Спустя несколько лет после войны, сопоставив наши данные и проанализировав разные иностранные документы, сообщения историков противной стороны и третьих сторон, установили, что наши подсчеты в декабре 1942 года были близки к истине. 43 транспорта и одна плавучая база подводных лодок были потоплены, 7 транспортов было повреждено и выбыло из строя. Есть основания предполагать, что учтены еще не все суда противника, подорвавшиеся на наших минах.
Боевые успехи подводников Балтики стали известны далеко за пределами Ленинграда. Каждый подводник стал орденоносцем. Узнав о награждении своего зятя, командира «щучьего» дивизиона подводных лодокг. А. Гольдберга, орденом Ленина и о боевых успехах подводников Балтики, ветеран торгового флота капитан дальнего плавания Дмитрий Афанасьевич Лухманов прислал нам замечательное стихотворное письмо, в котором призывал подводников еще больше топить фашистских гадов. Стихотворение опубликовали в «Подводнике Балтики» в конце декабря.
Ни одной торпеды мимо! Крейсер, транспорт — все равно. Шлите их неумолимо Пузыри пускать на дно.
Многие подводники переписывали это послание старого моряка в свои тетради, заучивали наизусть. Мне было приятно, что Дмитрий Афанасьевич, которому в то время было семьдесят пять лет, по-прежнему дружит с музой, полон сил и энергии. Гольдберг, так же как и я, и многие другие подводники — В.Ф. Тамман, С.А. Рогачевский, В.А. Полещук, Л.А. Лошкарев — выпускники Ленинградской мореходки, был учеником и воспитанником Д.А. Лухманова. Мы всегда с уважением, благодарностью и любовью вспоминали об этом замечательном человеке и моряке. Его стихотворный [201] наказ приняли к неуклонному исполнению не только мы — его воспитанники, но и все подводники Балтики.
Этой осенью у подводников часто выступали многие замечательные артисты. Мне не пришлось быть на встрече с народным артистом Н. К. Черкасовым, но 24 декабря, развернув газету «Подводник Балтики», я увидел его письмо:
ЕЩЕ КРЕПЧЕ БЕЙТЕ ВРАГА
Письмо депутата Верховного Совета СССР, народного артиста РСФСР Н.К. Черкасова подводникам Балтики
Дорогие товарищи подводники!
Вашей героической борьбой с фашистскими варварами восхищаются все свободолюбивые народы мира. Но больше всех восхищаемся мы, ленинградские работники искусств.
О подвигах балтийских подводников, в которых столько мастерства, мужества и невиданной храбрости, говорит вся страна:
Вы воевали хорошо, умело, потопили много вражеских кораблей. Но война не кончена: предстоят еще тяжелые бои.
Готовьтесь к этим боям, готовьтесь к решительным, схваткам. Бейте врага еще крепче! Равняйтесь по вашим товарищам, прославленным на всю нашу страну, — Осипову, Кабо, Грищенко, Матиясевичу и другим. Желаю вам новых боевых успехов. С товарищеским приветом.
Много наказов получили мы в конце трудного сорок второго года. Обращение наркома ВМФ, письма наших родных, стихи старого моряка Д.А. Лухманова, взволнованные строки писем ярославских комсомолок и артиста Н.К. Черкасова — в них нашло свое выражение требование матери-Родины: лучше готовиться к выходу в море, бить ненавистных врагов без пощады!
Нам предстояло эти наказы претворить в жизнь. [202]
За несколько минут до того, как бой Кремлевских курантов должен был возвестить о начале Нового года, мы собрались у репродукторов. Большую новогоднюю речь произнес Председатель Президиума Верховного Совета СССР Михаил Иванович Калинин. Он говорил спокойным, ровным, задушевным голосом, его слова доходили до каждого. Они вызывали стремление работать с полной отдачей, чтобы ускорить разгром врага.
Январь 1943 года был богат историческими событиями на фронтах войны. Для нас первейшим событием явился прорыв блокады. В ночь на 19 января, сразу после сообщения о прорыве блокады Ленинграда, мы провели на лодке митинг, посвященный беспримерному подвигу войск Ленинградского и Волховского фронтов. Трудно было сдержать желающих выступить. Каждому хотелось высказаться. В общем, решили работать и работать, чтобы лодку привести в образцовое состояние. Ночь прошла бессонной. Но днем трудились все с удвоенной энергией. Утром получили газету «Красный Балтийский флот». На первой странице, в верхнем правом углу, крупными буквами было напечатано: «Краснофлотское «ура!» бойцам и командирам Ленинградского и Волховского фронтов!» Совинформбюро подробно сообщало, как осуществлялся прорыв блокады. Вскоре завершилась битва на Волге, где наши войска окружили и ликвидировали отборную 330-тысячную гитлеровскую группировку.
