— Айнике! — окликнула я светловолосую служаночку. — Позови мне Рем-Таля. Прямо сейчас.
— Куда, Вирата? — испуганно переспросила девчонка.
— Сюда, я же здесь, — понимаю, почему короли становятся отмороженными деспотами. Очень трудно держаться, когда вокруг все так безбожно тупят и в то же время беспрекословно подчиняются.
— В спальню?! — бедолага, вероятно, решила, что в подопечные ей достался второй Тельман.
— Где можно поговорить без свидетелей? — сдалась я. — Без лишних ушей и компрометирующих кроватей?
— Есть антратовый грот, Вирата. Туда редко кто-либо заходит, потому что обычно там очень прохладно.
— Грот так грот. Но сначала передай мою просьбу Стражу, желательно, когда Вирата не будет поблизости и уточни подходящее время для встречи. Не ждать же мне его шаг за шагом.
Айнике кивнула, но прежде, чем она выскочила выполнять поручение, я притормозила её рукой.
— Ты тоже с ним спала, Айни? С Виратом Тельманом?
Глаза блондиночки моментально наполнились слезами.
— Вирата, что вы, я никогда… Я дорожу этим местом, я сама бы никогда, да хранят меня каменные драконы..!
— Иди уже, — махнула я рукой, чувствуя грызущую досаду, в первую очередь, в отношении себя самой.
* * *
На встречу со Стражем я пришла, выждав шаг для верности. "Антратовый грот" оказался одной из многих, совершенно непонятно для каких целей построенных камерных комнат: арочный вход, сводчатый потолок. Стены были выложены абсолютно чёрным камнем, казалось, поглощающим другие цвета и звуки. Несколько светильников с горючим сланцем мерцали над нашими головами, вызывая головокружительное ощущение, что мы зависли в космосе. Кажется, на потолке даже поблёскивали крошечные белоснежные светлячки, хотя им и взяться-то было неоткуда.
От чёрных стен действительно веяло стылым холодом.
— Что-то случилось, Вирата?
— Ничего страшного. Просто хотела поговорить.
Я уселась на каменную скамью, поверхность которой, к счастью, была не такой ледяной, и приглашающе похлопала ладонью рядом с собой.
— Присаживайтесь… Можете уделить мне пару шагов? Его Величество сейчас, я надеюсь, не одинок?
Рем-Таль заколебался, но, очевидно, явных причин отказать королеве отыскать в своей памяти не смог.
— Да, Вирата, я в вашем распоряжении и к вашим услугам.
Я тоже задумалась, пытаясь определиться, что именно сейчас у него спросить. И высказала буквально в лоб, без предварительной подготовки:
— В ночь после нашей свадьбы с Тельманом… Вы с Тирой Мин сопровождали его?
— Да, разумеется. До дверей спальни.
— В каком он был настроении?
Казалось, Рем-Таль удивлён.
— В… обычном, Вирата. Если можно так сказать. Он вёл себя, как всегда.
— Издевался, ёрничал и делал вид, что ему на всех наплевать?
Рем-Таль помолчал, а я залюбовалась контрастом бесстрастного лица и пылающего в тёмных глазах пламени. Всё-таки он был очень хорош собой, мужественный Первый Страж криафарского трона.
— Вират Тельман довольно часто бывает… недоволен необходимостью постоянного сопровождения. О чём порой высказывается в достаточно резкой форме.
— Вы настоящий дипломат, но мне сейчас не нужны эвфемизмы и выверенные формулировки, не надо пытаться оградить меня, пожалуйста. Расскажите, что произошло ночью после нашей свадьбы.
— Разве вы не помните сами, Вирата?
— Вы знаете, что когда вы забирали меня из Радужного поместья, я была… не совсем здорова, — мы оба бросили взгляд на едва заметные полосы шрамов на моих предплечьях. — С тех у меня появились некоторые пробелы в памяти. Видимо, это что-то эмоциональное. Расскажите мне, Рем-Таль. Всё, что знаете.
— Но я не знаю ничего такого, что могло бы быть вам интересно, Вирата.
— Мне интересно всё.
Я потянула его за рукав. У него были сильные мускулистые руки — особенно по сравнению с более худощавым жилистым Тельманом. Настоящий телохранитель. А в данном случае, возможно, ещё и душехранитель.
Шарахаться, как его повелитель, Рем-Таль от меня, конечно, не стал, но мои прикосновения явно выбивали его из душевного равновесия, как мне ошибочно казалось, непоколебимого.
— Все было, как и должно было быть.
— Хотите сказать, он возненавидел меня не с первого взгляда? — получилось недостаточно саркастично. Возможно, шёлковый характер настоящей Крейне начал как-то проявлять себя.
— Я не читаю в душе Его Величества. Мне показалось, всё было нормально. Во время брачной церемонии Вират вёл себя доброжелательно. Учтиво. Безукоризненно. Вират Фортидер был доволен.
— Но изначально Тельман был против этого брака?
Рем-Таль с некоторой тоской глянул на выход. Вероятно, в мечтах он уже приложил меня головой об каменную стену, и, нейтрализовав чересчур прилипчивого и дотошного противника, мчался прочь от стоявших ему поперёк горла задушевных разговоров.
— Вират, как вы слышали, с детства не совсем здоров и нуждается в постоянном просмотре. Разумеется, это не могло не сказаться на его тяге к… свободе. На его внутреннем протесте по поводу ограничения, даже формального, этой свободы. Простите, Вирата, я не лучший собеседник в этих вопросах. Вират не обсуждает со мной свои чувства, я только Страж. Мне нужно идти.
— Подождите! — я снова ухватила Рем-Таля за рукав, а потом, для верности, вцепилась в руку.
Рука у него была… хорошая. Сильная. Тёплая.
— Вирата, прошу вас…
Где-то в душе меня умиляло и забавляло почти юношеское стеснение этого взрослого сильного мужчины в моём присутствии. Впрочем, не исключено, что я опять стала жертвой незнания выдуманного собою же мира. Может быть, здесь вообще не принято касаться посторонних людей. Может, прикосновение к ладони сродни приглашению к близости. Или что-нибудь ещё… Но от Рем-Таля веяло надёжностью. Словно старший брат, который не будет сюсюкаться, но в случае чего — непременно поможет, защитит от любой опасности и угрозы.
— Всего пара шагов, вы же понимаете, мне нужно знать. Что-то произошло в эту нашу брачную ночь, что-то, что кардинально изменило отношение Тельмана ко мне. Он меня терпеть не может, но я не могу понять, за что и почему. Вы самый близкий к нему человек, вы…
— Мы были друзьями, это правда, но очень давно. У нас шесть лет разницы, в юношеские годы это целая пропасть, Вирата. Я поступил на службу, когда мне было четырнадцать.