— Вы получили письмо от отца?
Вопрос Александры прозвучал не уместно, он вклинился в разговор, как будто яр очень долго скрывался от ответа.
— Лишь намек, что дело связано с принцессой. — Квалес скривился, играть в открытую он явно не любил.
Отвечая дочери одного из влиятельнейших вампиров Рилиона, Кваолен придерживался нейтралитета, но было заметно, что ему не нравится такое положение вещей. Вынужденная необходимость отвечать на вопросы его явна раздражала. Конечно, он мог молчать или вообще не пустить нас в дом, но тогда бы его жизнь во многом зависала бы от Академии, всего лишь один провал, и он упадет так низко, что рожденный ползать будет летать перед ним.
— И какова ваша позиция? — Если он сейчас начнет юлить значить он получил приказ в случаи необходимости оказать нам помощь. Если начнет говорить много и непонятно, тогда к нему пришло как минимум два письма. Одно с приказом о подчинении из Анклава, а второе с комментариями от своего отца.
Как и у всякого дипломата, ответ яра Квалена не относился к вопросу.
— Анклав наделил меня полномочиями и властью, правом следить за поведением вампиров и защищать наши интересы в Академии. — Наши, не ваши, это скрывалось между его строк.
Глупая ситуация.
Все это похоже на карточный домик построенный на растянутой по среди промости нити.
Анклав расположен на территории Рилиона, и хотя он является самостоятельным государством в государстве, вампиры придерживаются политики короля, принимая его сторону во время территориальных конфликтов, и выполняя некоторые его приказы. Так было положено сотню лет назад, так и остается посей день. У нас, у вампиров, как таково не было своих интересов, нам не нужен весь мир, и мы не страдаем мание величия считая себя первой расой. Люди перестали нас бояться и успели смириться с нашим существованием, отказ от поливания крови и закупка ее за деньги помогло привыкнуть им жить с нами в соседстве. Находились исключения, некоторые вампиры продолжали иногда убивать людей и утолять свое жажду, но большинство из них делали это тайно, не навлекая на Анклав подозрений. Теперь же с открытие дверей Академии для детей ночи, ситуация изменились, причем ситуация с принцессой затягивала эти изменения в тугой узел. Анклав получил возможность расширить свое влияние, а следовательно в ближайшем будущем разжиться новыми капиталами, и тут столкнулись интересы Рилиона в виде принцессы, Анклава в виде группы вампиров отправленных на обучение и интересы уже внутри самого Анклава, между Домами вампиров. Каждый хотел защитить свое мнение и оставить позиции максимально выгодными. Меньше всех конечно рисковал король, его заботит лишь безопасность дочери, грызня в Анклаве его мало интересует. Но вот сами старейшины ходят по опасной дороге, не всем, но половине из них точно известно о ситуации вокруг наследнице престола. И том чем грозит им ее печальное завершение. Никто не говорит правды или отвечает на вопросы, все хотят сохранить положение вещей, но в тоже время сделать так чтобы не оказалось недовольных. Чтобы всегда оставалась возможность сказать: "Вы думали я это имел ввиду? Вовсе нет, это было лишь простым совпадение"
Карточный домик в котором прячется ассасин, и который может упасть в пропасть от одной единой ошибки.
— Мы рады это слышать — сказал я. — Приятно знать что наша безопасность находиться в ваших руках.
Если он думал избежать нашей проблемы, то он ошибался. Квален может не помогать мне в поиске убийцы или в вопросах не касающихся Анклава, но вот если мне будет угрожать опасность, то он вынужден будет помочь брату по крови. А Двадцать вампиров это двадцать вампиров, они могут изменить ход покушения.
— Мне интересно, в Городке присутствуют только сформированная анклавом группа или есть и другие вампиры? — по сонным глазам Александры я понял, что она хочет скорее закончить разговор. Все что хотела она узнала, теперь стоит все обдумать.
— Помимо группы, тут около десятка вампиров, они живут или работают здесь уже долгое время. Но я имею на них меньше влияния, хотя в некоторых вопросах они вынуждены прислушаться к моему слову.
Моя любовь поднялась с кресла, с хрустом потянулась, довольная улыбка появилась у нее на лице, приятная истома пробежала по и разогнала кровь.
— Спасибо что приняли нас яр Квален, — она даже не оглянулась чтобы произнести слова в лицо вампиру. Квален мог видеть лишь ее спину. — надеюсь мы не слишком отвлекли вас от дел.
Я поднялся с дивана, поправил штаны и длинное пальто. Перчатки лежали в кармане и ждали своего часа, когда я выйду на улицу.
— Спасибо что уделили нам внимание, яр Квален.
Мои благодарности не дошли до слуха вампира, так в по крайней мере казалось со стороны, он даже не посмотрел на меня. Все его внимание было приковано к спину Александры. Она наплевала на все правила этикета, во время разговора вела себя как будто общалась с заурядным прохожим, которых можно встретить тысячи тысяч, стоит лишь выйти на улицу. Она показала, что считает вампира одним из этой тысячи.
Простым смертным.
Так думал сам Квален и так казалось со стороны.
Но так не было на самом деле.
"Действительность это ширма, под которой скрывается правда"
Александра его провоцировала, на гнев, на резкость или грубость, на любую яркую эмоцию, которую он мог проявить. Во время разговора староста был спокоен и собран, лишь в самом начале он позволил себе немного гнева, но потов исправил положение.
