Партизаны обычно пленных не берут. Возник вопрос, что делать с этими. Штаб решил отпустить их. Андрею Якубовичу, который знал венгерский язык, было поручено выступить перед пленными с речью. Он отчитал их за то, что пошли на службу к фашистским поработителям, а под конец заявил: «Отныне вы не солдаты, снимайте военную форму, а сами расходитесь по домам». Получилось, что партизаны демобилизовали их. Пленные разошлись.
На следующий день в с. Турье Поляне, сидя на бревнах возле корчмы, бывшие солдаты оживленно рассказывали местным жителям о том, что с ними произошло. Здесь их застали жандармы, арестовали, обвинив в «распространении панических слухов». Но скрыть тот факт, что партизаны не уничтожили солдат, жандармам не удалось. Слух об этом распространился и возымел свое действие. Однажды, возвращаясь с боевой операции, мы обстреляли роту хортистских солдат. Они бросили оружие, а один, подняв белый платок, закричал: «Партизаны, отпускайте нас!» Мы им разрешили разойтись.
Конечно, так было не всегда. Жаркие дни настали для нас в начале октября, когда оккупанты задумали выгнать население из горных сел, чтобы лишить партизан поддержки и опоры. Мы решили во что бы то ни стало сорвать этот план в первом же селе, подлежащем выселению,— в Турье Быстрой.
Вооруженные до зубов каратели прибыли туда вечером. Когда совсем стемнело, наш отряд тоже вошел в село, где его встретили верные друзья. Они точно проинформировали о местонахождении и занятиях карателей. Ночью главарь карательного отряда собрал жандармов в корчме (то ли на ужин, то ли на совещание), на улице остались только патрули, за каждым из которых уже был «закреплен» партизан. Жандармы беспечно сидели за столиками в корчме, которая была окружена со всех сторон, а «бдительные» патрули — ликвидированы. По сигналу руководившего операцией Спижевого в окна корчмы ударили автоматы. Весь отряд карателей был уничтожен.
Попытка оккупантов выгнать население из сел долины Турьи оказалась первой и последней. Они расформировали жандармские участки в селах Турье Быстрой, Порошкове, Турьих Реметах, боясь полного уничтожения. Целый район, таким образом, стал свободным еще до прихода частей Красной Армии.
Маленькие партизанские группы быстро вырастали в большие отряды. Наше соединение с удовлетворением следило за их боевыми операциями. Так, партизанская группа В. П. Русина, которую мы приняли на свою базу, выросла в целое соединение. 17 октября она отделилась от нас и перебазировалась в свой район действий — Свалявский и Мукачевский округа. Все больше хлопот оккупантам причиняли объединенный венгеро-советский отряд Дюлы Усты — И. С. Прищепы и другие партизанские части. Они были непобедимы, потому что их поддерживало все население Закарпатья.
Партизаны действовали смело и решительно. Пошли под откос один за другим 13 вражеских эшелонов. Чаще стали раздаваться взрывы большой силы. Это взлетали в воздух в Турьих Реметах армейские склады боеприпасов, скатывались под откос подорвавшиеся на минах автомашины. Под ногами захватчиков горела земля.
К партизанам приходили все новые и новые люди. Шли они теперь уже не с пустыми руками, а с автоматами и пулеметами. Штаб соединения вынужден был создавать новые отряды.
Я не ставлю целью подводить здесь итог всем боевым действиям партизан, отвлекавшим на себя значительную часть фашистских войск и таким образом приближавших день освобождения. Хочется только подчеркнуть, что наша группа выросла в крупное партизанское соединение, выполняла успешно большое патриотическое дело потому, что нас горячо поддерживали родные братья — закарпатцы, которые одинаково с нами думали, к одному стремились.
