Или кожаной куклы.
Ни корочки-коросты. Ни запекшейся крови. Ни боли, ни воспалённой припухлости. Ничего. Только тёмный разрез и бахрома эпидермиса по краям.
Меня замутило, и я прислонила ко лбу холодную зеркальную пластину.
Так, стоп. Это всё как-то можно объяснить, разумно, рационально объяснить.
…ну да, конечно. Точно так же, как и ожившую дохлую крысу, и прыжки сквозь пространство, и всё прочее.
Что со мной?
Полотенце упало на пол, я выдохнула и принялась осматривать собственное тело, еще несколько мгновений назад казавшееся совершенством. Сейчас оно пугало до тошноты, словно из незажившей и не болевшей раны могли вот-вот полезть наружу жоркие белые личинки.
На задней стороне голеней, ближе к коленям, обнаружились два почти идентичных чёрно-фиолетовых пятна. Я осторожно надавила на пятна по очереди — никаких болезненных ощущений. Пятна посветлели, почти пропали, но через несколько мгновений кожа снова налилась лиловой темнотой.
Что со мной?
Попробовала нащупать пульс — где он должен нащупываться, на запястье, на шее? Надо было внимательнее слушать… когда оно там в школе объяснялось, если вообще объяснялось? Или в универе? Пульса не было, но это ни о чём не говорило, возможно, я выбрала не то место, где нужно, или слишком перенервничала.
Так, спокойнее. Ничего страшного, у меня ничего не болит, нормально себя чувствую, просто отлично, я жива, просто…
Просто.
Просто я пришла в себя в морге среди бесповоротно мёртвых тел после казни.
Просто чёрный кудрявый кот-скелет в привычной позе буханки лежит на узкой кровати и смотрит на меня немигающими зелёными глазами.
Просто на нервах прямо сейчас я вдавила отросший ноготь в мякоть ладони. Продавила кожу. И из маленькой тёмной дырочки не вылилось ни капельки крови.
— Март, скотина, — я, как была, голая, опустилась на пол. — Март, скотина хмырова, что ты со мной сделал?
Глава 33.
— Лирта Кларисса, — я подношу к губам чашечку с чем-то очень горячим и терпким. Неожиданно знакомый аромат… Мята? Более мягкий запах, более нейтральный. Руки трясутся, все силы уходят на то, чтобы сохранить спокойное выражение на лице, на удержание рук их уже не остаётся. Когда-то я терпеть не могла горячие напитки — моментально отслаивалась слизистая во рту. Но сейчас я, кажется, способна проглотить всё залпом. Никакой боли, никакого дискомфорта, красота, что тут скажешь. — Лирта Кларисса, мне срочно нужно найти Марта. Он должен… ещё может быть в столице. Если не у вас, где он может остановиться? Что вы вообще о нём знаете?
Нет, чашку я в руках не удержу, придётся поставить на стол. Ещё, неровен час, разобью.
— Но… — хозяйка борделя округляет глаза. — Откуда мне, собственно, знать? Мы с лиртом Мартеном не виделись несколько лет, я имею в виду, до того, как он появился сейчас, с вами… Нашим частым посетителем он был в годы учебы в магристской Высшей школе, потом, насколько мне известно, вернулся в свой родной город, и только сейчас… Мы не лезем в личную жизнь клиентов, вы же понимаете, хотя они сами зачастую очень разговорчивы, очень… Но не лирт Мартен.
Несмотря ни на что, услышать, что Март действительно являлся завсегдатаем этого злачного местечка, пусть даже и несколько лет назад, мне, мягко говоря… неприятно.
Развратный, аморальный тип! Что хорошего от такого можно ждать?!
Ксамурр Второй под столом тычется костляво-меховым лбом мне в ноги, и почти на автомате я опускаю руку и поглаживаю голову, бархатные уши, которых на самом деле нет, но они так похожи на реальные.
Иллюзия.
Весь этот чёртов мир — не более, чем иллюзия! А вдруг здесь вообще все мёртвые, просто хорошо это скрывают?
Ладно, до всех мне дела нет. А вот я сама!.. Вот-вот моя гниющая мёртвая плоть начнёт кусками отваливаться от костей, и скоро мы с Ксамурром станем идеальной парочкой. Будем жить где-нибудь на кладбище, два забытых Тиратой скелетика…
Тьфу, тьфу, тьфу!
— Где находится эта Высшая школа? Она в Магристе одна?
— Для наделённых донумом — одна. Пойдёте туда? Я вам сейчас план нарисую, как туда добраться.
— Только не подписывайте, — я снова хватаюсь за чашку, пусть разливается к чёрту. — Я читать не умею.
— А я вам картинками, — на лице Клариссы ни один мускул не дрогнул, железной выдержки женщина. А как же иначе, страшно даже предположить, с какими идеями и фантазиями к ней клиенты заглядывают.
Одни только петушки и курочки чего стоят.
И Март, между прочим, заглядывал. Что он, среди обычных лирт не мог… своего петушка выгулять, сволочь?! Теперь-то я почти уверена, и с мужским борделем он явно не только опосредованно был знаком!
Бойцовский такой петушок, чтоб его.
— Благодарю. Эм, лирта…
— Да, дорогая?
— А почему вы Марту помогли? То есть, простите, я не хотела вас обидеть, но…
Неожиданно Кларисса широко, белозубо и очень молодо улыбается.
— Нет, лирта Камилла, вовсе не из-за его выдающихся постельных заслуг, отнюдь! Но и не совсем по доброте душевной, это верно. Однажды наш с вами замечательный общий друг сделал одно доброе дело, а долг-то, как известно, платежом красен!
«Надо же, и поговорки схожие. Миры разные, а народная мудрость — общая».
— Что же именно он сделал, если не секрет?
— Разумеется, секрет, дорогая, но вам я могу его поведать… в обмен на ответную откровенность. Что вы такое натворили?
— Не я, а женщина, очень на меня похожая, — мрачно говорю я, чувствуя, как дрожь в руках потихоньку отступает. Интересно, а мне вообще можно есть и пить? Не отказали ли пищеварительная и выделительная системы? А вдруг попавшая внутрь желудка еда начнёт попросту гнить? А вдруг там уже что-то гниёт? Правда, не ела я довольно давно, кусок в горло не лез просто, но… Предательски зачесался порез на плече, словно расплодившиеся внутри личинки и могильные черви уже бодро полезли наружу, прогрызая себе дорогу…
Трындец, звездец, нет, нет, не надо об этом думать!
— Конечно, не вы, разумеется! — понимающе, как опытный психиатр, принимающий очередного Наполеона, закивала Кларисса. — И что сделала эта… лирта?
— Украла кое-что из храма Тираты. И сбежала. А поймали меня. И потом мы с Мартом сбежали из Винзора.
— Сбежали из Винзора?! Да вы что! Невероятно! — лирта восхищенно качает головой. — Что ж, Мартен всегда был, как бы это сказать, авантюристичен. Однажды один наш довольно пожилой, очень знатный и весьма ненасытный клиент соизволил крайне не вовремя отправиться к Тирате, прямо посреди процесса ублажения его немощных телес… Подобное, к сожалению, случается не столь редко, и всегда — с весьма неприятными последствиями для принимающей стороны, хотя не можем же мы отказывать страждущим, верно? Понимать возможные последствия они должны сами!
— Вы обратились к Марту, из-за его… донума?
— Верно. Лирт ушёл от нас своими ногами, вернулся в собственный дом, где его и нашли утром, безо всякой связи с моим домом и моими девочками.