Для начала молодой друид повел меня осматривать мое новое пристанище.
По дороге мы разговорились. Я выяснила, что Антон находится у друидов чуть ли не с самого младенчества. Парню несказанно повезло. Он родился в подмосковной деревне, где-то в районе Шатуры. Отца у него не было, мать умерла при родах, и ребенка приютила у себя на первое время сердобольная ветхая старушка. Но она его с радостью отдала в «хорошие руки» при первой же возможности. А таковой оказался друид Макс, прибывший в эти края для оказания помощи лесам. Тот год выдался необычайно сухим и жарким – вокруг Москвы горели торфяники и леса.
У мальчишки оказался неплохой потенциал чтобы стать друидом, и, к тому же, совершенно неопределенное будущее. Он даже не был зарегистрирован официально в Загсе – заниматься этим в вымирающей деревне было абсолютно некому. В общем, когда друид сказал, что мог бы забрать младенца к себе, его «приемная мать» несказанно обрадовалась. Пока она собирала пеленки-бутылочки, друид поколдовал над садом доброй старушки. Теперь в нем росли только полезные садоводу растения, а вход сорнякам был накрепко заказан. Ягодные клопы гордо промаршировали по направлению к лесу, а сами ягоды приобрели самые что ни на есть замечательные лечебные и вкусовые свойства.
Дед Макс как раз трудился над повышением урожайности яблонь, когда на крыльце появилась бабка со свертком на руках.
В общем, когда мы добрались до моей избушки, я прониклась еще большим уважением к старшему друиду.
Мое новое жилище стояло на холмике, чуть поодаль виднелось еще одно строение, но куда большего размера. Окружали мою избушку столь любимые мною сосны. Дальше виднелись еще группы избушек. В них, по пояснению моего провожатого, жили эмпаты, светлые и темные, отдельно друг от недруга, еще дальше – всевозможные ясновидцы и стихийные маги. Меня же определили к боевым магам, пояснил мне Антон. При этом он с любопытством оглядел мое, несколько субтильное, теловычитание.
Надо отметить, что я никогда не отличалась я могучими накачанными мышцами. Рост мой был средний по нынешним временам – колебался в районе метра и семидесяти сантиметров, в зависимости от времени суток. А килограммов во мне было в среднем около пятидесяти пяти, не бараний вес, конечно, но для бойца все же маловато. Помню, когда я занималась каратэ, у меня во время соревнований всегда была дилемма. То ли сбросить пару сотен граммов, и записаться в весовую категорию «до пятидесяти пяти килограмм», то ли выступить в «абсолюте». Больше категорий не предусматривалось. «Легковески» отличались низким ростом и плотным телосложением, и я на их фоне выглядела, как глиста в скафандре. Поэтому я обычно билась в «абсолюте». Там я, во-первых, была проворней многих противниц, а, во-вторых, меня не грызла совесть при просмотре видеозаписей – мол, с маленькими связалась.
– Задумалась? – вернул меня к действительности провожатый.
– Ага, – ответила я. – Все никак не могу смириться с тем, что меня определили в забияки.
– Подумаешь, – махнул рукой друид. – Эка невидаль! Меня тоже определяли то к огневикам, то к друидам, так и мотался между двумя корпусами всю юность.
– А, ну тогда ладно, – протянула я, сосредотачиваясь на том, что мне объяснял в данный момент Антон.
Тропинка в каждую подгруппу избенок была своей – они отделялись от общей, и на каждой стоял свой ключ-пароль.
«Чтобы драк не было», – догадалась я, рассматривая двух эмпатов из противоположных лагерей, так и пожиравших друг друга глазами. С ненавистью, но, слава богу, на расстоянии. На самом деле, любые драки на территории Заповедника были категорически запрещены. Исключение составляла площадка перед корпусом эмпатов. Ее магически отгородили от всей прочей территории, так как держать в повиновении эмоционально неуравновешенных магов не было просто никакой возможности. Вот им и было разрешено стравливать пар в специально отведенном для этого месте. Но любая драка вне площадки каралась незамедлительно и навсегда – исключением и опечаткой изрядной доли магической силы. Это чтоб на воле не куролесили.
Мы не смогли осмотреть мою избушку. Как пояснил Антон, ее за ночь вырастили друиды, и она еще не была готова к заселению.
– Ты сможешь войти к вечеру, – сказал он.
– А что, в другую меня нельзя было поселить? – Удивилась я.
– Видимо, забияк женского пола у нас еще не было, – усмехнулся в ответ друид.
Я скорчила рожу и показала язык. А что я еще могла возразить? Что я самое мирное существо на свете? Все равно ведь не поверит.
