Да, в груди бушевала буря ненависти и страшной злобы к проклятым московским красным палачам и их приспешникам.
Тяжело на душе от сознания, что ты, при всем желании, не можешь защитить слабую женщину от красного зверя. Их мучения тяжелее наших. В душе не только разочарование, но злоба на самого себя, что ты не можешь отомстить коммунистам за их издевательства над ними.
Несчастная женщина, до какого ужасного переживания довела тебя судьба в коммунистическом «раю»?
Долгое время тяжелые мысли не давали мне покоя. Виденные картины порабощенных, униженных, оскорбленных наших матерей, сестер и дочерей, одетых в какие то ватные брюки, коротенькие юбочки, какие я видел на обезьянах, которых водили по станицам цыгане, и бушлатах, и только одно лицо оставалось тем лицом, в котором выражалось все горе и страдание несчастных.
На лицах ярко отражалась грусть, затаенная печаль, а глаза глубокие печальные с дрожащими на ресницах слезинками. Да, бедная, бедная женщина, горькая судьба твоя. Раздирает душу твою кровавый московский палач «отец народов», который топчет тебя своим грязным и кровавым сапогом, а в тоже время проливает «крокодиловые» слезы над неграми Америки, Азии и Африки и другими народами и, с пеною у рта, старается доказать, что свободу имеют люди только в Советском союзе, а в капиталистических странах — рабство, нищета, бесчеловечная эксплуатация и полное порабощение,
Какая бесстыдная ложь, какая гнусная насмешка. А есть такие чудаки, которые верят коммунистической лжи и всюду распинаются за них, не давая себе отчета в том, что они сами лезут красному зверю в пасть.
В последние годы предоставили нам возможность читать книги, советскую литературу, а иногда попадали нам в руки и советские газеты. С каким негодованием читали № 1 советские нападки на греческое правительство за то, что оно посадило в тюрьму пару сотен коммунистов, а в советской союзе в исправительно-трудовых лагерях живут в ужасных условиях десятки миллионов мужчин и женщин.
В коммунистическом государстве, это как будто так и должно быть. Да, это вполне нормальное явление, но только для государства, которое зажал в свои кровавые лапы социал-коммунизм. Последний напрягает все усилия чтобы при помощи обмана, угроз и денег поработить весь мир, но только не в открытой борьбе.
Советская коммунистическая партия и остальные компартии скрывают свои настоящие намерения и цели под лозунгом: «Дать людям свободу», но умалчивают, какую именно свободу, не такую ли, как в Советском союзе? Кричат: «Долой угнетателей и поработителей», а сами являются величайшими угнетателями и поработителями и у сотни миллионов отобрали свободу, и даже — жизни.
Вспомним 1917–18 годы, когда коммунисты кричали: «Война дворцам, мир хижинам», этим лозунгом они окончательно разложили армию и создали миллионы дезертиров, а после их лозунга: «Граб награбленное», началось то, к чему и стремились большевики.
Начались грабежи и кровавые расправы над имущими. Потоки крови полились везде, а в особенности в казачьих краях. Уничтожили имущих помещиков, и разгоревшимся страстям, чтобы не уснуть, московские красные заправилы, нашли «работу», Опьяненные кровью и вооруженные до зубов дезертиры не успели протрезвиться, а уже находят класс кулаков, которых нужно уничтожить.
Работа оказалась довольно большой, т. к. кулаков было значительно больше, чем помещиков, а с кулаками должна была уничтожаться и интеллигенция. Да, работа была довольно тяжелой, но приспешники Ленина и Сталина с нею справились. Кулаков уничтожили, что же делать теперь? Чтобы кадр палачей не разбрелся, надо дать ому и дальше упиваться человеческой кровью: принялись за уничтожение середняков. Среди середняков тоже было очень много умных людей, которые будут вредить коммунистам при проведении их программы, вот и их надо уничтожить.
Решено с корнем вырвать «контр-революцию». Вырвали и, казалось бы, что всех своих врагов уничтожили, а к своей цели не пришли.
