- Эх вы, мерзлячки! - бодро сказал я. - Быстро надевайте курточки, сапоги! А где папа твой? - спросил я у Кати.
- Папа в городе, - вздохнув, сказала она.
В лесу действительно было очень холодно. Подгоняемые мною, девочки дошли до ручья. Там было не только холодно, но и сыро. Свисающие из тугих трубочек белые шарики ландышей казались олицетворением зимы.
Возвращаясь обратно, я увидел, что ворота в ограде широко распахнуты и посередине двора стоят "жигули". Леха, стоя на коленях у багажника, вынимал оттуда банки с краской, долго осматривая каждую, нюхал, подбрасывал.
- Что это у тебя?
Этого вопроса, видимо, Леха и дожидался.
- Да краску вот купил, - ответил он. - Пол на кухне хочу покрасить к приезду Риммы, а то ворчать начнет, как всегда, что дача запущена.
- Как же в комнаты придется входить? Через окно? - легкомысленным тоном спросил я.
Леха молча покачал головой: "Ни за что!" - и с банкой ушел в дом. Уже в отчаянии я стал бегать с девочками, взбадривать щеночка (совершенно не справляется, сукин сын, со своими функциями!) и, когда смех и лай сделались практически непрерывными, пошел на кухню.
- Что ж теперь, - не выдержав легкого тона, сорвался я. - Из-за твоей чертовой хозяйственности все должно рушиться?!
- Что все? - пожав недоуменно плечами, спросил Леха.
- Для чего ты дачу-то строил? Чтоб дочка была счастлива, верно? И конечная цель уже достигнута - посмотри в окно! А теперь ради какой-то промежуточной цели ты хочешь порушить цель конечную, понимаешь?! Взглянув в окно, я спросил у Кати:
- Нравится тебе, Катенька, с собачкой играть?
- Нравится, - робко пропищала она.
Мне немало приходилось в жизни интриговать, но впервые я интриговал с помощью маленькой девочки и щеночка!
И все зря!
Не слушая меня, Леха опустился вдруг на колени и стал измерять пядями пол, что-то бормоча.
Расстроившись, я ушел в лес.
"Все ясно! - думал я, шагая по лесу. - Такой тип людей - и ничего им не объяснишь! Преодолевая трудности, так привыкают к ним, что забывают о конечной цели, упиваясь трудностями как таковыми! И главное, нет никакой возможности им доказать, что девяносто девять процентов проблем и несчастий создают они себе сами, своими же руками!.. Хотя, с другой стороны, несколько уже успокаиваясь, думал я, - будь Леха на каплю другим, не было бы дачи и вообще не о чем было бы дискутировать!"
Я спустился вниз, перепрыгнул ручей.
Да-а... Когда-то мы жили примерно в этих местах, посланные в студенческие каникулы на мелиорацию... Какое счастливое, безоблачное житье тогда было!
Днем с друзьями бегали по болотам, опрыскивая химикалиями чахлые кусты, вечером веселились... Потом я, не чувствуя никакой усталости, шел за двадцать километров туда, где жила с яслями знакомая медсестра, и часа в четыре утра возвращался от нее обратно. Как раз тогда были белые ночи (как, впрочем, и сейчас, но сейчас я как-то их не заметил). Было светло, я шел напрямик по пружинистому глубокому мху, подходил к неподвижному озеру, спускался в гладкую холодную воду и плыл.
... Когда я вернулся на дачу, Катенька плакала, по лицу ее текли длинные слезы. Даша стояла молча. Жена спускалась с крыльца, толкая перед собой коленом набитую сумку.
- Что, едете уже? - мимоходом спросил Леха, отрываясь от пола.
Жена, не глядя на него, кивнула.
- ... Ну, так позвоните? - не выдержав тишины, проговорил он.
Я сунул руку в окно, мы молча обменялись рукопожатием.
- Дашенька, бери Рикки, - светским тоном проговорила жена.
Даша постояла неподвижно, потом сняла со стула поводок и пристегнула к ошейнику щеночка.
Песик упирался, жена тащила его, ошейник сполз ему на уши...
- Матери скажем, что он на машине нас до станции довез! - после долгого молчания сказала жена, когда мы шли уже по дороге.
Я кивнул.
- Ну, ничего! - говорила в электричке жена. - Зато пожили все-таки на свежем воздухе!
- Мне не понравилось в этот раз, что погода холодная, - тараща для убедительности глаза, произнесла Даша.
Домой мы приехали поздно, молча попили чаю и легли.
- Ничего! Я уверена, все как-то устроится! - безмятежно сказала жена.
"Конечно! - подумал я. - Обязательно! Как тут может устроиться-то?! Приучил ее в свое время ни в чем не видеть трагедии и сам теперь на этом горю!"
"Что ж делать-то? - лежа ночью без сна, думал я. - Что Даше сказать, когда она утром проснется? Старалась, так хорошо закончила второй класс, удивив всех обстоятельностью и серьезностью; так мечтала интересно прожить каникулы, и вот из-за разболтанности родителей придется ей провести лето между мусорными бачками и пивным ларьком!"
Утром я спустился по лестнице к почтовым ящикам посмотреть, нет ли какого-нибудь письма. В последнее время почему-то я все ждал какого-то письма, даже замочек на ящике сломал, чтобы быстрее можно было запустить руку, но письма не приходили.
Я спустился... В одной из дырочек ящика что-то белело! Вынув, я сразу разорвал конверт. Письмо было от двоюродного брата Юры.
Здравия желаем!
Сим письмом спешу уведомить вас, что, спихнув наконец все дела, ослобонился душой и телом, поэтому готов принять вас с достопочтенным вашим семейством на берегах великой русской реки Волги. Следующие факторы дают основание предполагать, что может иметь место весьма насыщенный культурный отдых:
1) Лодка с мотором "Вихрь-М".
2) Польская трехкомнатная палатка (Сашок тоже собирается прибыть с семейством).
3) Пропуск-разрешение на житье на малообитаемом острове-заповеднике.
4) Огромный запас рыболовных снастей (некоторые из них на грани законности, но это - тайна!).
Ждем! Надеюсь, ты не забыл наш зимний договор, хотя заключался он в состоянии некоторого подпития.
Неоходимо взять:
1) Одежду на случай холода и жары.