И экскурсия началась.
– Как я уже говорил, это магический Заповедник, – повел рассказ Борис Иванович. – Магический он не только в силу своего происхождения, но и потому, что в нем собраны жители России, обладающие магическим даром, редким для нашей планеты. Это всевозможные маги, целители, ясновидящие, и им подобные личности. Здесь они все проходят обучение, переквалификацию, а также часто остаются вести э-э-э… научную деятельность.
Я, насколько могла, внимала экскурсоводу. Конечно, он излагал исключительно важный, нужный, и полезный материал. Но кругом было столько всего интересного! Даже сам воздух, лишенный каких бы то ни было вредных примесей был достопримечательностью сам по себе. Такой чистый, такой прозрачный! Поднявшийся ветерок донес горьковатый запах полыни, и я как наяву увидела огромный луг, весь в цветах, над которым кружат пчелы, собирающие восхитительный мед…
– Лиса, сосредоточься, пожалуйста, – вернул меня к действительности терпеливый голос экскурсовода.
– Ой, извините, – спохватилась я. – Но тут так много всего интересного!
– Еще успеешь все осмотреть, если захочешь остаться, конечно, – утешил меня спутник.
– А как же Оксана Леонидовна? – не удержалась я от подколки. – Как же она там, без меня-то?
Но, говоря откровенно, я уже почти согласилась остаться.
Мы пошли дальше. Я честно старалась не отвлекаться. Первым на нашем пути стояло здание предельно странной архитектуры. Одна часть его была выполнена в мрачном готическом стиле. А вторая чем-то напоминала не то православную церковь, не то мечеть, не то… В общем, архитектура здания несла в себе след некоего обобщенного религиозного архетипа. Храма, одним словом. Соединялись «половинки» здания между собой переходом, части которого, тоже были под стать своим строениям. Я тут же подумала о бронебойной двери и огромном амбарном замке посередине.
– Какая богатая фантазия у архитектора! – восхитилась я.
– О, об архитекторе я тебе позже расскажу, – пообещал провожатый, – сейчас же поговорим об обитателях. Есть предположения?
– Церковники и сатанисты?
– Не совсем, – подмигнуло мне начальство. – Маги-эмпаты. К сожалению, наделенные способностью различать добро и зло.
– К сожалению? – удивилась я.
– Если вкратце, – вздохнул Борис Иванович, – то дело обстоит следующим образом. Эмпаты – это маги, переживающие эмоции определенного характера. Например, «положительные», или «светлые» маги-эмпаты способны резонировать в такт положительным эмоциями окружающих, и перерабатывать получившийся накал страстей в магическую энергию.
– А что, есть еще способ эти самые страсти еще куда-нибудь употребить?
– Разбазарить в скандалах, например, – пожал плечами собеседник. – Кстати, частенько эмпаты так и поступают…
– А что с ними можно с энергией сделать? – дала я ход своему любопытству.
– Ну, можно амулет какой-нибудь изготовить, например, или вылечить ближнего своего. Знаешь, из эмпатов получаются весьма неплохие целители, потому как большинство болезней случаются на нервной почве.
– Понятно… – протянула я. – Получается, что «темные» маги-эмпаты в основном работают с негативными переживаниями. Тоска!
– Кстати, из них тоже получаются преотличные целители, – заметил провожатый. – Ведь ничто так надежно не излечивает от душевных терзаний и прочих нервных срывов, как циничная жизненная позиция, сдобренная юмором, пусть даже и черным.
Вопреки расхожему мнению, энергетическими вампирами ни светлые, ни темные эмпаты не являлись, поскольку расходовали собственные эмоциональные ресурсы, и теряли при этом много собственных сил. Просто как те, так и другие имели обычай провоцировать страсти у людей, чтобы вновь и вновь переживать букет любимых эмоций.
«Да-а, они скорее на самоедов походят», – подумала я, – «чем на каких-нибудь там вампиров или каннибалов».
Проблема была в том, что, как положительные, так и отрицательные маги-эмпаты были, так сказать, недалекими по жизни. Эйнштейн не был их гуру, относительность добра и зла была им неведома. Частенько необдуманными действиями «добрых» мостилась дорожка к бедствиям куда более крупного масштаба, чем те, что изначально имели место быть. Не зря в русском народном творчестве имеет место пословица о вымощенной благими намерениями дорожке…
– А какие между ними баталии бывают, – разошелся не на шутку Борис Иванович. – Чуть ли не каждый день их успокаивать приходится!
– Из-за чего? – удивилась я.
