— Не мешай. Иди-ка ты отсюда!
Марк пожал плечами, схватил прямо со сковородки горячую котлету, получил за это по рукам и исчез за дверью. Вероника облегчённо вздохнула. Никто не зудел над ухом, не давал ценных указаний и вообще, не раздражал. Ника достала их загашника бутялку коньяка и отхлебнула прямо из горлышка. Готовила она на автомате, думала о своём. Ей было стыдно перед мужем за свои мысли. 'Боже мой, — думала она, — как же ты мне надоел! Какой же ты нудный! Вот Анатолий… . Крамольный мысли она загнала подальше. Вернулся Марк, спросил нетерпеливо:
— Лапусь, ну когда? Я спать хочу. Всю ночь на ногах, операция за операцией. Сил нет никаких.
'Сил у него нет, — раздражённо подумала она, — а у меня они есть? Вертишься тут у плиты, вылизываешь квартиру до зеркального блеска, носки его грязные стираешь… Но, нет, это ведь не работа, так, развлечение! . В это время в комнате зазвонил телефон, и Марк ушёл. Несколько минут он пытался с кем-то ругаться, Ника не слушала, о чём там идёт речь. Вернулся он через несколько минут, виноватый и подавленный.
— Меня на работу вызвали. У Муреева то ли пожар, то ли потоп. Я не надолго, лапусь.
Вероника даже покраснела от злости. Вечно так, если надо кого-то заменить, так сразу же звонят ему, потому, что знают, что он не откажет.
— Ты бы седло купил, — посоветовала она, — чтобы им было удобней на тебе ездить, — произнесла она сухо.
Марк виновато улыбнулся, схватил с тарелки румяную, дымящуюся котлету, засунул её целиком в рот и, поцеловав в щёчку жену, пошёл исполнять свой долг. Вероника вытерла жирный отпечаток его губ со щеки и крикнула ему в след:
— Можешь там и заночевать, и поесть.
Но муж её уже не услышал, дверь хлопнула и она вновь осталась одна. Как ни странно, ей даже стало легче — источник раздражения исчез. Открыв окно, чтобы проветрить кухню, она выглянула во двор. Красавец-сосед спешил куда-то по своим делам. Вероника вздохнула обречённо. Нет, она, определенно, поспешила с замужеством, надо было подождать. Схватила то, что плохо лежало, вот теперь и мается от тоски.
Она стала приводить себя в порядок — близилось назначенное Марго время. Зря она пообещала, что пойдёт с ней. Но, теперь деваться некуда. В комнате ещё пахло специфическим запахом больницы. Марк постоянно носит этот запах с собой. Раньше она не обращала на это внимание, теперь её даже затошнило немного. Она накинула светлое кашемировое пальто, поправила причёску и собралась уходить и в этот момент со стены упала их свадебная фотография. Стекло со звоном разбилось. Вероника была уже в коридоре, но пришлось вернуться. Она собрала осколки стекла, подняла фотографию и обнаружила, что один осколок впился в изображение Марка, точнёхонько в сердце! 'Всё бьётся, всё рушится! : — тоскливо подумала она. Выбросив осколки, схватив сумку, она покинула свой дом, где всё последнее время, ей было так тошно!
Маргарита уже продрогла, ожидая подругу. Увидев Нику, она поспешила ей навстречу.
— Ну, слава Богу! — Вырвалось у неё. — Я думала, что твой Марик тебя не отпустит. Он ведь такой принципиальный у тебя!
Ника вскинула голову и гневно сказала:
— При чём тут Марик? Я — свободная женщина, а не рабыня его. Что хочу, то и делаю!
Рита удивлённо посмотрела на подругу. Что-то новое появилось и в её поведении и в голосе и даже в глазах.
Они знакомы уже много лет, со школы ещё. Удивить Марго Веронике было бы трудно, но сегодня ей это удалось. Они остановили такси и дальше ехали уже молча. Болтать при водителе им не хотелось совершенно — не зачем ему знать про их женские дела!
Они вошли в обшарпанный подъезд и поднялись на третий этаж. Все двери, как близнецы: тяжёлые, бронированные, окрашенные тёмно-коричневой краской и никто не удосужился написать номера квартир. Пришло считать. Веронику почему-то била нервная дрожь, хотелось повернуться и сбежать. Она ожидала, что дверь им откроет жуткая сморщенная старуха, с крючковатым носом и колючими глазами — эдакая баба-Яга. Долго никто не подходил к двери, но вот послышались лёгкие шаги и дверь распахнулась. Молодая миловидная женщина лет тридцати с небольшим, с тёмно-русыми, а вовсе даже не черными волосами, самая обыкновенная, каких миллионы. 'Наверное, это не она, — подумала Ника, — родственница'. Женщина окинула их оценивающим взглядом и посторонилась, приглашая войти.
