Мимо шмыгнула здоровенная гарпия с Настиным лицом. Она ехидно захихикала, поманила меня пальцем и предложила помочь ей починить стиральную машину своим чарующим голосом. Я согласился — уж больно не хотелось становиться пятном. Она схватила меня за руку, оставив на ней четыре длинные и глубокие царапины, и утащила в какую-то боковую дверь, незамеченную мною ранее.
Передо мной расстилался огромный зал, весь уставленный сломанными бытовыми приборами, кричавшими "Почини меня, почини меня!". Гарпия рассмеялась, превращаясь в очень неприятного грифа, и каркающим голосом произнесла: "Теперь ты навеки раб этой помойки!".
А на меня уже наскакивали стиральные машины, холодильники, пылесосы, плиты, микроволновки, тостеры, хлебопечки, настольные лампы, компьютеры, телевизоры, принтеры, миксеры, соковыжималки, автоматические терки, давя, сминая, удушая…
…— Эй, проснись!
Я вскрикнул и резко сел на кровати.
На полу по левую руку от меня в позе лотоса сидел еще довольно молодой мужчина с косой "колоском" до середины спины, аристократическими чертами лица и очень грустными глазами. У него был довольно приятный, с хрипотцой, баритон.
— А?.. Что?..
— Тебе снилась какая-то муть, я решил тебя разбудить.
— А откуда ты знаешь, что мне снилось?..
Вопросы о том, кто он и откуда он вообще взялся в запертой квартире меня сейчас уже не волновали. Что поделать, своим интеллектом я дорожу больше, чем сохранностью своего скромного жилища…
— Я — человек Сэфэс. Я вижу.
— Что ты видишь?..
— Истинное лицо человека, его чувства и эмоции, мечты, потаенные желания, некоторые мысли… И так, кстати, не только у людей, — грустно протянул парень.
— И как это?.. — заинтересовался я, садясь на кровати.
— А тебе Настя разве не говорила, чтобы ты не спал на втором этаже?.. Здесь же живет посредник… — резко сменил тему парень, и я понял, что расспрашивать о Сэфэс дальше совершенно бесполезно, что вынудило меня переключиться на более насущные вопросы.
— А ты вообще кто?..
— Мы ж вроде знакомы, — театрально хлопнул ресницами мой новый старый знакомый, усаживаясь поудобнее.
Я непонимающе на него посмотрел.
— М-да, кажется, со сна ты плохо соображаешь… Викторуа Валио ла Вегас.
— Вик?!
Парень кивнул. Честно говоря, я себе его немного не так представлял — гораздо старше и… серьезнее.
— Тем не менее, я такой.
Я вспомнил об особенностях Сэфэс и начал думать о большой и красивой фиге, висящей в виде дорожного знака на толстом каменном заборе.
— Молодец. Это простейший метод защиты от пси-магии.
Я решил не спрашивать, что значит это подозрительное слово.
— Она же ментальная, — вздохнув, пояснил Вик. — Как с вами тяжело, с непрофессионалами…
Я вспомнил, как в наш отдел, еще в бытность мою юристом, прислали новенького, едва-едва выпустившегося молодого парня, все еще уверенного, что прокуроры помогают торжеству справедливости, в суде провозглашается истина, а в любых других случаях это — трагическая ошибка, и вынужден был согласиться с Виком. Непрофессионалы — это тяжело. Впрочем, все мы такими были, есть и наверняка еще будем.
— А у нас, — подхватил Вик, — в отдел Инспекций по Чрезвычайным Ситуациям прислали новичка, который даже не знал, как закрывать статические порталы, не говоря уже о бросовых, и считал, что природные порталы завязаны на расположении миров относительно друг друга… ах да, ты эту шутку не поймешь… короче, он был полный профан в нашем деле, а его послали на отдельное задание. Кстати, в ваш мир. Он наткнулся на новый природный портал и постарался его закрыть, хотя они вообще-то не закрываются, очень старался, сгорел в огне Дара, едва не погиб, способности потерял, а сравнительно спокойный, работающий раз в шесть лет, аккуратный портал превратил в бросовую черную дыру, которую мы до сих пор не можем закрыть… Мы называем ее "эффектом чайника", а вы — Бермудским треугольником.
— Прикольно, — усмехнулся я. — Будешь кофе?
— О, я очень хочу кофе, — загорелся идеей Вик. — Очень-очень, я так по нему соскучился, вот уже больше сотни лет, как меня никто не поит кофе, а сам я не могу его заварить… А эти сельские всегда поят меня только чаем, да и то редко…
— А кто такие сельские?..
— Твои соседи, — фыркнул Вик. — Хозяйка квартиры и ее очаровательная дочка Настя. У них фамилия такая. Они — Сельские. А ты не знал?..
— Забыл, — я сообразил, что у меня в договоре эта фамилия точно написана. — Так у хозяйки же есть еще одна дочь, и трое внуков!
— Они уже Залеские.
— Ах да, фамилию дочь поменяла…
— Ты всегда такой тупой, или только со сна?..
Я решил проигнорировать оскорбительный вопрос.
— А почему ты сам не можешь сварить?..
— Кофе мне не принадлежит, — очень грустно сказал Вик, — и использовать я его не могу. Только если меня им уже угостят.
— А если я тебе подарю пачку, а чайник и кружку отдам во временное пользование с материальной ответственностью?..
— Тогда смогу.
— Тогда иди и свари кофе. Оно в шкафчике на второй полочке, найдешь, шкафчик все равно полупустой…
Вик кивнул и бодро просочился сквозь пол.
Я встал, размял виски. Голова раскалывалась. Спальню надо запереть, чтобы я больше никогда здесь не засыпал…
Вниз я спустился, когда с кухни уже приятно пахло кофе.
За окном разгорался рассвет. Окна выходили на восток, и сейчас солнце уже забрасывало в них свои первые лучи, вызолачивало крыши домов напротив, било в глаза. Начинался новый, яркий и очень хороший день.
Мы с Виком вооружились кофе и уселись на диване. Я нашел на ноутбуке музыку из разряда lounge — работать, разговаривать и даже спать со звуковым фоном мне почему-то гораздо проще, чем без оного.
Кофе Вик варил отменный. Я, конечно, не ценитель, да и вообще не гурман (гурманы растворимой лапшой не питаются), а в детстве вообще обожал растворимку — просто потому, что эта жижа сладкая. Да и вообще, человек — штука всеядная.
А вот Вик явно в кофе разбирался. По крайней мере, из трех пачек, что стояли на полочке, он взял самый приличный — не гранулированный, а нормальный, милый сердцу зерновой. Да и весь он такой… аристократический. И лицо такое, породистое. "Готовая модель для любовного романа," — неожиданно подумал я и сам удивился несуразности этой мысли.