'Шестое окно, если не считать этого...' - подумал я, и, удостоверившись, что наброшенная на спину простыня не запуталась где-нибудь у пояса, медленно заскользил вдоль карниза. Периодически повторяя про себя: - 'Белое пятно на белой стене в глаза не бросается...'
Добравшись до нужного проема, я заглянул окно спальни принца и ошарашено почесал в затылке: рядом с кроватью, на которой возлежал наследник престола, с трудом удерживая равновесие на стуле, кемарило какое-то измученное существо неопределенного возраста и пола. Похожее на что угодно, кроме стражника.
'Судя по его виду, в ближайшие полчаса он уходить не собирается...' - мрачно подумал я, и, бесшумно взобравшись на подоконник, шагнул в комнату.
...При ближайшем рассмотрении существо оказалось мужчиной лет пятидесяти, с сухим, как курага, и таким же сморщенным лицом. Увенчанная украшенным звездами колпаком голова еле держалась на тощенькой шейке, а на кончике носа старика висела омерзительного вида капля...
Рассматривать его дальше мне не захотелось - быстренько 'обработав' его иглами, я подпер входную дверь стулом, потом вернулся к спящему принцу и... онемел: судя по количеству бинтов, которыми был замотан его торс, а так же по землистому цвету лица, наследник Иаруса Молниеносного был ранен. И ранен очень серьезно!
- Ты... кто... такой... - внезапно открыв глаза, еле слышно прохрипел наследник престола. - Что... ты... сделал... с Угтаком...
- Он просто спит... - метнувшись к его постели и принявшись с бешеной скоростью вгонять в него иглы, пробормотал я. - И когда я уйду, он обязательно придет в себя... Вы ранены? Говорить вы не сможете, так что просто моргните...
'Да...' - ничуть не испугавшись своей внезапной немоты, 'ответил' принц.
- С кровати вставать пробовали?
Его высочество подвигал глазами вправо-влево...
- Мда... - вздохнул я, и, мысленно выругав себя за бестолковость, наложил пальцы на его запястья ...
Ощутить биение крови в его руках удалось с большим трудом. Зато когда под моими пальцами еле заметно дрогнула плоть, я с ужасом понял, что принц находится на грани смерти.
'Ну что?' - видимо, поняв, что я пытаюсь оценить его состояние, взглядом поинтересовался принц. И, услышав мой огорченный вздох, улыбнулся уголками глаз.
'Довезти принца до Запруды мне не удастся. При всем желании...' - мрачно подумал я, и, пару раз сжав и разжав кулаки, зачем-то представился:
- Аурон Утерс, граф Вэлш.
А потом убрал иглы, мешающие принцу говорить.
- Что... вас... приве-...ло... ко мне... - с трудом выговорил его высочество.
- Мое понимание долга перед своим королем... - выдохнул я. - Или ухмылка госпожи Судьбы? Впрочем, сейчас это уже не важно - из-за вашего ранения часть моих планов пошла прахом... А жаль...
Дотянуться до его шеи и погрузить принца в сон я не успел - откуда-то из-за моей спины раздался возмущенный женский голос:
- Ты кто такой и что ты тут делаешь?
Я не поверил своим ушам: войти в подпертую стулом дверь, тем более совершенно бесшумно, было невозможно!
- Меня зовут Ронни... Чищу ковры и портьеры... - буркнул я, и, медленно развернувшись на месте, почти незаметным движением пальцев метнул одну из иголок в стоящее у дальней стены зеркало. И, дождавшись, пока девушка отвлечется на слабый звон, сорвался с места...
- Не трогай мою сестру!!! - кашляя кровью, захрипел его высочество. И потерял сознание. Видимо, от перенапряжения.
- Сестру? - задумчиво пробормотал я. И, оглядев обмякшую в моих руках девицу, злобно усмехнулся: - Пожалуй, меня устроит и принцесса. Тем более что ковер с ее тельцем нести заметно легче, чем с твоим...
Глава 40. Принцесса Илзе.
Первое, что я почувствовала, придя в себя, это жуткое зловоние, от которого мгновенно начали слезиться глаза. Задержав дыхание, я приподняла веки и чуть не заорала от омерзения: рядом со мной мерно покачивался разлагающийся труп лошади с вздутым животом! Попытка вскочить, или хотя бы отодвинуться от него подальше ни к чему хорошему не привела - я вдруг почувствовала, что не могу двигаться! Вообще! Окаменев от ужаса, я слегка скосила глаза в сторону, увидела болтающееся над моей головой коровье копыто... и поняла, что тяжесть на моей спине - это еще одно дохлое животное!!!
- Очнулась, тварь... Ну-ну... - нависнув над моим лицом, злобно усмехнулся молодой мужчина с заляпанным грязью лицом. И тут же пропал из поля моего зрения. Услышав следующую фразу, сказанную тем же голосом, я поняла, что сплю. И вижу какой-то безумный кошмар: - Не понимаю, что он в ней нашел? Знал же, что она больна Серой немочью - нет, таскался к ней каждую ночь...
- Приворожила, как есть, приворожила! Ведьма! Небось, лет сто от роду, а смотрится сущим ребенком... - с плохо скрываемым ужасом поддакнул ему кто-то еще. - Бабы, они это могут! Вон, в Наковальнях две весны назад травницу камнями забили. Та дите принесла о шести пальцах на каждой руке. А между ними - перепонки! С водяным миловалась, не иначе...
- Лучше б эта миловалась с водяным, чем с Конасом... - угрюмо вздохнул первый. - Им-то, бабам, что? Больна и больна... Живет, только кровью по утрам откашливается... А наш брат, мужик, летит к ним, как мотылек на свет костра... И мрет так же... Брат сгорел в две седмицы... Как лучинка...