— Я Вам звонила, — робко сказала Рита, — насчёт мужа. У него рак.
— Знаю, — холодно ответила женщина и так посмотрела на Нику, что у той в груди похолодело. Один глаз женщины был самым обычным, карим, а вот второй… Второй глаз был наполовину карим, наполовину желтым. Такое бывает, но не часто.
— Вас, как зовут? — Спросила Ника.
— Агния, — представилась наконец 'ведьма', - я сейчас. Подождите здесь.
Она пошла в соседнюю комнату, оставив их одних. Вероника с интересом разглядывала 'хоромы'. Да, хорошо живут нынче ведьмы! Один домашний кинотеатр чего стоит! И ничего такого, что говорило бы о том, чем занимается хозяйка. Никаких черепов, хрустальных шаров и прочих атрибутов всех этих 'волшебников-недоучек'. Всё солидно, со вкусом, ничего лишнего. Марго дёрнула Нику за рукав.
— Слушай, а попроси ты её, чтобы она тебе погадала, а?
— Нет, — категорично процедила сквозь зубы Вероника, — я тебя предупреждала. Да и чего мне гадать? У меня и так всё ясно, как белый день.
— Ну, не скажи, подруга! Всякое может случиться.
Их разговор прервала хозяйка квартиры. Она протянула Рите небольшую тёмную бутылочку и листок бумаги.
— Вот. Делай всё, как там написано. И не вздумай даже экспериментировать! Здесь, — она потрясла в воздухе пузырьком, — есть ядовитые растения и каждая капля может оказаться роковой. Ясно?
Рита покорно закивала и поинтересовалась робко:
— А сколько это будет стоить?
Ведьма хищно улыбнулась и в её разноцветном глазу появилась какая-то чертовщинка.
— А всё, что при тебе есть! — С вызовом сказала она.
Рита покорно вытрясла кошелёк до последней монеты, но Агния осталась недовольна. Она посмотрела на Марго так, как будто та её обокрала.
— А карманы! — Приказала она.
Марго послушно втащила мятую десятку и несколько мелких монет. Ведьма кивнула. Подруги поднялись с кожаного дивана и собрались уходить, но Агния вдруг остановила Нику и спросила:
— А тебе от меня ничего не надо?
Ника испугалась. Она чувствовала себя неловко, словно её подловили за каким-то постыдным занятием.
— Нет, ничего, — пролепетала она.
— Зря, — расстроено сказала ведьма, — Я бы тебе бесплатно погадала, если денег нет.
Все женщины любопытны, как кошки и сказка о Синей бороде придумана не зря. Ещё несколько мгновений она боролась с искушением и, наконец, сдалась.
— Ну, хорошо.
Агния приказала Нике идти на кухню, а сама легкими толчками стала подталкивать Риту к входным дверям. Рита ничего не понимала и уходить не собиралась.
— Я подожду её, — сказала она растерянно.
— Не зачем, не маленькая, сама доберётся.
Когда дверь за Марго закрылась, Вероника пожалела, что согласилась на этот сеанс гадания. Ей было страшно. Она уселась на высокую табуретку и осмотрелась. Кухня, как кухня, вот только большое зеркало… Какой бред! Впервые она видела, чтобы человек разместил такое большое зеркало на кухне! Ну, комната, коридор, ванная — это понятно, но зачем нормальному человеку зеркало на кухне? Похоже, у этой Агнии с головой не всё в порядке или у них у ведьм так принято?
Хозяйка вошла так тихо, что Ника её даже не услышала, вздрогнула лишь тогда, когда услышала за спиной её голос:
— Ну, что ж, погадаем тебе, красавица.
Веронику раздражала эта фамильярность. Чего эта девица, которая ей почти в дочери годится, разговаривает с ней на 'ты'? Но она промолчала. Кивнула головой — бежать поздно. Хозяйка уселась напротив ней, достала полотняный мешочек и встряхнула его. Она что-то там шептала, но, как Вероника ни пыталась услышать, что именно, расслышать слова ей не удавалось. Окончив свой непонятный ритуал, ведьма развязала мешок и протянула Нике.
— Доставай по одной, — приказала таким голосом, что Ника не осмелилась бы спорить даже, если бы в мешке находились ядовитые пауки. Она засунула руку в мешок и вытянула круглый камешек, на котором был выбит какой-то знак. Агния бросила на него короткий взгляд, но промолчала, нетерпеливо тряся мешочком перед самым лицом, она как бы намекала, что одним камешком дело не ограничится. Проклиная себя за то, что не послушалась Марка, она, тем не менее, вытащила ещё один камешек. Эта нелепая процедура повторялась шесть раз. Потом ведьма разложила их нас толе и стала изучать.