- Господи, Господи, Господи, - твердил мистер Моултри, из глаз которого катились слезы. - Не дай мне умереть.
- Том? - снова подал голос шериф Марчетте. - Нам, похоже, пора двигать.
Он говорил тихо, очень осторожно, как будто бы взрывной механизм бомбы мог сработать от движения воздуха.
- Нужно поискать помощь, верно?
- Не оставляйте меня одного! Джек, ты не имеешь права! Ты ведь шериф!
- Я готов сделать все что угодно, чтобы спасти тебя, Дик. Все что угодно, что только в моих силах. Я и сделал все, потому что больше ничего поделать нельзя. Может быть, тебе поможет чудо, но дело, похоже, совсем труба.
- Не бросайте меня здесь одного! Джек, Том, вытащите меня отсюда - я заплачу вам столько, сколько вы попросите!
- Извини, Дик, но я сделал все, что мог. Давай будем выбираться, Том.
Отцу не нужно было второго приглашения. Ловко, как Люцифер по стволу дерева, он взлетел по стремянке и выбрался на покореженный пол первого этажа.
- Я подержу стремянку, Джек, - негромко позвал он, оказавшись наверху. Давай выбирайся.
Бомба продолжала тикать, тикать и тикать. Отмеряя время. И еще немного времени. И еще немного.
Отец и шериф Марчетте осторожно, но быстро двинулись в сторону двери.
- Умоляю вас! - заорал им в спину мистер Моултри. Его голос задрожал, из горла вырвались глухие рыдания. Он снова заворочался под кучей, но боль заставила его прекратить попытки. Мистер Моултри обреченно застонал.
- Вы не можете оставить меня умирать здесь одного! Это несправедливо!
Когда шериф и отец оказались на улице, мистер Моултри в доме все еще кричал им вслед и плакал. Лица шерифа и моего отца были вытянутыми и напряженными. Губы и того, и другого были плотно сжаты.
- Большую работу пришлось проделать, - проговорил шериф Марчетте. - Тебя куда-нибудь подвезти, Том? - спросил он отца.
- Да, - ответил отец, потом нахмурился. - Нет, - поправился он. - Не знаю, - был его заключительный ответ.
- Эй, Том, не убивайся ты так. Мы все равно ничем не можем ему помочь, ты же сам это прекрасно знаешь.
- Может быть, кому-нибудь из нас стоит подождать снаружи на случай, если вдруг появится команда саперов.
- Отличная мысль. - Шериф Марчетте оглянулся вправо и влево. - Хочешь вызваться добровольцем, Том?
- Нет.
- Я тоже. А кроме того. Том, саперы все равно покажутся не скоро. У меня такое чувство, что бомба вот-вот взорвется, если, по словам мэра, ее мощности достаточно, чтобы разнести целый квартал, то я собираюсь унести отсюда ноги как можно скорей.
С этими словами шериф повернулся к машине и открыл дверцу.
- Эй, Джек, обожди-ка минутку, - сказал отец.
- Ни единой минуты. Если ты едешь, то садись в машину, и побыстрее.
Отец молча забрался в машину, шериф завел мотор.
- Куда тебя подвезти, Том?
- Послушай, что я скажу, Джек. Только что ты сам сказал, что Дика сможет спасти только чудо, ведь это были твои слова? Так вот, совсем неподалеку живет человек, который способен сотворить для Дика чудо.
- Преподобный Лавой уехал из города около часа назад.
- Нет, я говорю не о нем. О ней, Шериф Марчетте, взявшийся было за рычаг скорости, замер.
- Та, что способна превратить патроны в охотничьем подсумке в клубок зеленых садовых змей, сможет сладить и с бомбой. Как ты думаешь, Джек?
- Никак, Том! Я думаю, что Леди тогда была ни при чем. Я думаю, что Блэйлок Большое Дуло просто спятил от своего поганого виски и вместе с патронами отправил в свой подсумок несколько пригоршней змей! Так что давай, Том, поехали!
