«И зачем он меня закрыл, да еще так надежно?» – искренне недоумевала я. – «Неужели он думает, что в лесу, да еще и подмосковном, со мной может что-нибудь случиться?»
Вот уже целых две минуты я озиралась по сторонам. Ничего странного не происходило. Снаружи не долетало ни звука, я сидела практически в полной тишине, и могла слышать лишь звуки собственного ерзанья по сиденью. Радио, понятное дело, молчало, ключа зажигания тоже не было. Дверь на дерганье ручки никак не реагировала. Наконец мне надоело елозить, и я решила подумать. Тем более, что у меня скопилось великое множество вопросов, а к ним, по-прежнему, не было ни одного ответа. Например: что это за непонятные глаза у гражданина Синицына, так, кажется, он себя обозвал? Или: если он может пользоваться, скажем так, телепортом, то какого ляда мы торчали в пробке на шоссе? Не хотел мою нежную психику травмировать, что ли? Или вот: что это за место и к чему такие меры предосторожности? Или…
– Какого черта?!? – непроизвольно вырвалось у меня, заметившей, что я-то, оказывается, уже не одна.
За начерченной водителем чертой находилось нечто, на первый взгляд не поддающееся банальной классификации по семействам, родам и видам. Во-первых, оно было большое. Во-вторых, покрытое чем-то вроде… не то короткой шерсти, не то чешуи. Потом, оно имело длинное туловище с множеством ног.
«Многоножка», – наконец отождествилась я. – «Гладкошерстная».
Славненькая такая многоножка двух, а то и трех метров длины. Точнее я определить ее размер не могла, поскольку она постоянно двигалась по неправильному эллипсу вокруг джипа. Аккурат по линии начерченного на дороге эллипса.
– Ну что же, по крайней мере, вопрос о нужности защиты отпадает, – вслух протянула я, втайне надеясь, что голос, пусть даже и свой собственный, создаст иллюзию постороннего присутствия и дружеского плеча.
Получилось не шибко убедительно. Тем временем многоножке наскучило ее скользящее времяпровождение, и она плавно остановилась. Уж не знаю, как она сумела почувствовать сквозь мощную звуконепроницаемую (и, наверняка, непреодолимую для запахов) защиту, где именно я нахожусь, но ее голова оказалась вровень с моим окошком. Куда она и заглянула.
– Семейство кошачьих, – закончила я классификацию многоножки.
Киска была красивая. Чем-то сосну по цвету напоминала – сама рыжая, а глазища цвета иголок. Хотя было в ее морде что-то неуловимо чуждое обычным кисам – не ощущалась она как хищник. И в то же время она мне что-то напоминала, только вот что, я никак не могла осознать.
Бегло изучив кису, я успокоилась. Во-первых, я верила в крепость установленной защиты вокруг машины. Во-вторых, киса на вид не напоминала жуткого монстра из какого-нибудь фильма ужасов, а, следовательно, ее можно опасаться.
«А, может быть, даже и подружиться», – размечталась я. – «Или, по крайней мере, не ссориться – уж больно независимый нрав иногда бывает у кошек».
Тем временем с противоположной стороны машины возникло голубоватое свечение, материализовался потенциальный работодатель, и я вздохнула с облегчением – все-таки напряглась я изрядно. Борис Иванович отнесся к киске-многоножке совершенно спокойно: почесал ее за ухом, погладил по спинке. Спина кисы тут же вытянулась – гладь, мол, по всей длине! Борис Иванович рассмеялся и отрицательно покачал головой. Киса ужалась до прежних, двухметровых размеров. Водитель щелкнул пальцами правой руки, и я наконец-то смогла слышать что-то, кроме собственного дыхания.
– Выходи, открыто!
Я потянула на себя ручку, и несколько неуверенно выбралась наружу. Киса величаво обползла вокруг меня, заглянула мне в глаза, и не спеша направилась в лес. Перед тем, как затеряться меж сосновых стволов, с которыми она действительно была идентичного цвета, многоножка обернулась. Окинула нас взглядом напоследок, а потом повернулась – и была такова! Мне даже показалось, что она с некоторым сожалением убралась восвояси.
