— Ммм, оооууу, — указывая на дверь, мол, откройте.
— Куда идешь, старец? Ночью движение запрещено. Возвращайся домой, спать.
Я пожала плечами и развела руками, мол, некуда мне идти, нет у меня ничего. Один из солдат подошел ко мне.
— Отец, иди, отдохни до утра в укрытии, — он указал на выемку в городской стене.
Я отрицательно замотала головой.
— М-м, — пробубнила, указывая на ворота и тыкая пальцем в запястье. Время, мол, дорого, открывай скорее. Но вспомнила, что у них здесь нет часов. Что же делать?
— Постой-ка, — другой солдат резво подскочил ко мне и схватил за руку. — Да это девица! Вы посмотрите на её руки!
Он поднял меня за руку так высоко вверх, даже слегка оторвал от земли. Медлить было нельзя. Не хватало еще оказаться привязанной к какому-то охраннику!
Я взмахнула пологами накидки и, превращаясь в филина, больно клюнула держащую меня руку.
— Стреляй, стреляй! — крикнул кто-то, и краем глаза я увидела летящую в меня стрелу.
— Джарам, — закричала что есть силы, но из горла вырвался только хриплый крик смертельного ужаса. Солдаты схватились за уши. Я раскусила фишку и стала кричать снова и снова, пока они не скукожились от ужасных пронзающих насквозь криков. Если честно, мне и самой было жутко от них. И если бы они исходили не от меня, то, пожалуй, давно умерла бы от инфаркта. Ну, а так как я и есть та самая Смерть, которую все бояться, то умереть, кажется, не получится.
Перелететь стену я не смогу. У нее слишком сильная магическая защита. Но можно попробовать воспользоваться замешательством охраны.
Подлетела к могучему замку на воротах. Интересно, какое заклинание сможет его открыть?
И тут мой хвост оказался зажат в грубой хватке. Я обернулась. Внизу стоял охранник и крепко держал кусочек моей накидки, которая в чужих руках начала превращаться в ткань. Еще чуть-чуть, и стану человеком. Я заверещала изо всех сил. Такого мертвецки удушающего крика столица, пожалуй, еще не слышала. Замок треснул. Ворота начали медленно открываться. Я рванулась из рук врага и, то ли оторвала кусочек накидки, то ли ослабла сила охраны, но получилось вырваться на свободу. Мы с Корожем взлетали все выше и выше. Я понимала, что ему плохо и больно, что часть духа и магической силы осталась в городе. Но ничего не могла поделать. Летела вперед и ввысь. Главное, побыстрее добраться домой. В родной Ошсаляй.
Через некоторое время увидела знакомые очертания гор. Я не знала, каким образом так быстро добралась до места. Кажется, я даже некоторое время пребывала без сознания. Но, сбросив с глаз дурманящую пелену, поняла, что эти горы, которые я вижу, вовсе не внизу. А вот они — прямо перед моими глазами. И я теперь совсем не филин. А обычная девушка Алексия. Лежу на повозке в обнимку с огромным волком, который почему — то зализывают мою рану на ноге. Я даже не успела испугаться. Потому что его тепло, его горячий шершавый язык, его жаркая жесткая шерсть, источающая запах силы и бесстрашия, давала мне столько энергии, что хотелось жить!
— Джарам, — протянула я, обняла широкую волчью шею и отключилась.
Глава 24. Память
Просыпалась в горячечном бреду. Видела перед собой то яркие длинные белые лампы, то взволнованные лица родителей, то черноволосого Джарама, то огромные круглые желтые глаза филина.
Однажды утром я села в кровати и почувствовала, что жутко хочу есть.
— Али, — позвала негромко.
Дверь в комнату тихонько скрипнула. На пороге стояла Авай и сердито смотрела на меня.
— Разве можно так рисковать? — принялась бурчать и выставлять на стол тарелки, взятые со столика, спрятанного за её спиной.
— Как вы догадались, что жутко хочется есть? — удивилась я, хватая первые попавшиеся куски и проглатывая не жуя. — О! Волшебный уруштай! Наконец — то попробую.
Взяла стакан с магическим напитком, выпила залпом и тут же почувствовала невероятный прилив энергии. Захотелось вскочить прямо на кровати, прыгать, петь и танцевать.
— Господин Джарам послал к вам. Почувствовал, что, когда проснетесь, будете голодной.
— А где он сам? — с замиранием сердца спросила тихо. Понимала, что создала кучу неприятностей и проблем, просто попав в этот мир. А самое главное — вовремя не доверилась Джараму. Хотелось извиниться.
— Господин у себя в кабинете. Как только вы, госпожа Алексия, будете готовы его принять, он придет к вам в покои.
— Да я сама, — дернулась спрыгнуть, но резкая боль в ноге не дала подняться. — Что со мной? — встревожено откинула одеяло. Вся правая нога была замотана бинтами с проступающими то тут, то там кровяными подтеками.
— Вы повредили ногу. Но не переживайте, со временем раны рассосутся, и нога станет как новенькая.
— Авай, там, — я показала на ногу — очень страшно?
— Не то, чтобы очень, но… — служанка покачала головой, — надо соблюдать постельный режим и во всем, слышите, во всем слушаться господина Джарама.
— Что-то много ты говоришь для фарсонсской женщины, — усмехнулась, глядя ей в глаза.
Абсолютно все здешние женщины-служанки были немыми. А обычных гражданок я не встречала.
Авай посмотрела на меня растеряно:
— Прощения просим, будем молчать, госпожа Алексия! — она поклонилась и вышла за дверь.
Вот я дурочка, обидела хорошего человека. Никак не могу привыкнуть к здешним традициям. Никто со мной не разговаривает, а Авай совершенно не боится, ворчит, приказы отдает.
— Али! — крикнула громко.
— Да, госпожа, — его голос приглушенно прозвучал из — за двери.
— Иди сюда, мне нужна твоя помощь!
— Я не смею, госпожа! Посторонний мужчина не может зайти в ваши покои. Я позову господина Джарама.
Это было очень некстати. Выглядела я, наверняка, просто ужасно. И помощью Авай не успела воспользоваться, чтобы привести себя в порядок. В дверь постучали. Кое — как пригладив волосы и накрыв изуродованную ногу одеялом, сказала:
— Входите!
Дверь распахнулась. Джарам, такой родной, красивый, сильный, стоял на пороге и смотрел на меня. Сейчас бы броситься к нему в объятия, плакать и жаловаться, как много трудностей пришлось пережить. Но делать этого я, конечно, не буду.
Джарам вошел, закрыл за собой дверь и сел на краешек кровати.
— Как ты?
— Ничего. Как видишь, — закусила пересохшую губу. — Прости. Не послушалась тебя.
Он усмехнулся. Взял меня за руку. Мне не было больно, не было страшно, что сейчас снова произойдет обряд привязки. Где-то в глубине души я даже хотела этого. Но Джарам просто держал мою руку в своей и молчал.
— Джарам, я, кажется, обидела Авай, — сказала, потому что пауза слишком затянулась. — Можешь позвать ее? Надо извиниться.
— Я передам, — кивнул он и встал, будто пелена наваждения спала с его глаз. Начал ходить по комнате. — Алексия, у меня к тебе серьезный разговор.