Юра поднялся и хотел побежать за Вовкой, чтобы догнать и остановить, но
Бондарь поймал его за рукав. Топорков обернулся, Бондарь покачал головой.
— Не ходи за ним, ты не сможешь оттуда выйти.
Казалось, как будто он просил не останавливать Вовку, ведь ничего страшного
не происходит. Именно! В глазах Бондаря была просьба. Юра отдернул руку
и побежал за Вовкой, надеясь догнать его.
Поезд не успел набрать скорость, и Вовка без труда вскочил на подножку
последнего вагона. Он оглянулся на отца и через секунду исчез за дверью.
Виктор посмотрел на Стаса, как будто просил объяснить, что происходит,
тот опустил глаза, подтверждая, что ничего хорошего.
Вовка распахнул дверь, ведущую из тамбура в коридор, и его охватило чувство
страха. Коридор был пуст. Он сделал шаг назад, но потом остановился. Переборов
свои чувства, Вовка вошел в коридор. Он ни о чем не хотел думать, кроме
ларца. Подлые мысли об опасности словно дергали за рукав, но Вовка упрямо
шел вперед. Он помнил рассказ Стаса: второй вагон, четвертое купе. Чувство
страха и необъяснимого ужаса с каждым шагом все усиливалось, но Вовка
старался не обращать на это никакого внимания. Тамбур третьего вагона
перешел в тамбур второго. Новый длинный коридор со множеством дверей.
Рванув на себя четвертую по счету дверь, Вовка увидел лежащий на столе
череп. Пустые глазницы смотрели на него и словно пытались загипнотизировать.
Дышать стало тяжелее, чьи-то неведомые руки опустились на его плечи и
сдавили их. С большим трудом Вовка смог отвести свой взгляд в сторону,
и ему сразу стало намного легче. На кожаном диванчике стоял плетеный короб,
а в нем покоился палисандровый ларец с золотыми углами и накладками. Крышка
его была откинута. Изнутри ларец был отделан черным бархатом. Вовка повернулся
к столику. Череп смотрел глазницами на входную дверь, но, даже стоя в
стороне от этого взгляда, Вовка чувствовал его на себе. Сделав над собой
последнее усилие, он двумя руками взял череп со стола и осторожно положил
его в ларец. Палисандровая крышка опустилась, и замок тихо щелкнул. Со
щелчком улетучилось чувство страха. Дышать стало легче, и Вовка невольно
улыбнулся этому. Он быстро закрыл крышку плетеного короба и, закинув его
ремень на плечо, вышел из купе.
Проходя по коридору, Вовка заметил, что поезд набирает ход, и прибавил
шаг. Когда же он открыл дверь вагона и выглянул на улицу, то увидел бегущего
за поездом Юру. В первую секунду это показалось Вовке странным, ведь он
был в вагоне не менее пяти минут, а Стас и отец сидели возле железной
дороги всего метрах в пятидесяти от уходящего поезда. Но мгновением позже
он уже не думал об этом.
Соскочив с подножки, Вовка пробежал по инерции несколько метров и остановился.
Юра замер и смотрел вслед поезду. Вовка шел к нему живым и здоровым.
Мерно постукивая на стыках рельсов, поезд все удалялся. Через сто метров
дорога сворачивала за гору. Железнодорожный фантом повернул налево и скрылся
из вида, оставив за собой лишь облако сизого дыма. Через несколько секунд
послышался длинный гудок паровоза, Вовка обернулся, и вдруг все стихло.
Не было больше слышно ни стука колес, ни пыхтения паровоза. Ничего. Только кузнечики стрекотали в траве возле низкой насыпи. Виктор поднялся и, сделав
навстречу сыну два неверных шага, остановился рядом с Бондарем, Стас шел
к Вовке и думал, что теперь им делать с черепом.
— Ты молодец, — сказал Бондарь, когда Вовка с Юрой остановились возле
Стаса. — А теперь поставь короб на землю и сделай десять шагов назад.