Партизаны не только отвлекали силы врага, разрушали коммуникации и тылы. Они выполняли и еще одну важную роль. Они выявляли в народе истинных патриотов, самых сознательных и самых активных, решительных и бесстрашных людей, помогали им найти себя и применить свои силы на благо народа. Поэтому, закономерно, эти люди возглавили потом движение за воссоединение Закарпатья с Советской Украиной, деятельность партийных и советских органов, борьбу за социалистическое переустройство всей жизни в освобожденном крае. Им доверяют трудящиеся, ибо знают: в трудностях, в беде познаются люди.
Когда-то я слушал в верховинских селах печальные песни, изливающие жгучую боль сердца. Ныне, когда я бываю в этом чудесном крае,— слышу радостные песни, вижу бодрые танцы, и сердце мое ликует. Я рад, что вижу счастливыми людей, которых так полюбил много лет назад в наших нелегких партизанских буднях за беспредельную искренность, храбрость, за ненависть к врагам и большую любовь к своей земле.
В марте 1944 года в штаб партизанского движения при Военном совете 2-го Украинского фронта вызвали командира партизанского отряда «Искра» И. С. Кулагина, комиссара Г. В. Телешко, начальника штаба С. П. Артамонова и автора этих строк.
Мы получили задачу подготовить наш партизанский отряд в составе 80 человек для действий в тылу врага.
Вначале мы направились в Северную Буковину, а оттуда взяли курс на север в сторону Станислава. 17 апреля отряд остановился примерно в 10 км от Делятина. На другой день я с двумя бойцами отправился на разведку, чтобы определить, каким путем отряд смог бы проникнуть в тыл врага. Мы захватили двух гитлеровских разведчиков, которые показали, что враг готовится на следующий день перейти в наступление. Эти данные сразу ж были доложены командованию наших частей, действующих в этом районе. Пленные не обманули — гитлеровцы действительно перешли в наступление на этом участке.
Зная расположение и направление действий противника, наш отряд проник в тыл врага и добрался до леса юго-западнее Станислава, где и расположился лагерем. Вначале мы были у Нивочина, а затем перебазировались к с. Завою.
По заданию штаба партизанского движения мы должны были установить количество немецко-фашистских войск в г. Станиславе и области, вести наблюдение за передвижением врага, систематически подрывать эшелоны противника на участках Станислав — Долина и Станислав — Львов.
Задание оказалось не из легких. Сведения, добываемые разведчиками, были малозначительными и не давали возможности составить более или менее полную картину состояния фашистских войск в указанных районах. А командованию требовались точные сведения.
23 апреля мы получили приказ взорвать железнодорожную линию, идущую из Станислава на Долину. Мы эту дорогу знали только по карте. Взяв с собой пять лучших разведчиков, я отправился в заданный район. Пройдя 2 км по берегу небольшой речки, обнаружили и захватили двух бандеровцев. (В этих местах их было много, что сильно затрудняло работу партизан. И в тот и в последующие дни они нападали на нас, стремясь выбить из этого леса).
25 апреля я с пятью разведчиками и одним минером направились на север от Станислава и у с. Майдана ночью взорвали поезд с военным снаряжением и солдатами. На обратном пути выдержали бой с бандеровцами, однако вернулись в лагерь без потерь.
Несмотря на трудности, наш отряд в этом районе взорвал 10 эшелонов, уничтожил много гитлеровцев и бандеровцев.
Немецкое командование 26 мая перебросило на наш участок крупные силы. Предварительно договорившись с бандеровцами о совместных действиях, враг 28 мая начал наступление. Под давлением превосходящих сил противника мы вынуждены были отходить. Ведя непрерывные бои, направились в сторону Карпат. 2 июня подошли к горам и расположились лагерем, намереваясь ночью перейти в горы. Но начался проливной дождь, опустился густой туман. Решили переждать до рассвета.
Утром следующего дня немецкие части настигли наш отряд.
В ожесточенном бою нападение было отбито, и мы лесом направились в горы в сторону чехословацкой границы. Двигались тремя группами. Одна группа с моими разведчиками, в которой был и командир отряда Кулагин, следовала в центре. Слева сзади шла группа, возглавляемая начальником штаба отряда Артамоновым и комиссаром Телешко, а третья группа во главе с Леонидом Хотиным следовала справа.