- Перестань, Джек! Ты же видел этих змей, как и я, собственными глазами! Там их было несколько десятков! Стал бы Большое Дуло специально собирать их по всему огороду! За кого ты его принимаешь?
- В эти фокусы с вуду-шмуду я не верю, - твердо ответил шериф Марчетте. И не уговаривай меня.
И тогда отец сказал нечто, от чего в его груди остался медный привкус страха:
- Не нужно бояться ее, Джек. Мы поедем к ней и попросим помочь. Другого способа спасти Дика у нас нет. - Черт, - пробормотал шериф. - Черт возьми тебя. Дика эту старую негритянку.
Он оглянулся на дом Моултри, из дыры в крыше которого небо бил столб света.
- Она, должно быть, уже час как в пути - всем ведь было ведено уехать из города.
- Может быть, да. А может, и нет. Можем мы, в конце концов, доехать до дома Леди и проверить, осталась она или нет?
Большинство домов в Братоне стояли с темными окнами, без своих обитателей, которые, испуганные сигналами сирен, торопливо бежали, спасаясь от угрожавшего городу взрыва. Однако в окнах радужной обители Леди горел свет. За занавесками бродили тени и колыхались блики свечей.
- Я подожду в машине, - сказал шериф Марчетте. Отец кивнул и решительно выбрался наружу. Глубоко вдохнув в легкие холодный рождественский воздух, он заставил свои ноги сдвинуться с места. Ноги донесли его тело до двери парадного хода. Взявшись за рукоятку дверного молотка, маленькой серебряной вещицы, он сделал наконец то, чего ни за что не сделал бы еще день назад, - он оповестил Леди о том, что просит впустить в дом его, явившегося по ее зову.
Он ждал, надеясь, что она ему ответит.
Он ждал, глядя на ручку входной двери.
Он ждал.
Через пятнадцать минут после того, как отец постучал в дверь дома Леди, на улице, где находился дом мистера Моултри, раздалось ворчание мотора. Шум мотора сопровождался звяканьем и бренчанием невероятных железок, стуком и лязгом, вслед за которыми бежали и неистово лаяли собаки. Пикап с заржавелыми бортами, осевший набок, остановился перед крыльцом дома четы Моултри. Дверца с водительской стороны отворилась, и на дорогу выбрался высокий и тощий чернокожий человек. На водительской дверце пикапа по трафарету была намалевана надпись: "Починка Лайтфута".
Человек двигался очень медленно, казалось, что каждое движение причиняет ему боль. На нем был свежевыстиранный серый комбинезон и серая же кепка, из-под которой выбивались, словно кипели, курчавые седые волосы. Будто решив поставить рекорд по замедленности движений, человек подошел к кузову пикапа, вынул оттуда и нацепил на талию монтерский пояс, с которого свешивались несколько дюжин различных молоточков, отверток и похожих на петли гаечных ключей. Словно пребывая в подводном царстве, он поднял с асфальта чемоданчик с остальными инструментами, в котором в откидных ящичках и коробках чудного и удивительного вида можно было найти любой из производимых в подлунном мире монтеров винтиков и гаек. Преодолевая сопротивление несуществующей воды, мистер Маркус Лайтфут поднялся по ступенькам покосившегося крыльца домика Моултри. Остановившись у двери, он предупредительно постучал, хотя дверь стояла перед ним нараспашку. Постучал раз, потом, не дождавшись ответа, другой...
Вечности проходили одна за другой. Цивилизации достигали своего рассвета, клонились к закату и навсегда исчезали. Звезды рождались в яростном сверкающем великолепии и умирали, разлетаясь в ледяные просторы космоса.
...костяшки пальцев мистера Лайтфута ударили в дверь Моултри в третий раз.
- Слава Богу! - заорал в ответ мистер Моултри, голос которого охрип от беспрестанных криков. - Я знал, что ты не бросишь меня умирать тут одного, Джек! Господи мило... - Он затих, умолкнув на средине фразы, потому что наверху, в дыре, куда он нетерпеливо смотрел, вместо благословенного белого лика Господнего ангела-спасителя он увидел черное лицо посланца из геенны огненной.