Договор об экспорте и брачном союзе наследника трона был заключен без особых промедлений и препирательств.
Тельман, в тот день еще всего лишь Превират Криафара, любовался ей и в то же время смотрел по сторонам — не стоило сразу баловать молодую супругу излишним вниманием. Наклонившись над столом, одна из бесчисленных хорошеньких служанок, чье имя он, разумеется, не помнил, расчетливо коснулась горячей тяжелой грудью его плеча. Навязчивая, но неутомимая. И готовая на всё. Тельман на мгновение улыбнулся, представляя себе их обеих вместе, развратную служаночку и невинную робеющую жену в одной постели, но тут же поймал задумчивый въедливый взгляд отца и отвернулся.
Уложить бы их обеих, дверь запереть, а самому сбежать, как тогда, в восемь лет…
Праздничный пир закончился, когда ночная стужа уже вступала в свои права, и по давней традиции Тельман повёл жену в их общие отныне покои.
— Желаешь присоединиться, как всегда?! — он всё же не удержался, обернулся к бесшумно сопровождавшему их Рем-Талю на пороге спальни, и Крейне снова вздрогнула, словно желая вырвать свою руку из его и не решаясь это сделать. — Может быть, хотя бы не сегодня?
— Не сегодня, — бесстрастно склонил светлую голову Рем-Таль, словно обычно это в порядке вещей — составлять компанию своему Превирату во время первой брачной ночи.
— Отрадно, что ты нам так доверяешь. Ну, не тушуйся, моя фени, — он сам не знал, почему назвал её тем ласковым словом, которым в детстве прозвал Чу-и. Возможно из-за их доходящего до смешного сходства: пушистая любимица была такая же чёрная, большеглазая, всегда настороженная. — Рем мне куда ближе, чем страж трона. Не обращай на него внимания. Как на стул или стол. Или ковёр.
Рем-Таль отступил, а Тира Мин опустилась на корточки, привычно подтянув кожаные брюки на коленях.
— Будешь подслушивать, моя дорогая? — любезно продолжил Тельман, сам не понимая, что заставляет его неловко топорно язвить, стоя рядом с явно перепуганной новобрачной, почти с ужасом обозревающей проступающие из темноты очертания его печально знаменитой кровати. — Вообще-то, можно распорядиться, и вам здесь поставят ещё одну кровать. Скрасите долгое ожидание вдвоём.
«Если оно будет долгим», — Тира Мин ничего не сказала, ни одна мышца на лице не дрогнула, но он прочёл её мысли и укоризненно покачал головой. Подтолкнул Крейне внутрь спальни и закрыл дверь.
Светильники с горючим сланцем по его приказу не зажигали. Он и сам не знал, почему захотел темноты.
Черные волосы Крейне казались ему частью этой тьмы.
— Они все мне так надоели, — доверительно сказал он жене, едва не потеряв равновесие и вынужденный вцепиться в ее плечи. — Все, кроме тебя, Превирата Крейне.
На церемонии он не пил, но порошок из пыльцы жёлтого скорпиутца, к которому он пристрастился уже год как, дурманил голову, заставлял кровь кипеть, размывал тяжелые непрошенные мысли. От Крейне пахло сладкой свежестью, ещё более восхитительной в сочетании с её страхом, и он спустил свободное белое платье с её плеча, наклонился, и вдохнул аромат кожи, а потом прикоснулся губами, прикусил, желая оставить след — или сделать больно. И…
Тельман Криафарский окончательно проснулся.
Посмотрел на обнажённую светловолосую девушку, уютно свернувшуюся клубком в его огромной кровати. Там может поместиться и четверо, и надо заметить, помещались с удобством в иные времена, но сейчас худощавая ладная фигурка была одна, и не вызывала в нём никаких чувств, кроме желания немедленно спихнуть её на пол и зарыться лицом в бесчисленные перьевые подушки.
Перьевые подушки стоят дороже драгоценных металлов в этом мёртвом мире. У него их с десяток. Настоящее сокровище.
Рем-Таль тоже находился в спальне, невозмутимо читал какой-то документ в своём уголке. Ни обнажённые тела — любого пола и количества, ни непосредственно постельные упражнения Вирата Тельмана Первого его не смущали — привык. Впрочем, первый страж королевского трона видел многое. В уборную, знаете ли, тоже когда-то сопровождал.
Девушка открыла глаза и посмотрела в потолок, обильно украшенный яшмаитом и лепниной.
— Как тебя зовут? — Тельман вытащил из подушки перо и пощекотал себе ладонь.
— Арисия, Вират.
— Арисия, подите вон.
— Слушаюсь, Вират Тельман, — девушка торопливо поднялась, огляделась в поисках одежды, и, не обнаружив оной, нагишом попятилась к двери. Рем-Таль, не глядя, ловким движением равнодушно бросил ей заранее заготовленный халат.
"И да хранят меня каменные драконы впредь от его постели, — подумала она. — Но до чего же хорош!"
Драгоценное перо медленно спланировало на пол.
Глава 13. Наш мир.
В квартире очень тихо, а ведь Вячеслав говорил о ребёнке и няне… Впрочем, о чём это я — сейчас около четырёх утра, ребёнок крепко спит, не должен же он орать с утра до вечера, тем более двухлетний, а не грудничок. Эта мысль влечёт за собой другие, о Кирилле, на удивление спокойные после давешней истерики. Я не могу представить его отцом, его, так ценящего свою независимость и возможность в любой момент выйти из игры.
На мой взгляд, дети — это всегда самопожертвование. Хотя откуда мне знать наверняка? По виду Вячеслава, ничем он не жертвует, доплатил за сверхурочные — и все дела. Было бы чем платить, деньги решают многое. Наверняка, он уверен, что на эту безумную авантюру я соблазнилась доплатой — бедная нищая библиотекарша, что ей еще надо?