– Ну… Вот тебе пример. Творит простой человек Вася благое дело по корыстному расчету, носит одинокой старушке еду из магазина. А сам только и думает: «Когда же ты коньки отбросишь, мымра старая, и твоя квартирка…»
– Тут и так все понятно, с Васей этим.
– Это тебе понятно, и мне. А эмпаты наши встают по разные стороны баррикад, и воют друг с дружкой. Одни закрывают глаза на мысли Васи, вторые – на его добрые поступки.
– И что? Светлые скидываются, и помогают Васе купить новую квартиру? А к старушке направляют мать Терезу? – невинно осведомилась я.
– Нет, они разглагольствуют о добре и зле, бросаются грудью на заклинания «заклятых врагов», – в тон мне ответил экскурсовод. Но видно было, что спокойствие дается ему с трудом. – Иногда эти разногласия заканчивается очень и очень печально.
– Тяжелый случай, – вздохнула я, невольно отодвигаясь от распалившегося Бориса Ивановича подальше.
Тот заметил мой маневр, и необычные глаза его из алых превратились в терракотовые.
– Понятное дело, оба лагеря при умелом руководстве вполне легко управляемы, – уже спокойно закончил он.
Из дверей готического здания тем временем появился невзрачного вида сероволосый парень. Он близоруко сощурился на нас, и с какой-то плотоядной улыбкой потянулся к моему спутнику. Борис Иванович усмехнулся. Парень дернулся так, как будто его ударило током, вытянулся по стойке «смирно». Подождал неведомо чего, не дождался, и повернулся ко мне. От взгляда его бесцветных глаз мне стало не по себе. В груди закопошилась какая-то безысходность и тоска, да так, что захотелось волком выть. Я зябко поежилась, несмотря на то, что был теплый майский день. Мой проводник поспешил положить руку мне на плечо. Стало куда спокойнее – я перестала ощущать неприятную эмоцию, и парень, снова разочарованно хмыкнув, отвернулся от меня, и скрылся в здании. Борис Иванович укоризненно покачал головой.
– Совсем одичали, – произнес он. – Нет, чтобы развиваться на своем поприще!
– А, на эту темную св… личность я совершенно не в обиде, Так куда они могут расти?
– Развиваться в полноценного эмпата, которому природа эмоций до лампочки! – с чувством ответил экскурсовод. – Ты бы видела, КАКИМИ они могут быть!
Борис Иванович даже растерял весь свой гнев – видно было, что его посетили исключительно приятные воспоминания.
– Впрочем, что об этом мечтать? – в такт своим мыслям вздохнул он. – А эти…
Могут переквалифицироваться в стихийного мага, – добавил он, окончательно успокоившись.
– А что, бывали претенденты? – ехидно осведомилась я.
– Бывают, но крайне редко. Чаще задумываются о смысле жизни и спиваются. Или же так и живут в своем мирке. Светлые закрывают глаза на частенько недобрый подтекст человеческих поступков, наслаждаясь теплотой положительных эмоций, а темные являют собой непроходимых циников, огульно отрицающих все светлое, что есть в человеке, и наслаждаются злорадством.
– Так чем же они от людей-то отличаются? – не утерпела я. – По описанию, так вообще ничем.
– Способностью подключаться к магическому полю Земли, что в сочетании с силой эмоций порой дает ошеломляющий эффект, – ответил Борис Иванович. – Как я уже говорил, обычные люди тратят все силы от эмоций на скандалы. Иногда – на актерское мастерство, музыку и танцы. Но хватит о них, пойдем дальше. Тем паче, что пока ты не научишься от них защищаться, лучше держаться от них подальше.
С этими словами мой проводник выудил из кармана кулон на кожаном ремешке, и протянул мне. Я машинально уставилась на «украшение». Кулон был выполнен то ли из берилла, то из чего-то, на него похожего. Формой напоминал капельку, в длину не превышал двух с половиной сантиметров. Сделан был изящно. Бегло ознакомившись с предметом, я перевела взгляд на собеседника.
– Экранирующий амулет, – пояснил он. – Надень и не снимай.
Я вспомнила тоскливую безысходность, накатившую на меня от одного присутствия встреченного эмпата, и торопливо последовала совету старших.
Следующими были корпуса стихийных, а, точнее, элементарных, магов.
На обширной территории по кругу стояло несколько, гм, зданий, совершенно различных по форме. Первый корпус напоминал собой огромный многоуровневый фонтан. Собственно, им он и являлся. Окружало фонтан озеро, упрятанное в гранитные берега.
– Корпус магов воды, или, сокращенно, водников,– пояснил экскурсовод.