Воодушевленные великими победами наших войск на сухопутных фронтах, мы стремились как можно быстрее переделать минные шахты, чтобы лодка была во всеоружии. Ведь если бы в кампанию 1942 года у нас были мины, боевой успех лодки наверняка был бы во много раз больше. [203]
Минно-торпедная группа лодки работала вместе с мастерами завода. Изготовили деревянные козлы для подвески мин и опускания их в шахты, привезли со склада мину-болванку, по которой подгоняли направляющие желоба в минных шахтах. Работы задерживались из-за отсутствия электроэнергии, но тут мы ничего не могли сделать. Ловили минуты, в которые госпиталь давал ток.
Комсомолец В.И. Шестаков до прихода на флот был слесарем Горьковского автозавода. Невысокого роста, крепкого сложения, с постоянно веселыми, искрящимися темными глазами, он никогда не унывал и отлично применял свой опыт, выполняя подчас очень сложные работы. Слесарем вагоноремонтного завода на Украине был до службы комсомолец Ф.К. Шульженко. Его голова со слегка вьющимися черными густыми волосами постоянно склонялась над какой-нибудь деталью дизеля. Электрик комсомолец И.Я. Помазан имел специальность токаря. Всегда спокойно, со знанием дела выполнял он любое поручение инженера-механика. На лодке своего токарного станка не было, и он работал в цехе завода или в мастерской плавбазы, И.Я. Гриценко пришел на флот в 1939 году по путевке комсомольской организации завода имени Фрунзе в городе Сумы. Когда его провожали на флот, он обещал нести службу только на «отлично». Его отношение к своим обязанностям в боевых походах и в первую блокадную зиму показало, что слово он держит крепко. Теперь специальность слесаря ему очень пригодилась при ремонте минносбрасывающего устройства и трюмных механизмов.
Кроме ремонта, много сил и времени у нас уходило на добывание топлива для КС-1 и отопления квартир. Мазут для нашего отопителя приходилось вручную катить в бочках по льду Невы почти километр. На дрова шли разбираемые на Охте старые деревянные дома. Все, что могло гореть в обыкновенных печках, собирали и привозили на санках, только изредка удавалось получить автомашину. [204]
Ремонт ремонтом, но боевая и политическая подготовка, как и всегда, проводилась строго по плану и расписанию. В план политзанятий на февраль была включена тема «Знаки различия военнослужащих», Занятия на эту тему проводили командиры кораблей.
Еще в начале года был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР от 6 января 1943 года о введении погон для личного состава Красной Армии, а 15 февраля, также Указом, погоны вводились и для личного состава Военно-Морского Флота. Это было большим событием и говорило об огромных переменах, происшедших с тех пор, как двадцать пять лет назад В.И. Ленин подписал Декрет Совета Народных Комиссаров РСФСР о создании Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Главное изменение в Красной Армии и Военно-Морском Флоте заключалось в том, что весь командный, красноармейский, краснофлотский, старшинский состав стал единым по своей классовой сущности.
О многом рассказал я в ходе политзанятий личному составу лодки: об истории формы одежды военнослужащих в нашей армии и на флоте, неразрывно связанной с историей Советских Вооруженных Сил, о роли погон в повышении авторитета наших воинов и укреплении воинской дисциплины.
Введение новых знаков различия было встречено подводниками с энтузиазмом. Всю ночь в кубрике береговой базы моряки пришивали погоны на шинели и форменки.
Утром 23 февраля, когда зачитывался приказ Верховного главнокомандующего И.В. Сталина к 25-й годовщине Красной Армии, весь личный состав лодки был выстроен с новенькими погонами на плечах.
По случаю 25-летия Красной Армии состоялся общегородской торжественный радиомитинг, который открыл председатель исполкома Ленинградского [205] горсовета П.С. Попков. Первым выступил командующий войсками Ленинградского фронта генерал-полковник Л.А. Говоров. Затем слово предоставили командующему КБФ вице-адмиралу В.Ф. Трибуцу. «День двадцать пятой годовщины Советских Вооруженных Сил, — сказал он, — для личного состава Балтфлота — двойной праздник. Пятнадцать лет назад партия и Советская власть за боевые революционные заслуги перед Родиной удостоила Балтийский флот высокой награды — ордена Красного Знамени. С честью несут в Отечественной войне этот орден балтийские моряки как символ беззаветной преданности Родине, большевистской партии и приложат все силы, чтобы вместе с армией разгромить немецких захватчиков».
