- И что дальше? - тихо спросил Мазур.
- Подожди, попробую его высмотреть... Ага, вон он...
Мазур присмотрелся. Субъект лет шестидесяти, выглядевший так, словно его последние пару часов крутили в стиральной машине, не сняв предварительно одежды, сидел за хлипким столиком в гордом одиночестве, подперев голову руками, вперив замутненный взор в наполовину опорожненную бутылку с чем-то прозрачным так, словно, буквально приняв известную латинскую пословицу, пытался усмотреть в сосуде некую истину. Физиономия унылая, исполненная житейской безнадежности.
- Сейчас я его вытащу, - сказала Мэй Лань, встала и энергично направилась к незнакомцу.
Рядом с Мазуром моментально нарисовался потасканный здоровяк, вроде бы европейского происхождения, покачался и спросил на неплохом английском:
- Эй, приятель, продаешь девочку? Нравы здесь, надо полагать, были непринужденными.
- Исчезни, крокодил трипперный, - сказал Мазур, не поворачивая головы. Кишки на вентилятор намотаю, тварь...
- Я понял... - сговорчиво промычал верзила и убрался, пошатываясь.
Мэй Лань, стоя над созерцателем сосуда, что-то пыталась ему втолковать. Тот слушал, но воспринимал реальность не без труда. Ну, кажется, дошло... Он встал и прямиком побрел к Мазуру. Плюхнувшись за его столик, уперся мутным взором, прохрипел:
- Приветствуем вашу милость... Эх ты, не понимаешь ни слова, мизерабль наглаженный...
Сказано это было по-русски. Мазур, не дрогнув лицом, совершенно равнодушно восседал за столом с видом Большого Босса. Как и надлежало по роли, вопросительно воззрился на девушку. Она торопливо пояснила пьяному:
- Я же говорила, мистер Багрецофф., он совершенно не понимает по-английски...
- Я с ним по-русски разговариваю, - пробурчал мистер Багрецофф.
- Русского он тем более не понимает, откуда? Пойдемте? Мне кажется, вы не вполне адекватны...
Багрецов поднял голову:
- Если вы мне, красавица, покажете обещанные деньги, я тут же буду адекватен, честное слово... Пойдемте... - пробурчал он, поднялся первым и, пошатываясь, направился к выходу.
Придержав Мазура на миг, Мэй Лань достала из сумочки лист бумаги и проворно сунула его во внутренний карман белого Мазурова пиджака:
- Когда зайдет речь, достанешь и отдашь мне... Усек?
- Ага, - сказал он хмуро.
Именно в этот миг он заметил двух мрачных субъектов европейского вида, торчавших в вестибюле у двери. Что-то очень уж проворно оба отвернулись, сделав вид, что глазеют на улицу, где не происходило ровным счетом ничего интересного. Очень уж приличный у них вид для этого заведения... Те, из "ситроена"? А может быть...
Судя по взгляду Мэй Лань, она тоже заметила тех двоих, но и ухом не повела, поднимаясь рядом с Мазуром по застланной пыльным ковром лестнице на второй этаж.
Номер Багрецова полностью соответствовал внешнему облику заведения крохотный, меблированный со спартанской простотой. Поскольку хозяин плюхнулся на единственный стул, проворно вытащив из внутреннего кармана мятого пиджака прихваченную со столика бутылку, Мазуру ничего не оставалось, кроме как стоять с брезгливым видом у окна. Скрестив руки на груди и вздернув нос с величием истого аристократа, он бросил спутнице пару фраз на фантастическом наречии, включавшем и пару ходовых словечек из скандинавских языков, и собственную импровизацию.
Мэй Лань, глазом не моргнув, обратилась к Багрецову по-английски:
- Господин желает знать, способны ли вы в нынешнем вашем состоянии точно перевести русские слова...