– О, я вижу, ты уже и с Маней познакомилась! – радостно заметил Борис Иванович. – А Оксана Леонидовна оказалась премилой женщиной, и я понимаю, почему ты так не хотела ее расстраивать.
– Совершенно с вами согласна, – только и смогла ответить я. – Она не слишком громко возражала против моего отсутствия? – попыталась я зацепиться сознанием хоть за что-то, привычное для меня в этом мире.
Зря спросила. Судя по словам Бориса Ивановича, суровая секретарша, не принимавшая практически никаких отмазок с моей стороны (вот такое вот проявление любви!), абсолютно не возражала ни против моего отсутствия, ни против способа передачи известия об отсутствии. Хотя… во всем можно найти положительные моменты. И киса, опять же, киса была абсолютно неподражаема!
– Страж местности.
– А? – очнулась я.
– Это был страж местности, – повторил мой спутник. – Мне показалось, что ты хотела это знать.
Еще бы! И это, и многое другое! Приключение вошло в меня, вытеснив недоверие и скептицизм. Я так осмелела и расслабилась, что давешняя задачка о многоножке решилась сама собой:
– А киска-то и местные сосны – одно целое, – поделилась я со спутником своим наблюдением.
– В яблочко! – уважительно посмотрел на меня спутник. – Готова к экскурсии? Садись, поехали дальше.
Нас трясло и подбрасывало на лесной дороге еще минут пять, а потом сосняк внезапно кончился. Машина остановилась.
– Добро пожаловать к нам, – сделал водитель широкий жест рукой. – Нравится? – с улыбкой наблюдая за мной, спросил он.
Передо мной раскинулась холмистая местность, по которой там и сям были раскиданы здания. Порой совершенно невообразимой архитектуры. Ярко светило солнце, в небе большие парили хищные птицы. И откуда они в Подмосковье? Земля была ровно засеяна веселой светло-зеленой травкой. Прямо от опушки сосняка сквозь этот огромный газон бежала мощеная серым булыжником тропинка. Где-то далеко-далеко блестело озеро, за ним начинался лес.
– Такое впечатление, как будто программист постарался, – наконец собрала я воедино свои ощущения. – Настолько все игрушечно, красиво и нереально. Для Подмосковья, пусть это даже и район Звенигорода – уточнила я.
– Что же, не вижу смысла скрывать правду, – чуть подумав, ответил мне спутник. – Это не Подмосковье, конечно. Это Заповедник.
– Обычный заповедник? – разочарованно протянула я. – Так не романтично?
– Нет, не совсем обычный, – успокоил меня водитель. – Это магический Заповедник, искусственно выращенный в тупиковой точке перехода.
– Перехода куда? – не поняла я.
– В параллельный мир, – просто и обыденно, как о том, что сейчас утро, сообщил мой спутник. – По крайней мере, это название хоть чуть-чуть, да отражает действительность.
– О! – только и смогла произнести я.
Как писал классик, «правду говорить легко и приятно». Но удивление удивлением, а в моей голове, тренированной высшим образованием, уже возникла поверхность Римана из курса теории функции комплексного переменного. Структурой своей она напоминала книжку. Выходит, Земля – всего лишь одна из «страниц» некой книги Вселенной… У меня загорелись глаза:
– И сколько же… – тут я замялась, подыскивая подходящие слова.
– Говори как есть, – подбодрил Борис Иванович.
– А их бесконечно много? – пыталась подстроить я известные мне математические теории под только что полученные сведения. – Этих э-э-э… миров?
– Тебе хватит, – усмехнулся спутник.
Лицо его приняло самое что ни на есть мечтательное выражение, удивительные глаза меняли цвет в такт вспоминания разных миров. По крайней мере, я так подумала. Где-то на пятом мире он вернулся в существующую реальность.
– Пошли, осмотрим окрестности, – повернулся он ко мне.