На радиомитинге выступили рабочий-стахановец Тихонов, секретарь областного и городского комитетов ВЛКСМ Иванов, работница оборонного завода, мать пятерых воинов Екатерина Преображенская, писатель Николай Тихонов.
25-летний юбилей Красной Армии отмечался во многих государствах. В Англии, США, Канаде, в Латинской Америке, в далекой от нас Австралии проводились собрания и митинги.
Просматривая газеты, я заметил, что почти все государства, участвовавшие в интервенции и помогавшие белогвардейским генералам в борьбе против Советской власти в 1918–1920 годах, прислали поздравления и приветствия ко дню Красной Армии, которую они хотели уничтожить четверть века тому назад. Теперь они еще раз наглядно убедились, что нет и не будет никогда такой силы, которая смогла бы уничтожить Советскую власть, завоевания Великой Октябрьской революции. Десятки видных иностранных государственных и общественных деятелей прислали приветствия с выражением уважения, восхищения и благодарности Красной Армии. Многие приветствия передавались по радио. Мне особенно понравилась телеграмма президента США Франклина Д. Рузвельта, и я сделал вырезку из газеты. [206]
«От имени народа Соединенных Штатов, — говорилось в ней, — я хочу выразить Красной Армии по случаю ее 25-й годовщины наше глубокое восхищение ее великолепными, непревзойденными во всей истории, достижениями. В течение многих месяцев, несмотря на громадные потери материалов, транспортных средств и территории, Красная Армия не давала возможности самому могущественному врагу достичь победы. Она остановила его под Ленинградом, под Москвой, под Воронежем, на Кавказе, и наконец, в бессмертном Сталинградском сражении Красная Армия не только нанесла поражение противнику, но и перешла в великое наступление, которое по-прежнему успешно развивается вдоль всего фронта, от Балтики до Черного моря. Вынужденное отступление противника дорого обходится ему людьми, материалами, территорией и в особенности тяжело отражается на его моральном состоянии. Подобных достижений может добиться только армия, обладающая умелым руководством, прочной организацией, соответствующей подготовкой и, прежде всего, решимостью победить противника, невзирая на собственные жертвы.
В то же самое время я хочу воздать должное русскому народу, в котором Красная Армия берет свои истоки и от которого она получает своих мужчин, женщин и снабжение. Русский народ также отдает все свои силы войне и приносит высшие жертвы. Красная Армия и русский народ, несомненно, заставили вооруженные силы Гитлера идти по пути к окончательному поражению и завоевали на долгие времена восхищение народа Соединенных Штатов.
На это послание президента Ф.Д. Рузвельта И.В. Сталин ответил телеграммой:
«Прошу Вас принять мою искреннюю благодарность за Ваше дружественное послание по случаю 25-й годовщины Красной Армии и за высокую оценку ее боевых успехов. [207]
Разделяю Вашу уверенность в том, что эти успехи открывают путь к конечному поражению нашего общего врага, который должен быть и будет сокрушен объединенной мощью наших стран и всех свободолюбивых народов.
Очень интересными оказались признания английского министра торговли г-на Дальтона, выступившего на митинге в городе Бирмингеме:
«Сердца английского народа полны восхищения стойкостью советского союзника. Как малы наши жертвы, как незначительны наши неудобства, как ничтожны лишения, на которые жалуются некоторые, если сравнись их с теми жертвами, которые приносит Россия с июня 1941 года... Нам следовало же давно заключить тесный англо-советский союз против растущей угрозы германской агрессии, которая была очевидна для всех, за исключением некоторых немногих слепцов... Борьба России дает нам великие уроки того, какую огромную ценность имеют национальное сплочение во время войны и сознание общности цели, воодушевляющее весь народ». И далее г-н Дальтон заявил: «Красная Армия своими героическими делами спасла и спасает цивилизацию Европы и надежды на лучший мир после победы над гитлеровскими ордами».
И еще одну выдержку из выступления другого англичанина я записал для памяти. На митинге в городе Глазго выступил член английского правительства Дафф Купер.
«Имеются люди, — заявил он, — которые хотели бы заставить нас поверить, что поскольку система правления и политическая философия русских коренным образом отличаются от наших, то мы никогда не сможем быть искренними друзьями с русским народом и успешно сотрудничать с русскими как с товарищами. Никогда в жизни мне не приходилось слышать большей глупости. Если Англия — монархия, а США — республика, то разве мы не можем быть союзниками?.. Через окровавленные поля Европы мы передаем благодарность нашим героическим[208] товарищам — солдатам Красной Армии и приветствуем их».