Разорили готовое, а нового ничего не создали. Кто же виноват, кто мешает? Наверное среди последней касты бедняков, находятся их враги. Решили и из среды бедняков выдергивать тех, кто для них казался подозрительным. Для последних сочиняли энкаведисты разного рода преступления перед советской властью. За кулаками и середняками начались массовые отправления по тюрьмам и на принудительные поселения в Сибирь и гиблые моста Сов. союза бедняков. Завыла вся страна волком и больше всего выли бедняки, которые первыми бросились выполнять, приводить в жизнь лозунги своих безмозглых фантазеров марксистов, «гениев», ставшими страшным несчастьем такой богатой страны. Злых гениев цивилизованного мира первых «пионеров» коммунистической партии России.
Награбленное им впрок но пошло. В конце концов и они свое получили, как «волк на псарне», хотя и были верными слугами и палачами у московской коммунистической партии и ее возглавителей.
Так один «вождь» — партизан, именем которого в гор. Кемерово названа улица, сидел со мной в лагерном отделении «Красная Горка». За его ревностную службу, Сов. власть наградила его десятью годами заключения в исправительно-трудовых лагерях.
Другой такой же ревностный исполнитель, который боролся против нас в Крыму, получил десять лет лагерного заключения. Один мастер литейщик работал в Зырянской лагерной литейной, тоже оказывается в 1920 году, воевал в Крыму на Сиваше против нас, а я там же воевал против красных. Вот где нам пришлось встретиться.
Он но был заключенным и жил на воле. Во время разговора я его спросил: «Ну как теперь живется вам на воле?» Вы завоевали себе свободу, за которую пролили столько крови и довольны ли они теперь завоеванной свободой? Относительно полученной свободы он «сочно» выругался, а по адресу Сталина послал самую отборную трехэтажную матерщину. «Сталину нужно было повесить на шею жернов и в реку. Негодяи нас обманывали сладкими обещаниями, а верите ли Вы, что вот ужо третий день не брал крошки хлеба в рот, а все посылаю своей семье, чтобы не померли от голода. Действительно он выглядел совершенно истощенным.
Такие отзывы о Сов. власти я слыхал от многих, с которыми мне приходилось встречаться.
А Советская власть в печати пишет о своих достижениях и о счастливой жизни своего населения.
Неоднократно читали мы в советских газетах нападки против США. Однажды прочитали такую подлость: «В Америке заключенные страдают. В такой то тюрьме над заключенными так издеваются, что даже к котлетам не дали подливки и из за этого арестованные подняли бунт». Какая непростительная подлость и гнусная ложь, а что делали красные начальники в лагерях заключенных? Люди умирали от недоедания, а чем кормили? — Мерзлым картофелем, пересоленной рыбой, которую надо было вымачивать по 3–4 суток, после чего рыба теряла свой вкус и делалась подобно мочале, или кормили мясом диких коз, которое доставлялось в лагеря охотничьими колхозами. В этом мясе кишело столько червей, что часто не было видно мяса.
В 1951 году мне самому приходилось не раз мыть такое мясо в кипятке и марганцевом растворе, пока не пропадут все черви. Из этого мяса потом варили для лагерников суп или борщ. Об этом безобразии ни одна советская газета не написала. И все доктора из вольных умалчивали и признавали такое мясо годным для приготовления пищи для заключенных, а о котлетах заключенные могли только мечтать, есть во сне или видеть, как котлеты уплетала лагерная администрация, но только не заключенные. А в Америке, пишут советы, заключенные подняли бунт только из за того, что им к котлетам не изволили дать подливки.
Об этих лагерных паразитах и их издевательствах над заключенными я уже писал. Советская печать об этих проделках и издевательствах умалчивают. О них писать не разрешается, ибо они есть продукт коммунистической власти и детище «отца народов». Дела этих выродков по вкусу Сталина.
По их требованию повара должны были выдавать с кухни все, что они пожелают: масло, мясо, маргарин, сахар и др. продукты. Если же повар отказывался исполнить их требование, то его ожидала горькая участь. Так в одном лагере такого смельчака повара блатные бросили в котел с кипящей водой, где он несчастный сварился.
