смотреть...
"...но это не правда, так ведь? Ты можешь продолжать притворяться или смириться
наконец с реальностью — отныне все по-другому, все изменилось со дня их смерти".
С момента переезда в Раккун, Джилл все время чувствовала себя не в своей тарелке; ее
беспрестанно мучили сомнения по поводу необходимости этого перевода, и она больше не
была уверена в том, что вообще хотела числиться в рядах S.T.A.R.S. Она была хорошим
работником, но на службу пошла только из-за Дика: после предъявления обвинений, он начал
давить на свою дочь, настаивая, чтобы она сменила род занятий. Для этого требовалось время,
однако ее отец упорствовал, твердил ей снова и снова, что один Валентайн в тюрьме — уже
слишком много, и даже признал, что путь, по которому он с детства направлял ее, был в корне
неверным. Учитывая навыки и биографию Джилл, выбор был не богат, но в S.Т.А.R.S., по
крайней мере, оценили ее способности и вовсе не интересовались тем, как она их приобрела.
Зарплата была приличной, имелся уже привычный ей элемент риска...
Смена профессии оказалась на удивление легким занятием. Это не только сделало Дика
счастливым, но и дало самой Джилл возможность увидеть, что есть совершенно другая жизнь.
И все же переезд сказался на ней тяжелее, чем она предполагала. Впервые с того момента, как
Дик попал за решетку, она почувствовала себя по-настоящему одинокой, а работа во имя
закона начала казаться ей просто нелепой шуткой — дочь Дика Валентайна работает во имя
правды, справедливости, на благо Америки? Ее продвижение в отряд "Альфа", небольшой
уютный домик в пригороде — да это сумасшествие! Джилл уже начала всерьез задумываться о
том, чтобы покинуть город, бросить все и вернуться к тому, чем она занималась раньше... до
тех пор, пока две маленькие девочки, жившие в доме напротив, не показались на ее пороге.
Они спросили, глядя на Джилл широко распахнутыми, заплаканными глазами, действительно
ли она полицейская. Их родители были на работе, а девочки не могли найти свою собаку.
Бекки в зеленом школьном платьице, малышка Прис в детском комбинезоне, обе
застенчивые и неуверенные в себе. Щенок, как оказалось, преспокойно блуждал по саду всего
в нескольких кварталах от дома Джилл, и вот так запросто девушка приобрела двух новых
подруг. Сестры быстро подружились с ней, иногда после занятий в школе приходили к ней
домой с пышным букетом цветов, играли в ее саду на выходных, пели ей бесконечные песни,
которые выучили из фильмов и мультиков. Конечно, девочки не могли чудесным образом
изменить ее мировоззрение или избавить ее от одиночества, но так или иначе, мысли об
отъезде на некоторое время покинули Джилл. Впервые за все свои двадцать три года она стала
чувствовать себя частью общества, где жила и работала, и это изменение было настолько
постепенным, настолько тонким, что девушка едва заметила его.
Однако шесть недель назад во время семейного пикника в парке Виктори, Бекки и Прис
слишком далеко ушли от родителей... и стали первыми жертвами психопатов, начавших с тех
пор терроризировать уединенный городок.
Фотография подрагивала в ее руке. Бекки лежала на спине — остекленевшие глаза, взгляд,
устремленный в небо; на ее животе зияла жуткая рваная рана. Чуть поодаль — Прис, руки
вытянуты, от тела оторваны куски плоти. Оба ребенка были жестоко растерзаны, скончались
на месте от полученных ранений. Если они и кричали перед смертью, никто их не слышал...
"Хватит! Да, они погибли, но у тебя наконец-то появилась возможность хоть что-нибудь
сделать с этим!"
Джилл неуклюже засунула бумаги обратно в папку и вышла на окутанную мягкими
вечерними сумерками улицу, глубоко дыша. В нагретом солнцем воздухе чувствовался
тяжелый аромат свежей травы. Откуда-то неподалеку доносился радостный лай собаки и
счастливые крики детей. Джилл поспешила к своему крошечному помятому автомобилю,
припаркованному прямо у дорожки, стараясь не смотреть на опустевший дом МакГи. Она
завела машину и съехала с бордюра. Опустив окно со своей стороны, девушка на предельной