- У меня в Горшечной слободе свояк живет... - задумчиво пробормотал его собеседник. - Второй дом справа вниз по Каленой, если считать от лавки Двупалого Грая. Давненько я у него не был. Надо справиться - вдруг и он к этой шалаве шастал? Виски уж солью осыпало, а все никак не уймется - что ни весна, так до рассвета дома не появляется...
- Не приведи Судьба... - выдохнул первый и заскрипел зубами. - Ничего, недолго ей небо коптить. Отольются ей слезы всех тех детишек, чьих кормильцев она со свету сжила...
- Куда ж ты потом подашься-то, милай?! Чай, как ее хватятся, так прямо к тебе и придут... А с убивцами-то у стражи разговор короток - обе руки топором тюк, и в петлю...
- Плевать, дядько! Мне бы тварь эту со свету сжить, а потом - хоть бы и в петлю... Кровь брата сердце жжет, як огонь пылающий!
- Эх, и судьбину ты себе выбрал, парнишечка... - сокрушенно вздохнул второй. - Слышишь, а беги-ка ты в Челзату, сынок! Там таких справных молодцев, как ты, в армию берут без разбора. Не спрашивают ни роду, ни племени... Да, солдатская доля - не сахар, но уж лучше, чем смерть в петле... Беги, и даже не думай...
- Спасибо за совет, дядько... - шмыгнув носом, пробормотал первый. И, видимо, подумав, добавил: - А че, чем из меня не солдат? Молотом махать умею! Подковы, опять же, пальцами гну! За мамкой и сестрицей дядька Сом присмотрит... А не присмотрит - в землю вобью, гада...
- Ох, и лютый же ты парнишка, Молот! И прозвище у тебя что надо...
Следующие несколько минут я слышала только скрип тележных колес, шелест проминающейся под ними земли, жужжание вьющихся над лошадиным крупом мух и тяжелые вздохи Молота - мой кошмар становился все более и более похожим на явь...
- Все, парниша, считай, приехали... Вон, вишь, пригорок? За ним свернем на закат, а там до Навьего Урочища рукой подать... Правильное ты место выбрал - там ее могилку никто искать не будет... Проклятое место, как есть проклятое... И рукавицы одел не зря - падаль, она тоже обхождения требует. Оцарапаешься ненароком - сгоришь, как в лихоманке... А эта твоя тварь - та же падаль, только пока живая...
- Эта уже никого и никогда не царапнет... - злобно хохотнул Молот. Опоил я ее вчера, дуру... Думала, что за лаской я к ней, и в хату впустила... Вон, глазами-то зыркает, а пошевелиться не может... Хочу, чтобы видела, как земля на нее осыпаться будет. Цвет неба успела запомнить. И брата моего, ею убиенного, помнила до последнего вздоха...
- Ох, и лют же ты, парниша... - не скрывая ужаса, повторил падальщик. - Лучше бы молотом своим тюкнул. Чай, не сама ж себя Серой немочью заразила...
- Нет!!! - раненым медведем заревел парнишка. - Сдохнет в муках, как Конас! Мне его глаза до сих пор снятся!!! ...Останови. Сам дойду...
- Не лютуй, сынок! Я же не со зла... - виновато вздохнул второй. - Делай с ней, что хочешь! Твое право... Просто девка, она девка и есть...
...О том, что телега въезжает в Навье Урочище, я поняла без подсказок - легкое дуновение ветерка донесло до меня такой смрад, что меня чуть не вывернуло наизнанку. Вспомнив рассказы о месте, куда свозили всю падаль с городских улиц и окрестных деревень, я почувствовала, что начинаю сходить с ума - ведь кошмар не может продолжаться вечно. Особенно тот, в котором ты знаешь, кем являешься на самом деле, и где находишься в данный момент...
'Я во дворце!' - пытаясь заставить себя проснуться, подумала я. - 'После того, как я навестила Коэлина, я отправилась спать... И сейчас лежу в своей кровати, и... Навестить?! Там же...' - перед моими глазами мгновенно возникла спальня брата, спящий на стуле Угтак и... еще один силуэт, склонившийся над кроватью.
'Меня зовут Ронни... Чищу ковры и портьеры...' - мысленно повторила я, и с ужасом поняла, что телега с дохлой лошадью - совсем не кошмар. А способ выбраться из города, придуманный человеком, убившим моего брата...
'Да, но ведь у каждых ворот стоит стража...' - взвыл мой внутренний голос.
'И что? Кто из стражников будет обыскивать падальщиков или их телегу? Что там можно найти? Свежие трупы бродячих собак? Дохлую кошку?' - заставив себя не паниковать, ответила ему я. - 'Кто бы он ни был, способ сбежать он выбрал просто великолепный. Ну, чувствуешь запах? Мы уже у урочища. Значит, ему все удалось...'
Следующие несколько минут я усиленно старалась анализировать имеющиеся факты, однако быстро поняла, что мне не хватает информации.
Нет, кое-какие выводы сделать было можно - скажем, уже через пару минут раздумий я уверилась, что человек, пробравшийся в покои моего брата, не мог быть воином дворцовой охраны или одним из слуг. Ибо лояльность каждого из тех, кто имел постоянный доступ во дворец, ежемесячно проверяла моя мама. И, кроме того, среди слуг или дворцовых стражников по определению не могло быть бойцов, способных двигаться со скоростью того же Ярмелона. А во время рывка ко мне навстречу убийца двигался именно так. Если не быстрее.