1959
ФОРТОЧКА
Любопытная, ветреная Форточка выглянула во двор ("Интересно, по ком это сохнет Простыня?") и увидела такую картину.
По двору, ломая ветви деревьев и отшибая штукатурку от стен, летал большой Футбольный Мяч. Мяч был в ударе, и Форточка залюбовалась им. "Какая красота, - думала она, - какая сила!"
Форточке очень хотелось познакомиться с Мячом, но он все летал и летал, и никакие знакомства его, по-видимому, не интересовали.
Налетавшись до упаду, Мяч немного отдохнул (пока судья разнимал двух задравшихся полузащитников), а потом опять рванулся с земли и влетел прямо в опрокинутую бочку, которая здесь заменяла ворота.
Это было очень здорово, и Форточка прямо-таки содрогалась от восторга. Она хлопала так громко, что Мяч наконец заметил ее.
Привыкший к легким победам, он небрежно подлетел к Форточке, и встреча состоялась чуточку раньше, чем успел прибежать дворник - главный судья этого состязания.
Потом все ругали Мяч и жалели Форточку, у которой таким нелепым образом была разбита жизнь.
А на следующий день Мяч опять летал по двору, и другая ветреная Форточка громко хлопала ему и с нетерпением ждала встречи.
1958
СВЕТСКАЯ ЖИЗНЬ
Фотопленка слишком рано узнала свет и потому не смогла как следует проявить себя на работе.
1963
ПОРТЬЕРА
- Ну, теперь мы с тобой никогда не расстанемся, - шепнула Гвоздю массивная Портьера, надевая на него кольцо.
Кольцо было не обручальное, но тем не менее Гвоздь почувствовал, что ему придется нелегко. Он немного согнулся под тяжестью и постарался поглубже уйти в стенку.
А со стороны все это выглядело довольно красиво.
1958
ПУФ
Пуф перед зеркалом все прихорашивается.
Положат на пего шляпу, а он уже прихорашивается:
- Идет мне эта шляпа или не идет?
Положат портфель, а он опять прихорашивается:
- Вот теперь у меня вид солидный.
А однажды кошка на него села, так он и вовсе глаз не мог от себя оторвать. Сама кошка вроде папахи на голове, а хвост свисает челочкой. Как не залюбоваться?
Стул, что против окна, все природой любуется, кресло от телевизора не оторвешь. А он, Пуфик, все перед зеркалом, и не интересует его то, что там, за окном, по телевизору или вообще в мире.
А если и заинтересует, то лишь для того, чтоб покрасоваться:
- Как я в этом мире? Неплохо. В шляпе? Уй, хорошо! А если кошку набекрень да хвост челочкой... Нет, положительно этот мир мне идет. А я ему - еще больше!
1980
ОКНО В МИР
В старину люди любили посидеть у окна, а теперь они больше сидят перед телевизором.
Телевизор-то вообще больше показывает, по нему не только улицу, но и разные страны увидишь. Но окно зовет прогуляться, свежим воздухом подышать, а телевизору приятней, когда все сидят дома. Перед телевизором.
Все сидят, а он показывает, как там другие люди прогуливаются, свежим воздухом дышат. У тех, кто дышит воздухом, такой хороший цвет лица...
Особенно на хорошем цветном телевизоре.
1979
МЫ С ДОМОМ НАПРОТИВ
Мы с домом напротив образуем улицу. Она посередине, а мы по бокам. Она внизу, а мы наверху. Большие мы с домом напротив, десятиэтажные.
Правда, улица была и до нас, не мы ее первые образовали. Были тут и другие - одноэтажные, при самой земле. Сейчас их никто не помнит, хотя помнить надо бы...
Так мы рассуждаем с домом напротив на уровне нашего первого этажа.
А на уровне пятого этажа мы рассуждаем иначе.
Всех ведь не упомнишь. Да и ни к чему это.
Ну, были. Ну, образовали улицу. Но что это за улица была? И глядеть не на что - с пятого этажа глядя.
А на уровне десятого этажа мы и вовсе не глядим. Вниз мы не глядим, нам это не интересно.
Улица? Какая улица? Кто сказал, что мы образуем улицу?
На уровне десятого этажа мы образуем небо.
1981
ЛОСКУТ
- Покрасьте меня, - просит Лоскут. - Я уже себе и палку подобрал для древка. Остается только покраситься.