— Да. У меня есть, что вам предложить, — девушка говорила неожиданным сопрано, слегка растягивая гласные в середине слов, — и думаю, что вы согласитесь.
Тут она резко сняла свою маечку, быстро встала и подошла вплотную ко мне, а я вдохнул запах ее парфюма, и мне сразу перехватило дыхание. Она пахла какими-то дивными, просто волшебными духами, не могу передать этого, но я уже понял, что должен сделать все, чтобы эта девушка стала моей здесь и сейчас. Ощутил, что руки у меня трясутся, и что не могу выговорить ни единого слова...
...А уже потом, после, я только и мог, что глядеть на нее во все глаза и восторгаться всяким ее движением, поворотом ее тела, наклоном прекрасной головы, блеском волос. Снова и снова вдыхал ее запах, но мне уже стало все равно. Не мог верить, что такая девушка может существовать на этой земле, да еще и так близко от меня. Потом она положила мне в рот какой-то бумажный квадратик с маленькой картинкой. Я успел заметить, что там нарисована Алиса из Страны чудес. Я разжевал бумажку и проглотил, так, как мне было вялено, а моя посетительница наклонилась ко мне, что-то спрашивая, но я уже ничего не слышал и не на что другое не обращал внимания...
Через какое-то время появилось чувство тепла в руках и ногах, а самочувствие — необыкновенно приятное, а во всем теле феноменальная легкость. Звуки сделались четкими и звонкими, а краски — яркими и исключительно привлекательными. Как все-таки красив мой офис! И почему раньше не замечал этой удивительной красоты моего рабочего помещения? А эти звуки, они такой увлекательной формы! А девушка так красиво пахнет! Цвет, яркость ее запаха просто не забываем! Все житейские неприятности сразу отправились на задний план.
И снова и снова все хотел и все мог... Но минут через двадцать показалось, что я схожу с ума. А она вдруг достала из своей сумочки какую-то черную свечку, зажгла ее и пафосно пропела:
— А теперь — смотри сюда! В этом пламени вся суть всего этого мира и весь смысл этой твоей жизни, смотри, и запоминай!
Я, как дурак, послушно стал глядеть вглубь пламени, которое привлекало и околдовывало меня. Внутри огня мелькали какие-то искорки, черточки и яркие пятна. Пламя в моих глазах росло, притягивало, завораживало и заставляло забыть обо всем. Оно затягивало меня внутрь себя, обступало со всех сторон, и скоро я оказался в иной реальности. То, куда попал, весьма смахивало на Ад. Там не существовало ни небосвода, ни земли, ни линии горизонта. Не было ни верха, ни низа, все направления смотрелись одинаково и равноценно. Везде и всюду меня обступали непрерывно изменяющиеся порывы и обрывки огня, похожего на рыжие языки всевозможных оттенков, какие всегда бывают в хорошо растопленном камине. Но тут пламя не имело направления и не рвалось вверх, поскольку никакого верха просто не существовало. Бесформенные и переменчивые клочья огня с шипением возникали сразу из ничего, расширялись, росли, а потом так же неожиданно распадались и исчезали. Среди этого неистовства огненных сполохов хаотически носились многочисленные черные шары разного размера, с какой-то будто изъеденной шевелящейся поверхностью. Вероятно, что их движение и повиновалось какому-то неведомому закону и неким установкам, но я никаких правил уловить не сумел. Часто шары натыкались друг на друга, при этом они или слипались после столкновения, или наоборот рассыпались на множество частей и бесформенных фрагментов, которые через некоторое время сами приобретали сферическую форму.
Истинный размер этих шаров сначала казался мне непонятным, поскольку не имелось ничего для сравнения, но в какой-то момент я очутился вблизи одного из них. Он оказался колоссальным сосредоточением обнаженных людских тел, прибывающих в непрерывном, постоянном движении. Люди беспрестанно шевелились, пытаясь спрятаться в толще себе подобных, протиснуться внутрь и уйти подальше от обжигающего пламени этого мира. Постоянное копошение лишь выталкивало к поверхности другие тела, которые в свою очередь пытались забраться вглубь. Время от времени люди отрывались от шара и улетали в пространство, силясь вернуться обратно или прицепиться к иному черному шару. Когда я оказался вблизи от такого одиночки, я вдруг увидел, что человек не просто голый, он начисто лишен кожи, ободран до мяса, кроме того, чернен, как сама сажа. Мне показалось, что у этих свободных одиночек более крупные шары пользуются предпочтением перед меньшими. Но крупнейшие шары существовали недолго. Через какое-то время они распадались при столкновении, или разваливались сами, как будто от напора изнутри.