В другом лагерном отделении заключенные утром подошли к окну, через которое выдавалась пища, и нашли в тазу отрезанную голову повара. В лагерь блатных, в начале 1952 года, приехала женщина врач с мужем для комиссовки. Десяток блатных ворвались с ножами в помещение санчасти. Мужа посадили в стороне на стул, а рядом с ним сел блатной, в качестве часового с ножом. Женщину врача изнасиловали на глазах мужа. Об этом в Советском союзе никто не говорит, не пишет и сами коммунисты не возмущаются.
Такие дикие выходки блатных но только не наказываются, а даже приветствуются.
Игра на начальников. Сколько мы блатных не презирали за из паразитство, за их обворовывание лагерников, за их полную аморальность, но иногда им прощали за злые выходки в отношении ненавистного нам лагерного начальства. Блатные жили, как я уже сказал, настоящими паразитами, ничего не хотели делать.
Всегда старались кого нибудь из заключенных обобрать и целыми днями играли в карты, которые довольно хорошо были сделаны самими же блатными. Проигрывали все друг другу, не только свою одежду но и чужую. Часто доходило до того, что проигрывали свои руки, зубы и пр. и проигравший оставался без руки. Выигравший ему отрубал руку. Часто во время азартной игры ставили в банк своего лагерного начальника. Проигравший начальника должен был ого убить, в противном случае убивали проигравшего. Закон блатных и урок был очень строгим. За невыполнение «законных», требований убивали.
Собакоеды, конееды и крысоеды. Полуголодная и голодная жизнь сначала заставила урок и блатных, а потом их примеру последовала и шпана. Начали ость собак, кошек и крыс, которых было в изобилии возле уборных. Как ни странно, но собаки не предчувствовали своим инстинктом что и их съедят, охотно приставали к заключенным, хорошо различали заключенных от охранников и начальства, К последним относились довольно враждебно.
Охранники убивали собак и мясо их употребляли в пищу.
В лагерном отделении № 12 в тайге заключенные поймали двух медвежат и принесли в лагерь, медвежата скоро привыкли к новой обстановке и сделались ручными. Были очень забавными и любили с заключенными играться. Стали утехой для заключенных. Охранники не пожалели двух пуль для наших маленьких друзей, убили и съели.
Нас едки. Я уже писал о преступных делах некоторых лагерников, которые в услугу красным палачам, оказывались предателями иудами в отношении своих же несчастных заключенных. В каждом лагере заключенных, кроме сексотов, есть и «наседки». Последние были известны только начальникам, но не заключенным.
Посылается ли куда либо группа заключенных, обязательно посылается с этой группой и наседка. Заводит «наседка» разговор с заключенными на щекотливые темы. Ругает начальство, восхищается побегами заключенных и способами таковых, ругает советскую власть и ее возглавит слей, вообще «душа парень», свой человек, доверчивые начинают откровенничать с ним, открывают свои тайны и т. д.
Наседка внимательно слушает и «мотает на ус», стараясь все сказанное заключенным хорошо заполнить и, по прибытии этапа на место, начальство его вызывает (о нем сообщается особо).
Все то, что при том было сказано, он докладывает своему начальству. Начальство принимает все меры против сомнительных, а наседку со следующим этапом (группой) заключенных возвращали в ого лагерь. Это и есть «наседки» — лагерники, которые сделались шпионами на службе лагерных властей и предателями своих же братьев заключенных.
Мораль. Мораль в лагерях находится на самом низком уровне. Редко какой лагерник не падал духом и не подвергался перевоспитанию этой грозной и грязной сталинской школы. Лексикон его стал пополняться ругательными словами и >:<аргоном блатных. Ругань «мат» стала как бы необходимым украшением разговорной речи.
Блатные так изощряются, что из десяти сказанных слов 5–6 были ругательными (мат) с разными виртуозными выдумками. Это у блатных считалось особенным шиком. Такая разговорная речь мне была очень противна и я упрашивал своих товарищей по несчастью не ругаться так, как ругаются блатные, на что они мне отвечали; «Поживешь в лагере пару годков, научишься и ты этому искусству».
