т. Ради бога, Гюльсун-баджи, присматривай за курами. Мамаша одна не справится. Иногда и за коровой погляди. А то она - сумасшедшая, бьет ногами и разливает молоко. Еще ударит старуху, и никто не будет знать.
Г ю л ь с у н. Будь спокойна, Набат-баджи. Мы же здесь не умерли. Я сама все это буду делать.
Н а б а т. Бахши, иди, сынок, я и тебя поцелую. Сона без тебя прямо с ума сойдет. (Целует Бахши).
А л л а в е р д и . Куда девался этот Имамверди проклятый?
И м а м в е р д и. Иду, иду. Не разоряйся. И как это ты при твоем нетерпении выдержал в утробе матери девять месяцев.
А л л а в е р д и . В какой ад ты пропал? Имамверди. Я кобылу седлал. Девушку сам на кобыле отвезу, а то твоя скрипучая арба все кости ей переломает.
Н а б а т. Ишь ты, какая почетная!
И м а м в е р д и. А как же? Ее ведь я сам вырастил. Мошенница, ни одного цыпленка у меня не оставила. Слушай, Аллаверди, увидишь в Баку Арама, передай, что у матери ни одного зерна нет. Бедняга совсем голодает. Ну, Сона, иди, дочка, садись со мной на лошадь. (Целует ее. И она целует его. К Аллаверди). А с тобой по дороге поцелуемся.
Бахши передает тар Соне.
А л л а в е р д и . А тар куда везешь?
С о н а. Я его... в городе на починку отдам. Бахши приедет и возьмет.
А л л а в е р д и. Ну, дай, устрою помягче на арбе.
С о н а . Ничего, я в руках буду держать. Все. Прощайте. Прощайте...
С о н а. Бахши, я тебя каждый день ждать буду.
Б а х ш и. Приеду, Сона.