А меня тем временем тащила куда-то неведомая сила, мимо всего этого к отдаленной черной точке вдали. В конце концов, точка увеличивалась, росла и, наконец, превратилась в черный шар с идеально-ровной блестящей поверхностью с несколькими черно-матовыми пятнами на ней. Меня втащило внутрь такого пятна, оказавшегося на самом деле отверстием. В момент перехода все вокруг вывернулось наизнанку, и окружающее меня прежде огненное пространство само превратилось в шар за моей головой, а я оказался в совсем другой реальности.
То был почти абсолютно черный ночной мир, где имелся и верх, и низ, а гладкая антрацитовая местность освещалась только светом многочисленных разноцветных шаров, медленно парящих вокруг небольшого возвышения с неподвижно сидящей человекоподобной фигурой в позе роденовского «Мыслителя». Ни звезд и светил на небе не было. Да и небом называть черную пустоту можно только с некоторой натяжкой. Темный властитель этого мира не шевелился, и я понял, кто это, и зачем он здесь. Стало очевидно и то, что вся злость, все несчастья и все беды моего мира обязаны своим существованием именно этому темному персонажу.
Раздался голос. Не сказал бы, что голос был неприятный. В нем просто не было ничего человеческого.
— С прибытием, благородный сэр!
— Я не благородный и не сэр, — проворчал я, потирая ушибленную задницу. Решил играть до конца, и стараться, как можно дольше сохранять лицо, — что-то случилось?
— Поговорить надо. И билет на экскурсию сюда ты давно уже заработал. Ты не до конца выполняешь свои обязанности, ты плохо служишь мне и я недоволен тобой.
— Да? Я рассчитывал пожить еще, и помирать не собирался! Может, где-то и не доработал, с кем не бывает, но всегда ведь можно и исправиться.
— Ты решил обмануть меня и считал, что нашел способ обойти наше соглашение. Добровольное, заметь. Это ты меня просил об услуге и это ты согласился на мои условия.
— Ну, я же не хотел... — начал коряво извиняться я.
— Ты думаешь, что уже умер, и твоя душа попала в Ад? Не совсем так. Ты думаешь, что ты у меня на собеседовании, и что я так выгляжу? Нет! Я не имею такого облика, это просто образ, понятная тебе аналогия, чтобы тебе было проще общаться со мной. Твое тело уже дома на диване, и нормально дышит, где твоя душа, я вообще не знаю, а вот сознание твое совершило ознакомительное путешествие, в воспитательных, так сказать, целях.
— Если я правильно тебя понял...
— Подойди, — последовал приказ.
Вернее, это был не приказ, и не предложение, а простое утверждение. Я подошел к черной фигуре. Метра за два до нее уперся в какое-то невидимое препятствие.
— Хватит. Вот он, твой мир, — подняв руку, мой хозяин приблизил к себе один из светящихся шаров — весь здесь. Все пространство твоего мира в этом шаре. Могу по желанию увидеть любую точку и любой уголок. Могу открывать порталы и общаться через них с теми, кто нужен, но не могу сам вносить коррективы. Вернее могу, но на информационном уровне. Для тонкой настройки мне нужны слуги. Могу лишь переделать весь мир целиком, но к таким радикальным мерам прибегаю исключительно в самых крайних случаях. Когда я создаю очередной мир, сосем даже и не знаю, что там может получиться. Некоторые идеи-то конечно у меня всегда есть, но потом, когда мир начинает развиваться, я могу всего лишь наблюдать. И только после появления разумных субстанций, у меня появляется возможность что-то там сделать по мелочам.
— Ты создаешь мир?
— А кто же еще? Больше некому. Вы же сами догадались, что есть некий создатель, который создал ваш мир. Вот я и создал. А то, что вы потом разделили создателя на доброго Бога и злого Дьявола — так тут я вообще ни при чем. Все это ваши выдумки и проблемы.
