— Перед вами возвышается объект культурного наследия. Сверху вы можете наблюдать лепнину на сводах девятнадцатого века. Но нас больше интересуют фундаменты и нижние этажи. Пройдемте! — Влад сделал пригласительный жест рукой и улыбнулся.
— А что мы будем искать? — спросила я, когда трудности пропускной системы остались позади.
— Честно? Нам надо найти то, чего нет.
— Ну ты и сказочник! — рассмеялась. — Такая работа?
— Да. Именно.
Спустились в подвал. Нас окутала освежающая прохлада толстых каменных стен. Как давно построено это здание? Сколько тайн оно хранит в своих недрах?
— Смотри. Объясняю технику безопасности. Никуда от меня не отходить. Всякое может случится. Кусок стены отколется, или пол провалится. Так что будь максимально осторожна и не отставай. Возьми телефон и держи камеру наготове. Будем фотографировать привидений.
— Да ладно! Шутишь? — спросила с усмешкой, но внутри поселился страх. Откуда?! Двадцать первый век. Москва, лето. Связь LTE. А тут про каких — то привидений рассказывают. И я, вроде бы, не верю, но тревога не отпускает. Мало ли тайн в старых домах.
— Нисколько. Был такой случай.
— Какой?
— Шурф копали. А там ход. Вызвали спецов. Пришлось заливать всё бетоном.
— Ой, как интересно. А нельзя было спуститься в этот ход и посмотреть, куда он ведёт?
— Если лишних проблем не хочешь, лучше не лезть туда, куда не надо.
— А здесь может быть такое? — я посмотрела под ноги.
— Конечно. Поэтому и говорю: аккуратнее.
Влад зажег фонарь и пошёл вперёд.
— Там темно, — прошептала я ему вслед.
— А еще могут быть тараканы и крысы.
— Жееесть! — протянула испуганно и поспешила за ним.
Глава 3. Театр абсурда
Осторожно старалась ступать след в след за Владом. Он свернул за угол, я поспешила за ним. Вот только слишком уж темно, хоть глаз выколи.
— Влад, посвети фонариком!
Мне никто не ответил. Хорошо, что телефон в руке. Я подняла его повыше и постаралась включить фонарик, но ничего не получалось — телефон будто умер. Решительно шагнула вперёд и тут же поняла, что куда — то провалилась. Больно ударилась головой и выронила телефон из рук.
“Влааад!” — закричала громко. Никто не отозвался. Поняла, а скорее почувствовала, что упала в глубокую яму. Кажется, в строительстве это называется шурфом. И как мне теперь отсюда выбраться? Телефон потеряла — мне даже подсветить нечем. Я попыталась нащупать трубку у себя под ногами. Но её там не было, зато нашла какой — то лаз. Конечно, идти в темноту, непонятно куда, слишком рискованно. Поэтому я ещё раз со всей силы заорала: “Влад! По-мо-ги-те!” Никто не отзывался. Кажется, меня реально потеряли. Придется выбираться самостоятельно.
Несмотря на ушиб, стала пробираться вперёд. Вокруг только сырая земля с небольшими островками каменной кладки. Ничего страшного! Если это старые подземелья — должен же быть из них выход. Понемногу мной овладевала паника. А если выхода нет? Если я сейчас заберусь в такие катакомбы, из которых меня точно никто никогда не вытащит? Так и умру здесь от голода. Жуткий страх сковал нутро. Я рванула обратно, пытаясь смотреть в потолок, ведь наверху должен был показаться свет. Поняла, что заблудилась. Села и разрыдалась. Я никогда в жизни больше не увижу маму, папу и своих друзей. Как могло такое случиться? В первый рабочий день вляпаться в ужасную историю! Но я знаю, Влад точно будет меня искать, ведь сотрудниками просто так не разбрасываются. Особенно такими молодыми и красивыми, как я.
В отчаянии села на землю и задумалась: как же теперь выходить из положения?
Прошло, наверное, не меньше получаса, прежде чем я сообразила, что в тоннеле есть кислород. А значит, вполне реально найти выход. У меня не было ни спички, ни зажигалки. Так что по-старому дедовскому методу облизнула палец и поняла, что лёгкий ветерок определённо сквозит с левой стороны. Значит мне туда! Поднялась, отряхнулась и пошла.
Я во чтобы то ни стало выйду отсюда! Такая глупая смерть не для меня!
Идти пришлось долго. Я почти потеряла надежду, что когда — нибудь увижу свет. В голове проносились мысли о родных, друзьях и знакомых: кто — то переживает за меня, кто-то будет искать. Возможно, сюда отправят группу МЧС, и через несколько дней они всё — таки найдут мой обглоданный крысами труп. Нет! Я так просто не сдамся! "Да и нет здесь никаких крыс!" — успокаивала себя.
— Алё! Есть кто живой? — закричала изо всех сил.
Складывалось впечатление, что стены проглотили звуки голоса. И только слабый ветерок дарил надежду, что когда — нибудь выберусь отсюда.
Вскоре я упёрлась в тупик. От усталости захотелось сдаться. Но тупик оказался дверью. Постучала. Конечно же, никто не открыл. Не постеснялась сильно подёргать за ручку. Бесполезно. Крепко закрыта.
— Выпустите меня! Помогите! — заорала я и забарабанила руками и ногами.
Вдруг услышала, как в замке повернулся ключ. Дверь распахнулась.
На меня, широко раскрыв глаза, смотрела женщина в длинном плотном платье старинного кроя. Её голову плотно укутывал платок, а лицо украшал маленький курносый носик.
— Госпожа, что вы тут делаете? Как сюда попали? — спросила она тоненьким голосом.
— К-куда — сюда?..
Безумно хотелось верить, что я случайно оказалась в закулисье театра, и эта комната — всего лишь гримёрка актрисы, которая чудесно вжилась в роль.
— В дом Джарама Фахсура.
— Чего? — протянула я. — Куда?
— Я вынуждена доложить о вас.
Женщина схватила меня за руку, затащила внутрь комнаты и захлопнула дверь. Заперла замок на ключ и спрятала его в глубине своих юбок.
— Ожидайте здесь, — она вышла из комнаты.
Я огляделась. Очень странный интерьер. Никогда такого не видела. Наверное, подобные декорации остались только в архивах Мосфильма. Массивная мебель из неизвестного мне дерева. Фасады будто мелко изъедены жучками. Тёмные, почти чёрные оттенки, местами позолоченные. Я подошла к шкафу, попыталась открыть его, но, конечно же, дверцы были заперты.
В углу стоял небольшой диванчик с валяющейся на нём мягкой шерстяной накидкой. Уселась на него, но накидка вдруг зашевелилось. Я в ужасе бросилась к двери.
— Сейчас же откройте! Выпустите меня отсюда!
Дверь распахнулась, на пороге стоял мужчина лет шестидесяти, одетый в стиле той женщины, что встретила меня первой: плотные широкие штаны и свободная туника, разве что седую голову не укрывал платок.
— Госпожа изволит кричать?
— Что это там шевелится у вас в углу? — пролепетала я.