- Никто!
- ... так вот: с благословения! Мы, князь Великий Московский и Владимирский, решили начать город каменный, а потому повелеваем, и прочее.
- Ты что?! А вдруг он скажет, что не было благословения! - князь засмотрелся отчаянно, но уже не на Бобра, а в себя, осознав, что этот, напротив, с тяжелыми глазами, тянет его все дальше и дальше в неведомое, и уже не только против дяди Васи, отчего он и сам не проч, но и против самого митрополита, самого умного, самого важного, самого главного, без которого шагу не ступить - а это очень страшно.
- Не скажет. Разве сможет он публично уронить авторитет Великого князя? А то и свой собственный.
- Как собственный?!
- Ведь ты с чистым сердцем можешь сказать, что принял его согласие за благословение.
- Пожалуй, - князь трясет головой, - погоди, тезка, дай все обдумать, - он уже чувствует себя утомленным, беспомощным, хочет закончить этот, ставший вдруг таким сложным и щекотливым, разговор.
- Да я и сам тебе говорю - погоди. Куда спешить?
- Ага... да... я подумаю. Уложить надо, - Дмитрий трет лоб ладонью, я ведь что расспросить-то тебя хотел! А ты мне крепостью голову заморочил. Я про татар хотел расспросить! Как же ты.... вы их? Чем?!
- Чем они нас, тем теперь мы их, - Бобер вздохнул облегченно: успел сказать и внушить все, что хотел.
- А чем они нас?
- Стрелами.
- И как же?
- Я загородился от татар стрелками, которые били дальше них. И сохранил перед суимом в целости свой основной строй. Вот и все.
- Ничего себе - все! Где же ты взял таких стрелков? Разве татарина из лука переплюнешь?
- Из лука - нет. Из самострела! Там у нас его называют арбалетом.
- Вот оно что... Значит, и нам?
- В первую очередь!
Князь сжал голову руками и выговорил то, что очень хотел услышать от него Бобер:
- Сколько арбалетов этих надо... Это тебе не лук... И сколько народу переучить!.. От лука отвадить... Ой-ей...
"Понимаешь, мальчик, все понимаешь, значит, сговоримся!" - радуется Бобер и успокаивает:
- Это главная трудность. Но преодолеть можно, мы ведь преодолели. А остальное легче.
- А что остальное?
- Ну, во-первых, самострелы эти делать надо. Во-вторых, войско надо держать... какую-то его часть, я считаю - как можно большую, все время в деле.
- Как это в деле?! В драке, что ли?!
- Или в драке, или в подготовке к драке. Не воюющее войско быстро деградирует.
- Ну это ты, брат, хватил. Им же и жену, и детишек содержать надо, о доме, о жратве, в конце концов, заботиться приходится. А ты - все время...
- Я же не говорю - все войско. Хотя бы какая-то его часть.
Князь недоверчиво и недовольно молчит.
"Я-то думал, что это поймет легче. Оказывается - наоборот", - Бобер приводит самый весомый аргумент:
- Дружина твоя ближайшая разве землю пашет?
- Пахать - не пашут, но хозяйством все равно занимаются.
- Ну куда ж от него денешься. Но ведь дружина, когда нет похода, все равно военными делами занята. Биться учатся, стреляют, упражняются, на конях скачут, оружие подгоняют, доспех под себя, - в общем, готовятся в поход. Так?
- Ну так.
- Так вот я об этом.
- Но дружина, она и всегда такая была. Готовилась, а потом билась.
- Да. Но одна больше, другая меньше. Надо так сделать, чтобы готовились как можно больше. И как можно больше людей. И воевать больше!
- С кем?!
- Найди, если не с кем, - нахмурился Бобер, - Олгерд все время воюет. Если не на него, то он, сам лезет. У него войско всегда в деле. Оттого и победы.
Князь тоже нахмурился, долго молчал, потом как проснулся:
- А как думаешь, если по-твоему все устроить, сколько времени потребуется, чтобы...- и не договорил.
- Не знаю, тезка, насколько люди твои расторопны и активны. На что способны. Знаю только, насколько они сейчас беспомощны. Хотя и это не очень еще представляю. Ну, а если все пойдет наилучшим образом... Надо ведь еще и опыт боевой набрать, набить себе шишек и синяков. Но лет через десять, думаю...
- Десять?!!
- ... да, если очень хотеть.
- Десять... - видно было, как потрясен был молодой князь столь ужасным сроком.
- Не горюй! Оглянуться не успеешь. Да и лет тебе тогда будет... Меньше, чем мне сейчас. Так что...
* * *
- Э-эй. Что это?
- Что? Коленка, дурачок.