Но, вообще-то, не этого ожидала я от Бориса Ивановича. Все же я себя ощущала человеком скорее мирным, чем наоборот. О чем немедленно и заявила, когда, расставшись со своим провожатым, оказалась в кабинете начальства.
– Нет, тебя отнесли не к боевым магам, – ответил мне Борис Иванович. – Но к зловредным, склочным и не уважающим ни на грамм авторитеты драчуньям. – Доброе утро, Лиса!
– Я тоже рада вас видеть – пришла в себя я. – Извините…
– Да ладно, полно тебе! – отмахнулся в ответ босс. – Я не обижаюсь. Вообще-то мы на пару с дедом Максом думали, куда тебя поселить, но так и не придумали ничего путного.
Как это? – удивилась я. – Вот уж не думала, что я… – замялась я подборкой термина, – как бы это помягче выразиться… феномен.
– Тебя бы вообще следовало отнести в разряд эмпатов, потому ты слишком импульсивна – глядя на меня, задумчиво изрек Борис Иванович. – Но, сожалению, ты не сможешь пользоваться их силой.
– Это почему? – буркнула я.
– Потому что тебя нельзя отнести ни к темным, ни к светлым, – пояснил он. – У тебя доброе сердце, это факт. Но одновременно на редкость циничные мозги.
– А что, так заметно? – удивилась я столь меткой характеристике.
– А ты вспомни, как мы с тобой от Университета до Заповедника ехали, – несколько ехидно попросил меня собеседник. – И что ты обо мне думала. Как еще из машины не выпрыгнула-то?
Меня бросило в жар. Он заметил! Наверняка прочитал все мои мыслишки до единой! О том, как он будут на меня пялиться с пенечка, и вообще… Я начала пятится к двери, чтобы при случае успеть удрать.
– Да погоди ты! – рассмеялся Борис Иванович. – Постой! Во-первых, я не абсолютный телепат. А, во– вторых, твои мысли были на редкость прозрачными даже для такого дилетанта в этом деле, как я. А в-третьих, я на тебя абсолютно не сержусь. Лучше вот, присядь в кресло, оно тебе, кажется, понравилось.
Я подумала и согласилась. Тем более, куда я денусь с этой подводной лодки под названием «Заповедник»? Кресло уютно обхватило меня, и я обрадовалась ему, как старому знакомому.
– К стихийным магам тебя можно отнести только с большой натяжкой, – тем временем продолжал начальник излагать свои сомнения в моей гениальности. – Ты ведь сама вчера призналась, что до Тесла тебе далеко как до луны…
– Как до звезды, – внесла я необходимые на мой взгляд коррективы.
– Как скажешь. Идем далее. Интуиция у тебя есть, и не малая, и ты ее разовьешь, когда перестанешь осмысливать все подряд в привычных тебе терминах цивилизованного общества… Но ты не ясновидец, – уверенно размышление вслух закончил он. – Тут и к гадалке не ходи. Ты можешь работать на частотах зверей и деревьев. В тебе сильна огненная стихия. И еще много всего. Это и хорошо, и плохо, т.к. нельзя сразу на чем-то сосредоточиться. Но я верю, что ты определишься с выбором направления деятельности сама и интуитивно. И, поскольку ты у нас занимаешься всяческим боевым искусством, то мы тебя определили в боевые маги.
Я скептически пожала плечами. После того, как я просмотрела кучу записей женских соревнований вообще, и моих в частности, я решила никогда больше так не делать. В смысле не сражаться. Уж больно это все не эстетично выглядело. Да и перспективы, если честно, никакой… Ну, выиграла я пару соревнований. Ну и что? Травм-то получила куда больше… Кстати, и в Китай в свое время я поехала и поэтому тоже – чтобы учиться искусству по-настоящему. А то драться каждый дурак сумеет, даже эмпат – как залепит огненным шаром, или, фаерболом, как их все тут называли, так мало не покажется!
– Да, конечно, – подтвердил мои догадки все же телепат – собеседник. – Тем паче, что боевую подготовку у нас проходят и стихийные маги, и даже друиды.
– И в чем же тогда мое отличие от всех прочих?
– Мы решили, что в дальнейшем ты, возможно, станешь разведчиком. Будешь выяснять, где какие неполадки, и возвращаться за подкреплением. В случае чего отобьешься, – уверенно закончил он. – Тем более, что у тебя есть врожденный компас по определению неприятностей, – добавил он.
– Какой-такой компас? – заинтересовалась я.
– Шило в заднице, – с невыразимым удовольствием ответил Начальник Заповедника.