Нет, говорю но научусь! «Посмотрим тогда, когда вдоволь нахлебаешься лагерной баланды». Но они не были правы.
Питание. Питание с самого начала и до конца моего пребывания в лагерях было полуголодным, а в особенности в 1945–47 годах, когда мы голодали форменным образом. Полагаемых 600 грамм хлеба мы не получали полностью, а бывало что хлебный паек уменьшали до 400 грамм. Доброкачественные жиры получали только иногда. Чаще всего получали хлопковое масло, и, по заявлению знатоков, можно потерять зрение в особенности тогда, когда его употреблять в сыром виде. Мясо выдавалось нам очень редко. Чаще всего выдавалась пересоленная рыба и картофель, если он был в овощехранилищах и начинал гнить, а здоровый сохранялся пока не загнивал. Когда сырой картофель кончался, то выдавали сушеный.
Зимой очень часто выдавали мороженный картофель, который терял свой вкус и питательность. Зелень, как морковку, лук и др. тоже выдавали сушеными. Капусту очень часто выдавали с кусочками кирпича, пометом коз, которые объедали листья капусты на кучах, где он хранился. Крупы полагалось для каши 40 грамм, но полностью нам ее не выдавали.
Сахара полагалось 20 грамм, но он выдавался на руки с большим минусом. Чай и кофе полностью в котел не засыпались.
Людей держали впроголодь, да еще и работы доводили заключенных до полного истощения. «Голод но тетка»! Вот этот то проклятый голод и заставлял нас вкладывать в работу свои последние силы, чтобы заработать добавочный паек. Восхваления и почетная доска действовали только на дураков и советских пятколизов, а более умные не поддавались на эту удочку.
Начальство придумало разные степени питания, чтобы и более благоразумных и непокорных заставить больше работать. Очень слабое питание для малоуспевающих, среднее для успевающих и лучшее для перевыполняющих нормы работы.
Чтобы легче забрать у заключенных деньги, придумали открыть в лагере коммерческую кухню, где лагерник смог бы за деньги получить приличное питание, но для этого надо было работать, чтобы заработать для покупки такого питания.
Тюря. Кто из вольных знает, что такое «тюря» и кто из лагерников не знает «тюрю»?
Скудное лагерное питание заставляет лагерников мечтать о хороших кушаньях и лакомствах, которые от них далеки, как небо от земли. Чтобы хотя бы иногда побаловать себя лакомством, лагерники придумали новое и довольно дешевое и вкусное лакомство. Оно не принадлежит к изысканным блюдам и не из дорогих. Для лагерников и оно является мечтой, но ухе осуществимой. Это «изысканное» блюдо называется «тюря». Два-три заключенных договорились приготовить тюрю. Для этого они несколько дней экономят сахар и хлеб. Когда сбережения для них окажутся достаточными, начинается священно-действие. Наливают в чашку холодной воды, крошат в воду приготовленный хлеб и засыпают сахар. Вся эта масса мешается ложкой пока хлеб не превратится в густую массу, а сахар не растает.
Ну вот «тюря» готова. Компаньоны вооружаются ложками, садятся вокруг чашки и с величайшим удовольствием и наслаждением уничтожают «тюрю» под завистливые взгляды лагерников, у которых не хватает терпения Сэкономить такие дорогие продукты, как хлеб и сахар.
Хвоя и дрожжи. От хлебного пайка каждого лагерника оставляется 40 грамм хлеба в день на дрожжи-квас. Благодаря слабому питанию и недостатку витаминов, цинга немилосердно расправлялась с лагерниками. Санчасть бессильна была бороться с цынгой потому, что не имела медикаментов, и вот придумали очень хорошее средство против цынги.
Посылают в тайгу двух заключенных набрать мелких сосновых веточек. Веточки бросают в котёл и варят как чай. Ура, чай готов Оружие против цынги найдено. У входной двери столовой стоит вместительный бак с чаем. Возле бака стоят кружки. Подходят к баку заключенные, набирают в кружки чай и здесь же выпивают.