- Стараемся. Все не получается, - князь смотрит, как не слышит.
"А я-то чего несу?! - сердится на себя Бобер, - он хочет, поди, чего-нибудь особенного услышать, а ты про пожар..."
И тут князь, словно решившись в омут головой, бешено-весело вновь заглянул Бобру в глаза:
- Слушай, тезка! Ведь ты татар бил! (?) - с полувопросом.
- Бил, - Бобер не прячет усмешку: "Вот что тебе интересно! Ну это мы в тебе подогреем".
- И... бегут?!!
- Хм. Бегут. Еще как бегут - не догонишь.
- Ухх! - Дмитрий сжимает кулаки, а глаза его алчно раскрываются. - А что для этого надо?
Бобер долго молчит, а потом спокойно:
- Войско.
- И только?! А-а! Большое - да?
- Зачем? Не обязательно. Это от того зависит, сколько там напротив встанет.
- Ну-так этого добра, я думаю, мы больше Олгерда сможем набрать!
- "Добра" на коровьем выгоне много. Только это не войско.
- Так уж сразу и "на выгоне". Ты мое войско видел?
- Войска пока не видел...
- Ну! А говоришь!
- Ты мне вот что скажи, на заставы при мытниках вы каких воев ставите? Что получше, или похуже, или без разбору, какой подвернется?
- Нет, в заставы-то получше стараемся, там ведь постоянная служба как-никак, спрос, от разбойников опаска.
- Тогда совсем плохо.
- Что так? - голос у Дмитрия упал.
- Посмотрел я тут по дороге заставу одну.
- И что?
- Ни хрена не умеют. Только кулаком грозить, да меды жрать.
- Да? - совсем робко почти прошептал князь.
- Да. С таким войском татар не разбить никогда!
- И что же делать? - князь почти с мольбой смотрит на него.
- Что? Войско надо строить! А уж потом воевать.
- Да что ж его строить? Вон оно устроено: полки, воеводы. Конные, пешие. И снаряжены, и обучены как будто неплохо. И на подъем легкие. Кликнул приказ - и через три дня выступай... А?
- Ты с этим войском в поход ходил?
- Трижды! - Дмитрий гордо выпрямился.
- На кого?
- На Нижний. На тестя моего теперешнего.
- Ну и как? Разбил? Сколько у тебя было войска, сколько у него? Какие потери? У него, у тебя?
Князь мрачно опускает голову:
- Ну что ты - разбил... До этого не дошло... не доходило... Приходим он в кусты, прощения просить, каяться. У нас сила!
- Вот это и называется - кулаком грозить. А не испугался бы он? Встал на бой? Как бы тогда обернулось - думал?
- Я тогда малой еще был... Воеводы думали, рядили. Но помню хорошо серьезно драться не собирались. Своих бить... - последнее дело.
- Да уж... не первое. Но если не бить - зачем ходить?
- А как же?! Коли он не слушается!
- Не знаю. Только для войска это... Ничего хуже этого для войска и выдумать нельзя. Оно сразу уже не войско, а... черт его знает!.. стадо, куча дерьма! "добра", как ты его назвал. Оно сразу гнить и вонять начинает. Войско, идущее не в бой, а кулаком грозить - так себе, ватага, шайка разбойничья.
- Такого ничего не позволяли! Грабить - ни-ни!
- Да я не об этом! Еще бы и грабить. Это уж совсем... Я о настроении. О чем воин думает, идучи в поход? Одно дело, когда думает землю свою защищать, в бой готовится, убивать и умирать, совсем другое, когда знает, что копьем помашет, поулюлюкает - и домой. Я понимаю, что без таких походов (с улюлюканьем) тебе не обойтись. Но только я тебе в них не помощник.
Князь не обиделся и кажется не удивился даже:
- Ладно. На такие походы у меня свои, нахальные и горластые, найдутся. Но кем же тогда командовать будешь? У меня ведь пока и войско все такое, и походы вот так. Биться по-настоящему не с кем.
- Для чего ж ты меня про татар пытаешь?
- Ну, татар... Это, может, когда-нибудь... Но для этого, сам говоришь, сначала войско надо устроить, а войско не устроишь без... Замкнутый круг получается.
"Прямо по-моему размыслил!" - Бобер усмехнулся:
- Ничего. В таком-то княжестве, да без доброй драки? Не верится. Я так понимаю, что по порубежью с Ордой много мелочи татарской должно околачиваться.