Гитлеровцы вновь окружили нас. После боя наша группа в количестве 17 человек вырвалась из окружения. Вскоре вырвалась и группа Л. Хотина в составе 8 человек. Она взяла курс в другом направлении, к линии фронта. Группа Артамонова погибла в неравном бою.
Вначале мы намеревались направиться в Чехословакию, но, не имея карт, решили двигаться в сторону фронта.
Ночь застала нас на границе, где мы и решили переночевать в одном из пустых домов, в которых раньше жили пограничники. А в том районе действовали оуновцы. Ночью они связались с другими своими группами и утром 13 июня напали на наш отряд.
Во время боя погибли командир отряда И. С. Кулагин и еще один партизан. Отбив атаки, мы продолжали путь.
26 июня в 6 часов утра группа перешла линию фронта в Северной Буковине. Нас тепло встретили советские воины. Мы им рассказали, где и какие части неприятеля расположены от Станислава до Северной Буковины.
Трудящиеся Прикарпатья свято чтут память погибших народных мстителей. В селах Быстрице и Межгорье на братских могилах партизан установлены памятники. Школа в Быстрице Надворнянского района носит имя нашего командира Игната Семеновича Кулагина.
Село Ржавинцы Заставновского района немецко-фашистские захватчики называли партизанским, постоянно держали его на военном положении, под особым наблюдением. Здесь разместился жандармский пост с оперативной группой солдат. Жителям не разрешалось уходить из села. Особенно строго следили за теми, кто работал в лесу. Малейшее нарушение режима — и уже арест, побои, суд.
Несмотря на жестокий режим и угрозы жандармерии, ржавинчане не скрывали своей ненависти к захватчикам, оказывали им сопротивление.
Как-то из-за Днестра в наш лес переправился небольшой партизанский отряд. Мы еще не успели с ним связаться, как вдруг прибыл целый батальон карателей. Завязался бой. Он продолжался четыре дня. Не всем партизанам удалось вырваться из окружения. Но и фашисты понесли большие потери, только старались скрыть это от населения. Когда каратели занялись похоронами своих солдат, мы подобрали на поле боя оружие и спрятали его.
В феврале 1944 года распространились слухи, что в Малинском лесу находится партизанский отряд, пробравшийся из Молдавии. Связались с ним. Командир — лейтенант Тимофей Федорович Прокин сказал, что в ближайшее время ему сбросят с самолетов боеприпасы, и тогда он с нашей помощью начнет активные действия. Нас он попросил подготовить группу в 35—50 человек, чтобы выступить по его сигналу. В селе можно было смело рассчитывать и на сто человек, но мы не имели оружия.
Вспоминаю, как к нам для связи приходила партизанка-разведчица Оля Степанова. Партизаны всегда восхищались ее отвагой, мужеством. Однажды девушка, пришла в село, переодевшись в крестьянскую одежду. Она уже знала, где размещались солдаты, но нужно было еще запомнить лицо шефа жандармов. Как это сделать? В воскресенье он всегда посещал церковь. Придя туда, разведчица хорошо рассмотрела его физиономию.
Возвращаясь в отряд, Оля заметила на опушке леса трех жандармов, притаившихся за деревьями у тропинки, по которой ей нужно было идти. Не подавая вида, что заметила засаду, девушка продолжала путь, а рука, прикрытая платком, сжимала пистолет. Уже близко... Еще десяток шагов. Она вплотную подошла к врагам. Жандармы хотели взять партизанку живой, чтобы пытками выведать все об отряде. Они бросились к ней, но были сражены прогремевшими один за другим тремя меткими выстрелами. Оля забрала оружие и документы убитых и доставила в штаб отряда...
Командиру партизан Прокину не удалось осуществить свой план. Самолеты сбросили оружие и боеприпасы, но сильный ветер снес парашюты, и они упали в районе Заражанского сахарного завода на виду у немцев. Фашисты подняли тревогу, предполагая, что в лесу сброшен большой отряд партизан. Вскоре началось прочесывание леса.