— Но ты говорил, что Он существует!
— Нет! Говорил, что Он давно уже не вмешивается в суету этого мира, и что хозяин здесь я. Остальное ты додумал сам.
— А зачем тебе вносить коррективы в наш мир? Зачем тебе все это нужно? Зачем тебе зло?
— Зло? А что это такое — зло? А что такое добро? Эти понятия абсолютно субъективные, и зависят исключительно от нашей точки зрения, подхода и поставленных целей. У тебя же был аквариум? Помнишь, как ты его наполнял и заселял? Как промывал грунт, менял воду и сажал растения? Помнишь, как вечерами просиживал около стеклянной стенки, наблюдая за неторопливой жизнью маленьких существ? Помнишь, как подселял туда хищников, чистильщиков, мусорщиков и просто симпатичных тварей? Помчишь как однажды, из-за заражения, тебе пришлось убить там все, и начинать заново? Ответил на твой вопрос?
— Мы рыбки в аквариуме...
— Вы — да. И мне не нравится, то, как ты там плаваешь. Меня это раздражает. Таких как ты много. На меня работают целые толпы, даже объединения. Организации, и что интересно — каждая из них считает себя единственной, неповторимой и истинно верной. Одной из таких организаций уже не первая тысяча лет... Но организация — это одно, а свободный индивидуум — совсем другое. Поэтому и вербую себе одиночных слуг. Ты никогда не найдешь себе подобных, да это и не входит в мои интересы. Ты — одиночка и только в таком качестве можешь меня интересовать. Но я могу утратить всякий интерес к твоей личности, а вот это, поверь, уже не в твоих целях.
— В чем я виноват перед тобой?
— Я велел тебе не оставаться безучастным к чужым проблемам. А ты вместо этого научился подавлять реакцию твоего организма на чужую боль и чужие страдания.
— Ты сказал тогда, что всякая моя помощь будет отвергнута или пойдет на пользу только тебе.
— Так и есть, — безэмоционально сказал он.
— Я не хотел, считал тебя источником наших бед.
— Справедливо, ведь я первоисточник большинства процессов вашего мира.
— Но не знал тогда всей глубины твоего влияния, и верил в традиционный дуализм Добра и Зла.
— Но — об истине ты догадывался всегда!
— А черный портал? — вдруг спросил я.
— Система порталов — это как сачок для рыбок. Мой инструмент. Вернее — один из моих инструментов, чтоб тебе было понятней.
— А... я не знал всего, — нечестно признался я.
— Все ты знал! Ты догадывался, только не давал себе труда подумать и сделать элементарные выводы! Теперь ты уйдешь назад в свой мир, и радикально изменишь стиль поведения! Все! Иди!
Тут мой собеседник, наконец, пошевелился, и вытянул в мою сторону свою руку. Невольно я попятился назад, но ноги меня не слушались — они, словно приросли к грунту. Пальцы черной, как сам мрак, руки складываются для щелчка и приближаются к моему лицу. Стараюсь отодвинуть голову назад в тщетной попытке увернуться от ожидаемого удара... Но нет, деваться некуда, и я получаю щелчок — мощный и крепкий удар, заставляющий меня опрокинуться и закрутиться в полете через беспросветную черную пустоту, как на крыльях темного ангела...
