- Признаться, я завидую Туру Хейердалу, - продолжал он. - Сколько романтики в таком плавании? Вот бы совершить что-нибудь в этом роде. Хотя бы по Черному морю.
- Кто же тебе мешает? Вернемся из экспедиции к весне. Самое время для путешествий.
- Не с кем. Я пытался Ромку сагитировать, да разве с ним кашу сваришь! Он сухарь и не видит в таком плавании смысла. Вот если бы с тобой... - и Вахтанг, как бы нечаянно, положил свою руку на руку девушки.
Ожидая, что будет дальше, Марина не шевельнулась.
- Ты только подумай! - Вахтанг придвинулся к ней вплотную. - Вдвоем в открытом море, на плоту, или в шлюпке под парусами и кругом - никого. Только ветер, волны, чайки...
Марина вздохнула.
- Все это хорошо, пока есть бутерброды и лимонад. Мы с тобой не привыкли есть сырую рыбу и пить морскую воду. Вся идиллия кончится очень быстро.
- Ну, знаешь, не надо утрировать. Хейердал был в лучших условиях, чем доктор Бомбар, на которого ты намекнула.
- И все же Тур Хейердал повез свою жену не на плоту, и даже не в шлюпке, а на пароходе, - возразила Марина и вдруг неожиданно спросила: - Неужели тебе доставляет удовольствие обниматься в такую жару?
Вахтанг густо покраснел и отодвинулся. "Что за чертенок! Никогда не поймешь, как с ней себя вести. Ухаживаний не терпит, а сама все время около нас крутится. Не из-за Ромки же!" Он и мысли не допускал, чтобы Роман мог с ним конкурировать в сердечных делах. Где ему увлекаться девушками, когда он вечно занят книгами или работой. Вон и сейчас сидит, уткнувшись в какой-то журнал.
Вахтанг нахмурился и стал наблюдать за стайками выскакивающих из воды летучих рыбок. Марина что-то тихонько насвистывала. Потом, как ни в чем не бывало, хлопнула Вахтанга по плечу.
- Чего раскис? Пойдем, поможешь мне подготовить кинопленку. Завтра буду много снимать.
- Что снимать? - удивился Вахтанг.
- Как что? Переходим экватор, разве забыл? Вот будет потеха! Боцмана нарядят Нептуном. Бороду из пакли уже сделали.
- А тебя Нереидой? - Вахтанг улыбнулся, его раздражение начало проходить.
- Нет. Нереида с кинокамерой - слишком эксцентрично. Я засниму, как вас будут купать.
- Что значит - вас? Тебя тоже. Как есть - в брюках, да и в воду.
- Пусть, чище будут. Я их вчера проявителем облила.
Вахтанг взял Марину за плечи и повернул к себе.
- Разреши задать откровенный вопрос.
- Спрашивай.
- Скажи, ты девчонка или парень?
У Марины округлились глаза.
- А ты как думаешь?
- Можно сказать, не девчонка. Платье ни разу не надевала, ухаживать за собой не разрешаешь. На что это похоже!
Марина рассмеялась.
- Вот еще кавалер нашелся! - и подхватила Вахтанга под руку. - Пойдем-ка пленку готовить. А ухаживать за мной не обязательно.
После захода солнца на палубе стало людно. Каждому хотелось отдохнуть от дневного зноя, полюбоваться тропическими звездами, большими и лучистыми, каких никогда на севере не увидишь.
Яркая голубая Венера, незнакомые, и потому странные, созвездия, поблескивающий след за кормой - все было как-то таинственно и прекрасно. Не хватало только песни. Тихой, задушевной, лирической...
Но вот и она.
В темноте зародились певучие звуки гавайской гитары, над притихшим океаном полетела чарующая индонезийская песня.
Марина пела вполголоса, и плавная мелодия удивительно гармонировала с поэтическим ночным пейзажем. Казалось, этот низкий грудной голос принадлежит не девушке, а самой великолепной тропической ночи.
Взволнованный Вахтанг смотрел на Марину. Все, все отдать не жаль ради такой девушки!
Песня замерла.
Не находя слов, Вахтанг глубоко вздохнул.
- Неплохо, - сказал Роман. Даже на него, чуждого лирике, песня произвела впечатление.
- Браво! - раздался негромкий возглас.
Все обернулись. Неподалеку стояли: Аго Саар и профессор Гардин.
От похвалы капитана Марина зарделась. "Слава богу - темно, - подумала она, прикладывая ладони к пылающим щекам. - А с чего это он? Ведь Саар никогда никого не хвалит..."
- Попросите капитана спеть, - шепнул ей штурман.
- Он поет? - изумилась Марина.
- Еще как, и сам аккомпанирует.
Девушка заколебалась. Она немного побаивалась неразговорчивого капитана. Потом взяла гитару и подошла к нему.
- Аго Карлович, вы слышали мое пение, а теперь мы хотим услышать ваше. Спойте что-нибудь.
- Правильно, Марина Николаевна! - воскликнул профессор Гардин.
Аго Саар взял гитару. Даже сквозь тьму Марина ощутила на себе его пристальный взгляд.
Усевшись на пододвинутый кем-то стул, капитан тронул струны. В тишине прозвучал первый аккорд.
Метался над скалами луч маяка,
прибой шелестел у камней.