Бой шел несколько дней. В схватке с фашистами погибли командир отряда лейтенант Т. Ф. Прокин, комиссар — лейтенант И. Н. Беленко, разведчик — сержант Г. Я. Куликов и разведчица — младший сержант О. М. Степанова. Остальным партизанам удалось уйти за Днестр.
Партизаны Буковины делали все, что могли, в борьбе с захватчиками. Действуя небольшими группами, они устраивали засады на дорогах, нападали на жандармские посты, добывая себе оружие. Такие группы действовали в Сокирянском, Хотинском районах и в Карпатах, наводя страх на оккупантов. Однако отряды не имели достаточного опыта и умелых руководителей. Отвага и храбрость не могли восполнить этот недостаток. Враг был силен и коварен.
В середине марта 1944 года недалеко от с. Ржавинцев был десантирован небольшой партизанский отряд Героя Советского Союза А. В. Тканко. Отважный, опытный командир быстро сориентировался в лесу, оценил обстановку и принял дерзкое решение: дать бой фашистам, со всех сторон стягивавшим силы для окружения партизан. Маневрируя в лесу и выбрав удобную позицию, партизаны перебили около роты вражеских солдат, заняли Ржавинцы и водрузили красный флаг над зданием сельсовета.
Многие жители нашего села, подобрав оружие врага, вступили в партизанский отряд Тканко и назвали его «Ржавинским». На второй день к нам присоединился еще взвод партизан под командованием Дмитрия Голишко. На Ржавинском хуторе размещался оперативный штаб отряда Тканко. Противник пустил слух, что в Ржавинском лесу десантировался целый полк советских войск с пушками и минометами. Этот слух мы сами поддерживали. Все это вызывало большое беспокойство у фашистского командования. Партизанский отряд Тканко рос не по дням, а по часам. Многие приносили оружие, добытое у жандармов и солдат. Подразделения отряда действовали во всех направлениях. Один за другим были освобождены прилегающие к лесам села Колинковцы, Грозинцы, Бочкивцы, Малинцы. Образовался партизанский район.
Командир отряда Тканко послал навстречу наступающим частям Красной Армии группы разведчиков. Одна из них обосновалась в с. Зозулинцах и занялась подготовкой переправочных средств для наших частей, наступавших в этом направлении.
Мне пришлось действовать с партизаном из нашего села В. Е. Бугой. Это был отважный человек, он умел без шума брать «языка». Из Садгоры мы привели взятого ним гитлеровского ефрейтора. Отлично действовали в разведке, в боях и наши односельчане-партизаны Л. Н. Агатий, В. Ф. Столяр, В. Ф. Стругарь, И. Л. Колодривский, М. В. Агатий, О. Т. Цуркан и многие другие. Я горжусь своими земляками.
После освобождения Буковины многие из партизан вступили в ряды Красной Армии и продолжали сражаться с ненавистным врагом. Я тоже в составе войск 3-го Белорусского фронта участвовал в боях на территории фашистской Германии.
Разведчики вернулись на рассвете. Разыскав командира соединения, они доложили, что с фронта в направлении Черновцов движется большая колонна отступающих фашистских войск. Выслушав разведчиков, подполковник А. В. Тканко пригласил к себе командиров отрядов.
Разговор был коротким. Отрядам приказано занять позиции, подпустить вражескую колонну как можно ближе. Без команды не стрелять.
Прошло полчаса. И вот на опушке леса прогремел первый залп. Противник залег, начал отстреливаться. Завязался жестокий бой. Ко мне подбежал связной штаба.
— Товарищ комиссар! Радиограмма из Украинского штаба партизанского движения.
Прочитав ее, я пошел на командный пункт, чтобы доложить о ней подполковнику Тканко. Но Александр Васильевич уже знал о радиограмме.
— Жаль мне с тобой расставаться,— сказал он,— но приказ есть приказ. Готовься в дорогу, Иван Петрович. Самолет уже ждет.