Подспудно всё ещё ожидая подвоха — удара по голове, защелкивающихся на запястье наручников или чего-то в этом роде, я остановилась в прихожей — раза в три просторнее моей. Вячеслав действительно щёлкнул, но не наручниками, а выключателем — на стене вспыхнуло приглушенное матовое бра в форме причудливо изогнутой ящерки. Куртку торопливо стянула сама, не дожидаясь помощи, но Вечер всё же успел аккуратно вынуть её у меня из рук и спрятать в шкаф-купе, снять собственную верхнюю одежду, протянуть совершенно новые неразношенные тапочки, почему-то чёрного цвета — и сделать приглашающий жест рукой. Я всё ещё неуверенно мялась на пороге.
Пять дверей, это не квартира, это дворец какой-то! Кажется, ещё и пол с подогревом.
— Справа столовая, вход в кухню из неё. Там детская, там спальня Карины, то есть, наша. Туалет и ванная комната прямо, но рядом с кабинетом, он слева, есть еще гостевой санузел. Я постелил вам на диване в кабинете, — извиняющимся голосом произнес потенциальный олигарх. — Прошу прощения, что не в гостиной, но в кабинете гораздо спокойнее и тише, и утром там вас разбудят ни свет ни заря. В кабинете есть кулер, чай, кофе, правда, растворимый… Отдыхайте, располагайтесь, поговорим завтра. Я работаю во второй половине дня, так что мы всё успеем обсудить.
— Разве не нужно приступать как можно быстрее? — я подавила зевок, больше похожий на нехватку воздуха. После длительного утомительного переезда казалось, что я не спала как минимум двое суток, но не спросить я всё-таки не могла.
— Несколько часов ничего не решат, вы устали, а приступать к книге нужно с ясной головой, — Вечер гостеприимно распахнул дверь слева, за которой обнаружилась еще одна дверь. Не дворец, лабиринт какой-то, лишь бы без Минотавра за углом. — У Карины очень строгий режим дня, она ежедневно ложилась не позднее десяти часов вечера, чтобы встать ровно в шесть. Утверждала, что писателю нужно высыпаться и поддерживать свои силы. Ребёнка утром няня отведёт в сад, вы отдохнёте, и мы сможем все обсудить.
Хм, неужели Кнара сама придерживается хотя бы части собственных декларируемых на вебинарах принципов? Почему бы и нет…
Неужели я действительно именно в её квартире? Поверишь тут в мистику….
Я старалась не слишком глазеть на чужое незнакомое жилище, хотя и хотелось — даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что устроено оно не просто дорого, а дорого и с фантазией. Прошмыгнула в маленький туалет, выложенный чёрной плиткой с серебристой каймой, вымыла руки дорогим твёрдым мылом явно ручной работы.
Посмотрела на себя в зеркало — там отражалась уставшая, совсем не гламурная тётка, с припухшим, бледным, как непропечённый блин, ненакрашенным лицом, торчащими во все стороны тусклыми русыми волосами. Тоже мне, писательница. Скорее, домработница.
Может, здесь снимается ток-шоу о преображении простых людей? Завтра с утра Вячеслав скажет, что таинственные авторы послания требовали от потенциального соавтора самой Вертинской похода в салон красоты и по бутикам… А сам он коуч. Или психотерапевт. Накрасят меня, приоденут, дадут возможность творческого хобби…
Я уже более подозрительно посмотрела в зеркало — нет ли там скрытой камеры? Может, вся страна, включая Кирилла с его пассией, смотрят сейчас, как я тут зависаю, а монотонный голос ведущего комментирует за кадром:
"Марианне нечего было терять, поэтому она с лёгкостью согласилась на странное предложение загадочного незнакомца и теперь гадает, что принесёт ей завтрашний день"… Гадаю. Как в туалет-то ходить с такой паранойей? Хорошо героиням любовных романов Валентины, перед ними не встаёт таких вопросов.
Кабинет оказался небольшой уютной комнаткой. Люстры на потолке не было, аналогичные бра, одна из покрашенных под кирпич стен вдруг замерцала россыпью светодиодных огоньков.
Стол со стационарным компьютером и принтером у окна. Удобный кожаный стул, как в офисе генерального директора крупной фирмы. Рядом действительно кулер. Разложенный диван, накрытый мягким желтым пледом. Подсвеченный аквариум. Книжные стеллажи, книги, много, много книг.
— Располагайтесь, — Вячеслав растерянно посмотрел на мой рюкзак с вещами, видимо, осознав, что шкафа для одежды здесь нет. — Боюсь, об ужине я не подумал. Я обычно ем в кафе, Карина заказывает еду на дом с доставкой.
Для меня общие ужины, если уж не завтраки и не обеды, всегда были неотъемлемой частью представления о настоящей семье. Но кто сказал, что это обязательно? Впрочем, если учесть, что жена явный жаворонок, а муж — сова, то они могут вообще неделями не встречаться. Но не мне судить их семью — если это всё же не розыгрыш.
— Спасибо, — неловко сказала я. — Ничего не надо.
— Тогда спокойной ночи, Аня.
— Спокойной, — неловкость нарастала. К батарее не приковали, по голове не ударили, раскрытие коварного замысла явно переносилось на утро. — Где можно телефон на зарядку поставить?
— Рядом с компьютером. Да, у меня огромная просьба… не трогайте до утра, пожалуйста, компьютер. Карина вообще считала, что по ночам техника должна отдыхать.
— Разумеется, нет! — даже вставлять зарядку в розетку разветвителя стало страшно, а ну как взорвётся?