Испив чаю, и поехали навестить Жозефину, друид с байкером по-родственному, а я – за компанию. Маня, почувствовав наше чемоданное настроение, не стала уединяться с домашним питомцем ведьмы, но обвилась вокруг меня, и так провела весь вечер. У меня тоже на душе кошки скребли – не хотелось с кисой расставаться. Я все гладила ее спину, и вспоминала, как мы с ней носились меж сосен. Очнулась я только тогда, когда избушка вздрогнула, пол накренился сперва в одну сторону, потом – в другую, и мы сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее начали куда-то двигаться. По-моему, так в сторону корпусов, поближе к людям. Через минуту – другую изба набрала крейсерскую скорость, и качать перестало.
– Так-то оно лучше будет, – ответила на мой вопросительный взгляд Жозефина. – Да и Антон настоял…
– Никуда не поеду, если останешься тут одна! – взъерепенился друид. – А там за тобой дед Макс присмотрит, – уже куда тише добавил он.
– Вот видишь, – вздохнула Жозефина. – Лиса, ты не возражаешь, если я рядом с тобой поселюсь?
– Да нет, я только «за», – вполне искренне ответила я. – Да и за избушкой моей присмотришь. И сауна, у меня, опять же, – начала было делиться я, но вовремя остановилась. – Ах да, тебе же нельзя!
Жозефина только вздохнула.
– Мальчики, не пошли бы обговорить детали похода в соседнее помещение, – сказала она. – А мне тут с Лисой поговорить хочется.
«Мальчики» деланно вздохнули – как же, притесняют! Но спорить с беременной ведьмой не стали. Тем паче, что Жозефина, согласившись переехать к людям, и так пошла на невиданные уступки, так что дальнейшие препирательства были чреваты тяжелыми последствиями. Металлист вынул из воздуха пару запотевших бутылок пива (как позже выяснилось, все достал из собственного холодильника – надо будет освоить этот трюк!), после чего парни гордо удалились, предельно аккуратно притворив за собой дверь. Жозефина проводила их задумчивым взглядом, и повернулась ко мне.
– Ох, не спокойно у меня на душе, – тяжело вздохнула она.
– Я тебя понимаю, – сказала я. – Ты за них беспокоишься. Но тебе вредно волноваться…
– Они же как дети, – не желала успокаиваться ведьмочка, – кто же за ними присмотрит?
– А я на что? – напомнила я о своем существовании.
– Сама дите-дитем, – снова вздохнула Жозефина. – Но все же… Прошу тебя, присмотри! – чуть не заплакала она.
Ну вот, только мне бабьих истерик не хватало! Я пододвинулась к ней, обняла, пытаясь вспомнить, чему меня учили Матвеичи-эмпаты. Не знаю, получилось, или нет, но постепенно Жозефина всхлипывать перестала.
– Все будет хорошо, – в сотый раз, наверное, но уже вслух повторила я.
– Да, наверное, – смахнула слезу ведьмочка. – Я тут тебе травы да снадобья припасла, возьми вот.
Я заглянула в объемный мешок. Чего там только не было! Я тут же решила, что половину не возьму – куда мне такой гербарий? О чем честно сказала Жозефине, попросив ее отобрать только самое необходимое. В результате мы остановились на лекарствах от простуды (оно же – жаропонижающее), противоядия от гадюки и щитомордника, средстве от расстройства желудка, кровоостанавливающем двух видов, чудном бальзаме для заживления ран, и еще доброй дюжине чрезвычайно сильнодействующих и полезных снадобий, среди которых был даже настой от сглаза и порчи. В конце Жозефина вручила мне маленький ларец, велев беречь пуще зеницы ока.
– Что это? – полюбопытствовала я.
– Вода живая и мертвая, – просто сказала ведьмочка. – Ох, неспокойно мне, – снова завела свою песню она.
– Ну, тогда расскажи мне, только кратко, чего нам реально надо опасаться? – сменила я тактику. – Мне твой братец сказал, что ты не раз бывала там, куда мы направляемся. Никаких рекомендаций не будет? Да, и учти, кто такие василиски, нам известно, и щит от них мы ставить умеем.
Иногда человеку просто надо выговориться. Я почти не слушала Жозефину – предпочитаю идти куда глаза глядят, с открытой душой и чистым разумом, а то нет ничего хуже, чем вздрагивать от страха при малейшем шорохе.
Предоставленная самой себе, ведьмочка довольно быстро выговорилась. Да и я, случайно проникнув ей в мысли (иногда у меня спонтанно получалось, но крайне редко), поняла, что переживает она в основном за друида. А значит…
– Да присмотрю я за ним, не беспокойся, – в очередную паузу вставила я реплику.
Подействовало.
– Больше всего опасаюсь конкуренток, – криво усмехнулась ведьмочка.
Ну вот, это по делу, а то все вокруг да около!
– Яйца оторву в случае чего, – кровожадно пообещала я.
– Да нет, ты не поняла, – поморщилась Жозефина. – У нас там (нас?! Хорошенькое дело!) есть специалистки по совращению. И братца моего побереги, вот что.
– Это что же это за гнусные бабенки у вас там водятся?! – вскипела я.
В дверь просунулось озабоченное лицо друида. Мы на него зашикали, и оно убралось обратно.
– Суккубы, – спокойно ответила ведьмочка.
– А это что за звери такие?
– Это ведьмы такие, совращающие мужчин, выпивающие их жизненную силу, и бросающие использованных любовников влачить жалкое существование до конца дней своих. Впрочем, обычно им на это занятие уже немного времени остается…
– Бр-р-р, – встряхнулась я. – Мерзость какая! И что, много их, таких вот гадостных?
– Да нет, не часто встречаются.
– А противоядие имеется?