В одной из своих парламентских речей Дафф Купер заявил:
«Если кто желает заранее узнать, каков будет конец гитлеровской авантюры, пусть прочтет книгу «Нашествие Наполеона на Россию». Он имел в виду книгу Е.В. Тарле, которая была переведена на английский язык в 1942 году.
В довоенный период, во время плавания на торговых судах, мне довелось побывать во многих портовых городах Англии и встречаться с простыми англичанами — портовыми рабочими и служащими, с представителями торговых фирм. Все проявляли большой интерес к Советской России и настроены были дружелюбно. Как относились к нам банковские тузы, фабриканты, парламентарии и крупные чиновники — я мог знать только из прессы. Приведенные высказывания свидетельствовали, что и в Англии есть здравомыслящие люди.
Людям тоже нужен «ремонт»
Немного времени прошло после прорыва блокады Ленинграда, но жизнь в городе заметно изменилась. Движение на улицах стало оживленнее, прибавились трамвайные маршруты. Расширилась сеть стационаров для ослабевших ленинградцев и увеличили нормы выдачи продовольствия.
Мы уже давно обсуждали вопрос, как лучше организовать отдых всего личного состава лодки. Людям как и механизмам, тоже требовался некоторый «ремонт». Первая блокадная зима и тяжелый боевой поход осенью 1942 года не прошли бесследно для подводников. Нынешние работы по ремонту лодки также были нелегкими. Многие нуждались не столько в лечении, сколько в спокойном отдыхе и в улучшенном питании. Теперь такая возможность появилась. Снова взялись за дело наш флагврач Т.А. Кузьмин и фельдшер лодки Д.Г. Куличкин. Весь экипаж лодки [209] подвергли медосмотру. Составили список очередности и, по мере получения путевок, стали направлять каждого подводника на две недели в дома отдыха КБФ.
Медицинская комиссия не допустила Галиенко для продолжения службы на подводной лодке. После четырех месяцев лечения в Кронштадтском госпитале, а затем в Ленинграде врачи нашли, что наш старшина радистов подлежит демобилизации и отправке в тыл. Галиенко очень переживал такое заключение и, несмотря на постоянные сильные боли в ногах и частичную потерю зрения, добивался, чтобы ему разрешили, пока идет война, продолжить службу на одной из береговых радиостанций. Сначала его направили в службу наблюдения и связи, а вскоре он сел за радиоключ в морской железнодорожной артиллерийской бригаде. Коммунист Ф.Н. Галиенко остался служить на передовой до конца войны. В.М. Юсима по заключению медкомиссии перевели на тральщик.
На лодку прибыл новый помощник командира капитан-лейтенант Александр Георгиевич Михайлов. Он окончил Одесский морской техникум и плавал на судах торгового флота штурманом. Незадолго до войны был призван в Военно-Морской Флот, окончил специальные подводные классы и плавал на подводных лодках отечественной постройки. Техника «Лембита» ему была незнакома. Полный сил, он принялся за ее изучение.
В течение января — апреля каждый член экипажа лодки побывал в доме отдыха и подлечился.
Ремонт и реконструкция выгородок для аккумуляторных батарей подходили к концу. С минными шахтами работы шли медленнее. Подчас электросварщику В.И. Шидловскому приходилось работать, повиснув на металлической конструкции вниз головой. Он задыхался от едких газов, кровь приливала к голове, [210] но Шидловский не отступал. Уже две шахты были закончены. Гидравлическое стопорное устройство было перебрано нашими трюмными Посвалюком и Гриценко. Минно-торпедная группа Ченского опробовала загрузку мин в шахты. Мины свободно скользили по направляющим желобам и надежно удерживались гидравлическими стопорами.
На лодку вместе с дивизионными специалистами прибыли проверяющие из Главного управления кораблестроения и Минно-торпедного управления. Они крайне удивились, узнав о реконструкции минных шахт. «Зачем? Кто разрешил?» — посыпались вопросы. Я объяснил, что еще осенью сорок первого года, когда были израсходованы все мины английского образца, мы запланировали переделку шахт под отечественные мины и командование одобрило наше предложение. Но в первую блокадную зиму выполнить эту работу было невозможно. Несколько позже, на совещании в штабе бригады подводных лодок, проводимом начальником Главного политуправления ВМФ И.В. Роговым, я доложил о техническом состоянии лодки, об отсутствии мин нужного образца и предстоящей в связи с этим переделке минных шахт. Рогов записал этот вопрос и сказал, что мины, возможно, удастся получить из-за границы. Мины заказали в Англии, но мы об этом не знали. Никто не мог гарантировать, что они благополучно будут доставлены в Советский Союз. Видимо, поэтому и не решились отменить намеченные работы по реконструкции минных шахт.