Мария пробежала глазами, кивнула.
— Все так, как он говорит? — услышала она голос Петера.
— Да.
Мальчика охватил страх.
— Я не хочу туда, я хочу…
— Не волнуйся, Петер, я с тобой.
Бородач обрадовался. Он небрежно стянул с головы фуражку.
— Разобрались, все могут ехать вместе с нами, место в машине есть.
Мария улыбнулась:
— Я буду присутствовать на допросах, можете мне поверить.
— Посмотрим.
Мария отстранила мужчину и наклонилась над плачущей женщиной.
Удар прикладом пришелся по подбородку, кончик его посинел. Испуганными глазами смотрела она на Марию.
— Ты слышала, чего от тебя хотят?
— Да, но…
— Ты поедешь с нами, я буду рядом с тобой. Мы все уладим.
— Но я ничего не знаю.
— Это ты объяснишь офицеру. Не волнуйся, они отпустят тебя.
— Я верю тебе.
Мария помогла женщине встать. Лицо несчастной заплыло. Полицейский закурил сигарету из какой-то зловонной травы и задымил.
— Посмотрите на ее лицо! — сказала Мария.
— Ну и что?
— Это ваша работа.
— Кого же это касается?
— Меня, — сказала учительница. Меня это касается в огромной степени. Мне интересно, что скажет ваше начальство по этому поводу. Вам это даром не пройдет.
Бородач пустил дым ей в лицо и слегка наклонился вперед.
— Вы в самом деле думаете, что эта грязнуля подтвердит то, в чем вы меня обвиняете? Вы в самом деле так думаете?
Мария молчала. Полицейский затронул проблему, с которой безуспешно боролась горстка людей. Это — боязнь мести. Причем не имело значения, кем были противники. Между полицией и головорезами существовало негласное соглашение. Время от времени наркобоссы жертвовали тем или иным продавцом. После этого они вновь обретали спокойствие и могли беспрепятственно обделывать свои делишки.
— Посмотрим, — ответила учительница…
Полицейский рассмеялся.
— Да, вот это уж точно.
Мария кивнула своим подзащитным.
— Идите сюда. — И они вместе вышли из лачуги.
Я не поверил бы этому, если б не испытал на себе. Нас взяли в центре Рио, далеко от бедных кварталов, рядом с управлением полиции.
Четыре подростка появились из-за поворота неожиданно, подобно привидениям, молниеносно окружили нас и направили ножи в живот.
Они даже немного говорили по-английски.
— Гони деньги, а то пырнем.
Сьюко и я сохраняли спокойствие. Мы подняли руки. За нашими спинами возвышался жилой дом. Из окна глазели две женщины.
Остальным прохожим не было до нас дела. Люди радовались, что попались не они.
Мы с Сьюко переглянулись. Ясно было, что денег они не получат, а наша подготовка поможет нам дать отпор.
— Давай!
Передо мной стоял парень лет четырнадцати, не старше.
— Минуту, сейчас.
Я повернулся слегка в сторону, как бы для того, чтобы достать из заднего кармана деньги.
Пацан чуть-чуть отвел нож.
Вдруг он заорал.
Моя левая рука подобно клещам вцепилась ему в запястье. Я повернулся и увидел, как падает второй герой. Сьюко и я действовали одновременно. Первый был вынужден бросить нож. Его приятели тоже схватились за оружие, но мы оказались быстрее. Подобно ракете они влетели назад во двор и приземлились посреди мусора и грязи. Мы хотели надеть на них наручники, но те подпрыгнули, словно резиновые, и побежали в темные закоулки двора, где и исчезли.
Их друзей тоже не было видно. Только женщины смотрели из окна. Одна из них захлопала в ладоши, другая устало улыбнулась.
— Добро пожаловать в Рио, — сказал Сьюко, массируя ладони. — Их нельзя попрекнуть, кто вырос в этом дерьме, тот…