– Любовь, – просто ответила ведьма. – Любовь и чистота души – вот и все противоядие.
– Ну и оплеуха покрепче, в случае чего, – проворчала я. – И скрутить по рукам и ногам! И, потом, убить их можно?
– Самое лучшее средство – все же чистота души, – вздохнула ведьмочка. – В таком случае суккубы просто мимо проходят. А ежели голодная, да опытная суккубиха вам попадется, то и любовь не спасет… – совсем поникла она.
– Слушай, а для женщин такая же опасность есть? – поспешила перевести разговор я.
– А как же, их инкубами называют, но тебе это почти не грозит, – уверенно заявила ведьмочка, оглядев меня с ног до головы.
– Это почему же? – даже обиделась я. – Что я, старая, что ли? Или особо некрасивая?
– Да нет, – засмеялась Жозефина. – Просто уж больно ты не любишь, когда к тебе подкатываются с однозначными намерениями. Любовь тебе внеземную подавай! Идеалистка!
– Какая уж есть, – не стала отрицать я.
– С Илюхой у тебя что?
– А что, разве что-то есть? – не поняла я. – Так, дружим, подкалываем друг дружку, не без этого…
– Странно… Мне казалось…
– Ну, тут все либо глухо, как в танке, либо наш металлист очень тщательно от меня свои чувства скрывает.
– Ну и дурак, – резюмировала ведьма. – Ой! Про самое главное-то я и не сказала, – вспомнила она. – Мальчики, идите, тоже послушайте!
Оказалось, что на языческой Земле существует и реальная для нас опасность – темные волхвы, или некроманты.
– Это как темные эмпаты, что ли? – спросила я.
– Нет, – покачала головой ведьмочка. – Темные эмпаты – это местный феномен. У нас там эмпаты есть, то они не делятся на положительных или отрицательных.
– А чем же тогда знамениты некроманты?
– Тем, что магией жизни и смерти владеют. Ну там, из покойника зомби сделать (при этих словах я вздрогнула, и покосилась на мешок с заветной мертвой и живой водицей). Жозефина, видимо, ожидая от меня такой реакции, отрицательно покачала головой.
– Вампиры, что ли? – не унималась я.
– Вот всюду тебе вампиры мерещатся, – подколол меня друид.
Хуже всего было то, что некроманты убивали таких вот недоделанных (спасибо Жозефине на добром слове!) магов вроде нас. И не просто убивали, а особо жестоко – чтоб силу, сдобренную мучениями и ненавистью, отдавали злодею.
Узнать некроманта было не просто, потому что от человека обычного он практически ничем не отличался. Единственное, что его выдавало, так это очень тяжелый, давящий взгляд. У волхвов-некромантов большой силы получалось и взгляд контролировать.
– А как же они нас-то распознают? – обиделась я. – У нас что, на лбу аршинными буквами написано, что мы – маги-недоучки?
– Для них – написано, – вздохнула ведьмочка. – Впрочем, вам, наверное, амулеты какие-нибудь выдадут, чтобы от некромантов попроще схорониться…
– Ага, уж лучше мы на них, как на кошках потренируемся, – не выдержал уязвленный друид. – Нужны нам какие-то там амулеты!
Еще бы! Какие-то непонятные волхвы, да еще и некроманты, и сильнее его, причем все сразу, и перед любимой женщиной?
– Не пущу!
Воздух в избушке начал густеть, сильно запахло озоном.
– Остынь, сестрица, – веско сказал металлист. – Негоже своего мужика совсем уж за ребенка держать. Спасибо что предупредила, мы у начальства спросим совета.
– Нет!
– Почему это? – не поняла я. – Не уж он управу на этих злобных и могущественных редисок не сыщет?
– Они…всю…семью…его…жена… и дочка… на выданье, – ведьмочка заплакала.
– А где же он сам-то в это время был? – не поняла я.
– В Сибири, гада одного мочил, – зло сказала Жозефина. – А потом вернулся, и с убийцами расправился.
– Так что же он не остался? – не поняла я. – Боролся бы себе и дальше!
– Так сослали его, – удивленно посмотрела на меня, не знающую подробностей жизни начальства, ведьма. – Тем паче, что там правосудие какое-то есть, правда, сестрица? Каждое убийство мага карается по закону, или что-то в этом роде. Наше начальство себя на ссылку за месть обрекло.
Да, Бориса Ивановича жалко, ничего не скажешь. Но и ведьма тоже хороша! А пугала-то, да так натурально, что я даже поверила. Я перевела дух.
– Ой, не расслаблялась бы ты раньше-то времени, – снова вздохнула Жозефина. – закон-законом, но от смерти-то не спасет.
Умеет ведь ведьма утешить, честное слово!
– А откуда у начальства такие глаза загадочные? – перевела я разговор, а то уж больно какая-то мрачная картина вырисовывалась.
– А, это там у нас все сильные волхвы такими глазами похвастать могут.
– И темные?
– Нет, эти не могут, – снова вздох.
– И что же, как волхв, так цвет глаз меняется? – продолжала допытываться я.
– Смотри-ка, уже критерий вывела! Необходимое и достаточное условие, – передразнил меня металлист. – Физик!
– А ты – юный химик, – не осталась в долгу я.
– Вроде бы, так, – бросила Жозефина на брата укоризненный взгляд. – Меняется только у волхвов.
Тут пол накренился, и снова выровнялся. Приехали!
На прощанье ведьмочка мне выдала простенький нитяной клубочек – лекарство для тех, кто заблудился. Вдогонку к остальным снадобьям, так сказать.
Мы с металлистом поспешили оставить Антона с ведьмой наедине. А то и так медикаменты в рюкзак не вмещаются. А друид нам в дороге на что, спрашивается?