- Как только увижу денежки, запросто, - сообщил тот, печальным взором проследив за бутылкой, выхваченной у него девушкой из-под руки и поставленной подальше на подоконник. - Как только, так сразу, что нам стоит...
Мазур взирал на соотечественника без малейшей доброжелательности вопреки расхожим штампам, он вовсе не собирался умиляться только оттого, что этот тип с русской фамилией бухтит на родном языке. Этакий вот соотечественник ему категорически не нравился. Для власовца вроде бы молод, но не в том дело. Тогда, в Африке, недоброй памяти князь Акинфиев, его благородие, был откровенным врагом, несмотря на преклонные годы, - но чертов князь при всем при том был и личностью, волком зубастым. А этот человеческий обломок ничего, кроме брезгливости, не заслуживает...
Мэй Лань подала Багрецову бумажку с портретом американского президента, каковой бакшиш пьяница внимательно посмотрел на просвет, бережно сложил и упрятал во внутренний карман. Девушка выжидательно уставилась на Мазура, произнесла несколько слов - та же абракадабра от фонаря.
Вынув листок, Мазур совершенно естественным жестом развернул его, бросил быстрый взгляд на то, что там было изображено, подал девушке. Все произошло так быстро и непринужденно, что Мэй Лань и не заподозрила ничего, ей было не до этого, и протянула бумажку Багрецову с неприкрытым волнением, поторопила:
- Побыстрее, пожалуйста!
Тренированная память Мазура надежно запечатлела и немудреный рисунок, и три строчки печатных букв.
Человек, старательно срисовавший русскую надпись, русским языком не владел совершенно - "и" кое-где оказалась перевернутой на манер более привычной "N", вместо "ж" и "щ" накалякано черт знает что, "ы", несомненно, поставила неведомого копировщика в тупик, но все равно видно, что он очень старался...
Мазур, скрестив руки на груди совершенно по-наполеоновски, с каменным лицом стоял посреди душного и тесного номера, слушая, как Багрецов, подбирая наиболее подходящие обороты, толмачит Мэй Лань на английском смысл записки. Она, в свою очередь, старательно "переводила" Мазуру английскую версию на немыслимую тарабарщину.
- Прибавить бы надо... - вздохнул Багрецов.
У Мазура язык чесался выдать на языке родных осин: "От мертвого осла уши, с Пушкина получишь, дефективный!", но он, понятно, сдержался.
- Прибавлю, - пообещала Мэй Лань. - У вас остались здесь какие-нибудь долги?
- За номер... Триста пятьдесят...
- Уладим, - сказала она решительно. - Собирайтесь, быстро. Поедете с нами.
- Это куда еще?
- В другое место. В другой отель.
- Да с чего бы это я с вами...
- Слушайте, вы! - Мэй Лань цепко ухватила его за ворот несвежей рубашки, притянула к себе. - В новой гостинице получите еще сотню. А здесь вам оставаться нельзя. Есть люди, которым очень хочется знать, что вы мне тут переводили... и они, подозреваю, не станут совать вам деньги. Они вас попросту придушат... Ясно вам? Собирайтесь живо!
К немалому удивлению Мазура, Багрецов не протестовал и не переспрашивал вытянув из-под кровати старую объёмистую сумку, принялся швырять туда пожитки. Должно быть, за время своих печальных странствий научился реагировать на близкую опасность не хуже бродячей собаки.
Мэй Лань проворно вытащила Мазура в коридор. Огляделась. Коридор был пуст.
- Ты видел черный ход?
- Ага, - сказал Мазур. - В глубине вестибюля, направо...
- Я с ним выйду первой, а ты постарайся задержать тех двух. Без церемоний, я тебя умоляю...
- А потом?
- Потом беги черным ходом. Свернешь направо, в переулок, когда он кончится - налево. Я там оставила машину. Усек? Только непременно сделай так, чтобы они нас не догнали...
- Стрелять в лоб или по ногам? - деловым тоном спросил Мазур.