24. Ольга
«У вас крылья темного ангела, не так ли? Ваши крылья похожи на крылья демона, но немного отличаются. Дело в том, что вы не наслаждаетесь тьмой, вам интересно лишь ваше собственное удовольствие. Ваши крылья напоминают ангельские, но если это так, вы, скорее падший ангел. Ваша любовь к грехам, стала причиной, по которой вас изгнали из рая. Они черны как крылья ворона и так же темны, как ваши желания. Вы не верите ни во что, и вам это нравится. Вы верите, что дня страшного суда не будет, и вы можете делать, все что захотите. У вас утонченные понятия о сексуальности и слегка хаотичное понятие счастья. Вообще-то вам нравится хаос, и вы смотрите на все, что вы сделали как на игру. Вас привлекают люди, с которыми можно посоревноваться в остроумии, силе. Вас влечет к таким же опасным людям, как вы. И это не редкость если вы бисексуальны или не испытываете комплексов по этому поводу, ибо вы везде и в каждом, ищите страсти и возбуждения. Есть шансы, что у вас есть талант к магии. Вы могущественны и вы знаете, чего хотите. Как змей-искуситель пытаетесь использовать свои чары совращения и обольщения, несмотря на то, что ваши цели преследуют вред. В вас, это глубокое, дремучее чувство искусства, поэзии, потому что ваш разум, это само по себе темное и увлекательное место. Вы можете быть саркастичным и довольным, и в тоже время вы способны на месть, страсть, нехарактерную ни для кого. В ваших глазах жизнь удовольствие и ничего больше. Если вы не получаете счастья вашими странными способами вы несчастны. Вам легко надоедает большинство людей. Вы, возможно, вовлечены в готическую субкультуру и возможно проявляете интерес к готической музыке, искусству, и стилю. Множество людей смотрят на ваш слегка небрежный тип жизни и даже могут считать вас слегка легкомысленной. Неправда. Вы просто знаете, что вы сексуальны, и вы чертовски этим гордитесь. Темные ангелы имеют что-то общее с сатанистами, любят грехи и ищут силы только в себе. Поздравляем! И на сколько мне дозволенно судить, вы знаете реальный смысл жизнь!»
Это был ответ на тест, который я нашла и прошла в Интернете, на страничке с адресом — http://aeterna.ru. Да, в этих бесчисленных интернетовских тестах что-то все-таки есть. Почему люди воспринимают меня готессой? Или человеком, явно стремящегося к «готичности», к причислению своего имени к данной субкультуре? Люди думают, что я считаю себя «необычной», не такой как все. Они воспринимают меня «слишком правильной» за то, что я не курю, не ругаюсь матом через каждое слово, не распиваю спиртных напитков во дворе собственного дома, считают меня «паинькой» и самовлюбленной, своенравной фифой, презирающей все и вся?
Я готова внести некоторые поправки. Нет, я не одинокая психичка, у которой нет друзей, и которая за всю жизнь не научилась общаться с людьми. Я очень общительная, разговорчивая девушка, и далеко неглупа. Но мне трудно общаться с людьми глупыми, я не могу позволить курить и выражать свои негативные эмоции в моем присутствии. Я не могу восхищаться неприятными мне созданиями. Я не могу льстить людям, но и не выражаю свои эмоции. Однако я все-таки сохраняю хорошие отношения даже с теми, кто мне неприятен. Я не общаюсь с ними, и впредь не пытаюсь построить с ними хоть какие-либо взаимоотношения, но я продолжаю уважать их, если есть за что. Да, я знаю себе цену. Я уже распределила приоритеты и четко понимаю, чего жду от жизни, чего хочу и как собираюсь этого добиваться.
Нет, я не совершенна. Я такой же человек, как и вы, как и те, которые населяют Земной шар. Ничем не лучше, напротив, многим даже хуже. Недавно приобрела «готический» выпуск журнала «Браво». Вот когда поржала от души — большего бреда в своей жизни еще не читала и не видела, «готический» расмус — это вообще финиш.
Нет, я, наверное, неправильный гот. Или вообще не гот. Да, я бледная, у меня рыжие волосы и я сторонюсь народных толп, но это не значит, что я гот. Да, я люблю темные цвета, «готическую» музыку, одежды Викторианской эпохи, но я все-таки не гот. О, да, я люблю кладбища, и сумрак люблю, люблю осень, люблю черный-черный «готичный-преготичный» шоколад, но я не гот. Да, я прибываю в вечном поиске, меланхолии, я страстная натура и борюсь со всем, что только могла бы себе придумать, во мне происходит конфликт двух совершенно разных представлений, но это не дает права мне называться готом. Да, я романтик. Но я не гот. А представьте, еще я люблю солнечный свет и розовый цвет, да-да! Нежно— розовый цвет, и лиловый и сиреневый люблю. И цветы тоже люблю... Но я не готесса. Таковой быть и не хочу, ведь в людях, считающих себя готами, я разочаровалась, впрочем, как и в самой готике, как субкультуре, на сегодняшний день, деградирующей в немного другие представления.