Он наклонился к водной глади и сделал огромный шумный глоток. Я последовала его примеру. Вкуснотища!
Потом мы обошли корпус друидов – огромное дерево, подпирающее кроной небо. Видимо, эти маги неплохо уживались с белками – те резво сновали туда-сюда по гигантскому стволу.
– Чтобы войти в здание, нужно сказать пароль, – продолжал просвещать меня спутник.
И громко, с выражением произнес:
– Да повыведутся на Земле дровосеки!
В гигантском стволе отворилась дверь, и появился сухонький старичок приятной наружности. На голове у него был нахлобучен зеленый колпак, одет он был в мантию того же цвета. Глаза имел оливковые, в руке держал посох.
– О, какие люди! – приветствовал он нас. – Борис Иваныч, так рано! Какими судьбами?
– Да вот, экскурсию провожу. Познакомься, Лиса, это старший друид Макс.
– Можно без титулов, – поморщился дед.
Он прислонил посох к стволу и протянул мне руку. По цепкости конечность его походила на ветку дерева. Дедов посох, почуяв свободу, немедленно превратился в хмель и, извиваясь, пополз куда-то вверх.
– Вот проказник! Ни на секунду нельзя оставить! Он очень разговорчивый, – объяснил он нам поведение своего магического атрибута. – Пускай поболтают, – смущенно добавил добрый друид.
– Как у вас дела? – тем временем повел светскую беседу экскурсовод.
– Да ничего, скрипим помаленьку! Что привело к нам малолетнюю любительницу хвойных пород? Хотя нет, скорее всего друида из такого шила…, гм, в одном месте, не получится…
Я немедленно покраснела. Вот так! Меня вычислили!
– Да погоди ты человека смущать, она еще не определилась, – вступился за меня Борис Иванович.
– Зайдете? – спохватился Макс. – Я вас медом угощу.
– Мы вечерком заглянем, – пообещал мой спутник. – Как ты, Лиса?
– Конечно, зайдем! – горячо закивала я головой.
Мы попрощались с дедом Максом. Он неожиданно звонко свистнул, и общительный хмель появился откуда-то из-под кроны Дерева. Коснувшись земли, он вновь обратился в обычную на вид палку. Парочка скрылась за дверью, а мы продолжили обход.
По словам экскурсовода, древесный исполин привечал также магов воздуха – так уж исторически сложилось, что у тех не было отдельного здания.
Корпус магов огня представляла собой здания о трех стремящихся ввысь каменных лепестках. Цвет камней менялся, создавая иллюзию горящего огня.
Маги земли расположились в огромной пологой каменной горе, покрытой мшистыми валунами. Я не удержалась, и провела по валунам рукой. Мох был на редкость ласков.
Последним мы торжественно обошли слиток из якобы благородного металла. Ну, тут и так все было понятно.
Стихийные маги могли управлять энергетическими потоками металлической, водной, древесной, и прочей природы. Я вспомнила обрывки китайских знаний по ушу. Кажется, среди первоэлементов там тоже не было «воздуха».
«Интересно, а мой учитель был магом?» – внезапно пришло мне в голову. Я представила, как он призывает ураган и прочие громы с молниями на голову нерадивых студентов, и меня разобрал смех. Борис Иванович укоризненно поглядел на меня, и, дождавшись подобия серьезности на моем лице, продолжил знакомить меня с направлением деятельности стихийных магов.
Оказалось, из них, помимо управления погодой и усмирения природных катаклизмов, выращивания растений, и тому подобному, также получались неплохие целители. Ничего удивительного, если вдуматься, судя по китайским представлениям, каждому первоэлементу соответствовал свой внутренний орган. Сердцу – огонь, понятное дело, печени – дерево, почкам – вода, легким – как ни странно, металл, а селезенке оставалась земля. Еще у китайцев каждому элементу соответствовала своя эмоция, и даже собственный вкус. Напротив огня и сердца всегда находилась радость.
Мои мозги принялись переваривать полученную за последнее время информацию – о магах-эмпатах, и о их возможной связи со стихиями. Получалось, что светлым эмпатам была прямая дорога в корпус огня. А темным – в Дерево. Судя по виду друида Макса, и его отношению к своему посоху, в последнее не верилось абсолютно. Я поняла, что окончательно запуталась.
– Вижу, ты уже несколько утомилась от избытка впечатлений, – иронично прокомментировал мое состояние Борис Иванович.
– Есть немного, – согласилась с ним я.
– Тогда идем обедать, – повеселел он. – Жуть как есть хочется!
С этим я не могла не согласиться – мой желудок давно требовал подачи топлива.