Время прямых войн и лобовых атак давно миновали, оно осталось в памяти людей, в легендах и сказках передавалось из поколения в поколение, хранилось в самый пыльных углах библиотек, запечатленное на сухих листках пергамента. Теперь мы стали другими, скинули шкуры варваров и надели костюмы цивилизованных отношений, выдумали ряд правил и нарекли их законами, загнали самих себя в рамки за которые нельзя выступать. Но мы лишь сменили маски, спрятав жажду к власти и деньгам более глубоко, под замки невозмутимости и спокойствия.
Но как и любая тайна, рано или поздно становиться явью, внутренняя жажда иногда пробивается наружу.
Как бы мы не старались и не прятали это чувство даже от самих себя, старое как мир желание срывало замки и смотрело на мир сквозь наши глаза.
Яркие эмоции, бурлящий котел из разных чувств, самое лучшее средство чтобы ослабить замки вашего собеседника, разозлите его, и он сам покажет вам свою истинную сущность.
Мы с Александрой хотели вывести старосту из рамок невозмутимости и попытаться прощупать его как личность, понять как он будет себя вести и чего стоит он него ожидать.
Но в синих глазах яра Квалены были простые, человеческие эмоции. Удивление подобным поведением, презрение к такой низкой личности и злость, на нас, за хамство и на самого себя, за то что вынужден это терпеть.
Александра открыла дверь и скрылась в коридоре. Лишь после того как ее фигура исчезла за стеной, Квлен отвел взгляд и посмотрел на меня.
— Всего доброго, не забудьте забрать у Бенарда документы. — голос его был такой же ровный. Он поправил воротник рубашки и развернулся к шкафу, давая понять, что разговор окончен. Последнее слово осталось за ним, но слова не деньги, пусть забирает…
Я вышел в коридор, и через пару секунд подошел к лестнице. Внизу стояла Александра в компании дворецкого, последний как раз передавал ей худую папку и что-то говорил. Я могу ошибаться но в последние время я только и делаю что получая какие-то документы, у меня в комнате сложилась уже целая гора этих самих бумаг, такое ощущение что я развожусь.
Александра, что-то резко сказала и дворецкий замолчал укоризненно посмотрев на нее сквозь стекло очков. Моя любовь развернулась и пошла к выходу.
За тот час, что мы провели в доме, на улице ничего не изменилось, все таже пара караульных. Их мечи не покрывались слоем засохшей крови, а перед крыльцом не лежали трупы врагом так и не сумевших пробраться в дом.
— Ты сегодня просто очаровательна. Умеешь произвести впечатление. — сказал я. Мы вышли через калитку и пошли по дороге вдоль дома.
— Этот чистолюбивец не будет нам помогать. Хорошо если он не зарежет принцессу при первом же удобном случаи.
— Совет так далеко не зайдет, — гипотеза Александры не выдержала моей критики. — Он понимает всю серьезность ситуации. А он пляшет под их дудку.
— Раз понимает, то к чему тогда весь этот цирк? Почему не прислать сюда одного из опытных вампиров. Того же Тонкада к примеру. Он не раз участвовал в подобных ситуациях, и накопил порядочный опыт.
— Это политика. Как говорил один иностранный помощник короля: "Политика это лоно в котором зреет война". Совет сделал ставку на молодое поколение, дал ему шанс проявить себя. К тому же если затея с Академией провалится, будет проще наказать десяток юнцов, чем жертвовать опытными специалистами.
Александра поплотней подняла воротник и застегнула верхнюю пуговицу. Пара локонов выбилась из прически и теперь холодный ветер играли ими как нитями паутины. Александру это очень раздражало.
— Все равно, ситуация слишком серьезна чтобы доверять ее разрешение такому молодому вампиру. И ладно если бы он был вечи или на худой конец реском. Но яр, Логан, все оказалось в руках торговца.
Не сомневаюсь что Дом Милерон подошел бы намного лучше чем Каддо, но специфические законы Академии, запрещают учиться ранее обучаемым магом.
— Никто не знал что за принцессой будет охотиться ассасин. — сказал я. — Воевать внутри городка Совет не собирался, а для заполнения отчетов и соблюдением правил торговец подойдет лучше всего.
Александра оглянулась по сторонам, как будто что-то искала.
— Еще этот ассасин, будь он не ладен. Пошли чего-нибудь выпьем, этот холод и наш Староста наводят на меня тоску.
Солнце во всю рассматривало просторный сад старясь пустить свой взор до самой незначительной детали. Зеленые листья деревьев купались в теплом сиянии святила, им было безразлично, что за стеной сада, за территорией королевского дворца уже давно шагал, некого не стесняясь, осенний холод. Деревья росли окутанные паутиной магии, всегда в тепле, всегда зеленные и цветущие. Фруктовые деревья, стояли обвешанные тяжелыми сочными плодами, заставляющими под свои весом крепкие ветви тянуться к земле. Те опускались, не в силах долго сдерживать такой груз, и хотя садовник каждый день срезал наиболее подходящие плоды для кухни, их оставалось еще достаточно много.
— Каковы наши дела, Эмиль? — человек задавший вопрос провел усеянной перстням рукой по зеленым листьям дерева.