- Род изгоев? - возмутился я.
- Да! - усмехнулся король. - С того дня, как граф Вилли Ромерс 'позорно бежал' с поля боя, в Элирее не случилось ни одного удачного покушения на короля. Странно, не правда ли? Три с лишним десятка попыток свергнуть правящую династию - и каждая из них закончилась неудачей. Так вот, сынок, добрая треть из них провалилась благодаря помощи этого самого 'рода изгоев'. Случайность? Нет. Расчет. У моего прадеда, Реваза Второго Сурового, было достаточно много врагов. Видимо, поэтому именно ему и пришло в голову, как можно отлавливать тех, кто стоит во главе заговора еще до того, как они придумают способ скинуть его с престола. В общем, идея прадеда оказалась достаточно простой. Всем известно, что любой заговор начинается с поиска сочувствующих: именно их доят на деньги, и именно их бросают на копья королевской стражи и мечи телохранителей. А еще они сгорают в пламени гражданских войн и теряют головы в случае провала. Те же, кто рвется к власти, либо усаживаются на трон, либо вовремя уходят в тину. Единственный способ их отловить - заставить найти такого 'сочувствующего', который на самом деле искренне предан правящей династии. В общем, Ромерс не струсил, а просто выполнил просьбу короля Реваза Второго. С момента его 'бегства' его потомки постоянно декларировали свое недовольство своей судьбой. А еще потихоньку богатели. Поэтому большая часть недовольных королевской властью рано или поздно обращаются за помощью именно к главам этого рода: ведь незаслуженно обиженные графы просто обязаны присоединиться к тем, кто знает, как построить на территории королевства 'светлое будущее'. И как вернуть 'незаслуженно забытому' роду былую славу. Кроме того, основную массу заговорщиков здорово грела мысль о том, что у Ромерсов достаточно и денег, и людей для того, чтобы обеспечить потребности заговора любого масштаба... Короче говоря, если бы Томас не поторопился с принятием решения, через пару недель после своего совершеннолетия он бы оказался у меня в кабинете...
- Это что, другая грань понятия 'Долг'? - представив себя на месте прадеда Томаса, растерянно пробормотал я.
- Каждый дворцовый переворот - это десятки тысяч смертей среди мирного населения. Неизбежное повышение налогов - дорвавшиеся до власти недоумки первым делом пытаются набить свои карманы, - голод, болезни, разгул преступности. И войны с сопредельными государствами, чьи короли знают, что время смены правящей династии - идеальный момент для того, чтобы оттяпать себе кусок чужой территории. Если положить на одну чашу весов все то, что я тебе перечислил, а на вторую - мнение народа о представителях всего одного рода, то... - король тяжело вздохнул, и, посмотрев на меня, закончил фразу не так, как хотел: - В общем, да. Это - другая грань Долга. Или, говоря другими словами - его проклятие...
- Итак, вы узнали Томаса... и все равно приговорили его к повешению? - угрюмо спросил я.
- А что мне оставалось делать? - пожал плечами король Вильфорд. - Твой оруженосец представился 'просто Томасом'. Чтобы никто не смог сказать, что род графов Ромерсов, уже 'запятнавший' себя трусостью, вырастил еще и убийцу беззащитных женщин. Отправить простолюдина на плаху я не могу. По Уложению ему светит только петля...
- Ясно... - кивнул я. - Логично... но НЕПРАВИЛЬНО! Он не виноват в том, в чем его обвинили. И не заслуживает смерти...
- Зато теперь он действительно заляпан кровью. Для всех, кто интересуется жизнью королевства. И, если он каким-то образом избежит петли, то этот его образ будет привлекать будущих заговорщиков ничуть не хуже, чем образ его предка Вилли...
- То есть его не повесят? - растерялся я.
- Я очень надеюсь, что нет... - усмехнулся его величество. - Должен же ты позаботиться о своем вассале?
- Интересно, каким образом?
- Как ты думаешь, что сейчас творится в вашем доме на Серебряной улице? - вопросом на вопрос ответил король. - Не знаешь? Зато знаю я. Через полчаса после возвращения сотника Ноела Пайка из моего дворца оттуда выехало несколько гонцов. Куда? К твоему отцу, естественно. А еще во все крупные города королевства, в которых расквартированы воины Правой Руки...
- Гонцов? - удивился я. - Зачем? Есть же почтовые голуби...
- Нету... - криво усмехнулся король. - Передохли неделю назад... Кстати, не только у вас - мор поразил почти все голубятни столицы... Я думал, это случайность, а получается, что нет... Кстати, это немного меняет расклад...
- Что меняет? - не понял я.
- Тот, кто играет против меня, учел очень много мелочей... - пробормотал его величество. - В частности, лишил меня связи с отдаленными гарнизонами...
- И что теперь? - вырвалось у меня.
- Ну, как тебе сказать? Сотник Пайк далеко не дурак. И понимает, что даже если его гонцы загонят лошадей, то все равно не успеют вернуться в Арнорд до твоей казни. Значит, все равно решение придется принимать ему самому. Именно поэтому в данный момент в ваш дом стягиваются все расквартированные в столице воины вашего рода...
- Он что, сошел с ума? - побледнел я.
- Нет. Он совершенно прав... - король пожал плечами и улыбнулся. - Он давал вассальную клятву твоему отцу, а не мне. Соответственно, сделает все, чтобы спасти его сына . Значит, завтра они придут на площадь Справедливости и попробуют отбить тебя у королевской стражи...
- Да, но... - дернулся было я, но, увидев повелительный жест его величества, заткнулся.
- Насколько я понимаю, их поведение просчитано заранее: три неубедительно лгущих свидетеля против слова Утерса - недостаточно веская причина для смертного приговора. Вернее, не так - для меня, убитого горем после смерти второго сына, - причина достаточная. А для тех, кому близок ты - нет. Кому-то очень нужно, чтобы ты умер на плахе, воинов Правой Руки порубила королевская стража, а твой отец...
- Сотня наших воинов легко вырежет весь столичный гарнизон... - криво усмехнулся я. - Так что тут они просчитались...
- Во-первых, в данный момент в городе всего тридцать ваших бойцов. Во-вторых, большинство дворян прибыло на Праздник Совершеннолетия с большой свитой. И со своими телохранителями. Например, те же Брейли взяли с собой восемь десятков отборных рубак. Официальная причина - преступность на дорогах... Чем все закончится, догадываешься?
- Чем? - подавленно спросил я.
- Я почему-то уверен, что 'полюбоваться на твою казнь' соберется как минимум пять сотен воинов, чьи сюзерены не заинтересованы в твоем спасении. Так что пробиться к эшафоту вашим воинам не удастся. А когда твой отец узнает, что тебя казнили, а все его воины перебиты моей стражей, он заявится в столицу. Со всеми воинами Правой Руки, включая тех, которые сейчас несут службу в приграничных крепостях...
- А если меня все-таки спасут, то он не заявится? - прищурился я.
- Нет. Что он тут потерял? Зато тогда к вам заявлюсь я. С армией... - усмехнулся король. - И, осадив Рожон, потребую у твоего отца выдать убийцу своего сына...
- И что это изменит?
- Все... - усмехнулся король Вильфорд. - Решительно все. Наверное...
Глава 17. Модар Ялгон.
- Господин сотник! Простите, что прерываю вашу трапезу, но вас там спрашивает какой-то воин...
Дожевав мясо, Ялгон посмотрел на застывшего в полупоклоне хозяина 'Белого единорога' и поинтересовался:
- Шрам на лице есть?
- Да, ваша милость! Справа... То есть на его левой щеке... От угла глаза и до подбородка... - сконфуженно поправился мужчина.
- Веди... И проследи, чтобы ни одна живая душа не приближалась к этому кабинету до тех пор, пока я тебя не позову...
- Как скажете, ваша милость! Будет сделано, ваша милость... - затараторил трактирщик, потом пару раз поклонился, и, увидев, что Модар свел брови у переносицы, мгновенно сорвался с места и исчез.
А через пару минут в небольшой комнатенке, отделенной от общего зала увешанными коврами стенами, бесшумно возникла закутанная в плащ фигура.
- Ну, и как дела? - не тратя время на приветствие, спросил сотник. - И почему так долго?
- Нормально, ваша милость... - ухмыльнулся Ченк, откинув капюшон. - Сразу после Дворца Правосудия они завалились в 'Вертел'... Как водится, выпили... Ну, и что-то не поделили с отдыхавшими там людьми графа Брейля... В общем, вступить во владения своими поместьями им уже не суждено. А долго потому, что к ним никак не удавалось прицепиться - они упорно не реагировали ни на подначки, ни на 'неловкость' проходящих мимо воинов, ни на насмешки. В общем, пришлось ждать, пока они уговорят второй кувшин вина и в них взыграет дворянское самолюбие...
- Ясно... Бумаги-то забрал? - поинтересовался сотник.
- Естественно, ваша милость... И оба кошелька с золотом - тоже... Правда, из одного я забрал себе те четыре золотых, которые пришлось отдать бело-голубым для того, чтобы они согласились поиздеваться над нашими 'счастливчиками'...
- Бумаги - сюда. Один из кошельков можешь оставить себе. Тот, в который ты уже залезал... - хмыкнул сотник, и, дождавшись, пока воин вложит в его руку оба свитка, не глядя, убрал их за обшлаг колета. - А что с этим мерзавцем Джеро?
- Как вы и приказали, отправил вдогонку за обоими дворянами... - пожал плечами Ченк. И, увидев, что сотник хмурится, поправился: - Я имею в виду, на тот свет, ваша милость! Кстати, он так и не протрезвел...
- Ублюдок... - с хрустом сжав кулаки, прошипел сотник. - Это надо же было так напиться?! И когда? В ночь перед королевским судом!
- Ну, судя по слухам, вам удалось обойтись и без него... - пожал плечами воин. - Весь город обсуждает завтрашнюю казнь...
- Да! Но чего мне это стоило? - возмутился Ялгон. - Когда я увидел, в каком состоянии находится эта тварь, меня чуть удар не хватил! Хорошо, я увидел из окна того несчастного поросенка и вовремя сообразил, как выкрутиться из создавшейся ситуации...
- А что, в комнате свидетеля нашли кровь. Тело исчезло. Какие могут быть варианты? Только один: убийца баронессы Церин и ее дочери убрал еще и трактирщика... - ухмыльнулся Ченк. - Лишний камень на чашу весов против графа Утерса. Вы настоящий стратег, ваша милость...
- Ненавижу лесть... - поморщился Модар. - А что с подавальщицами из 'Четырех комнат' и с 'разбойниками'?