Вот уже на спокойной глади появились первые волны - море совсем близко, можно сказать, за поворотом. Вот впереди засияла зеленоватая гладь, усыпанная мириадами солнечных зайчиков...
Ах ты, мать твою!
Третий сторожевик. Справа по борту. Того же типа, что два его систер-шипа, мчавшиеся сейчас по пятам. Вот только у этого на палубе не толпятся спецназовцы, но башня с пушечкой имеется, добрый старый "Бофорс"...
Проскочили. Но корабль, как и следовало ожидать, кинулся следом, время от времени могуче взмыкивая сиреной, - старательно исполнял устав, приказывал остановиться. Ага, жди, сейчас, только галоши наденем...
Мазур посмотрел назад. Точно. В погоню за ними пустились оба подходивших к Изумрудной Гавани корабля. Они значительно отстали от третьего, маячившего примерно в полумиле, - но скоро расстояние неизбежно должно было сократиться. "Зодиаки" швыряло и подбрасывало, брызги обдавали с ног до головы...
Он прикинул расстояние. Вообще-то, моторки - да и погоня - уже вырвались за пределы территориальных вод в самые что ни на есть международные, но бывают ситуации, когда никто не спешит скрупулезно соблюдать нормы морского права. В данный невеселый момент действует старое, как мир, право - кулака. Кто сильнее, тот и прав. Ход мыслей преследователей угадать не трудно: главное, чтобы удалось поймать, а дипломаты потом отпишутся... если дипломатов вообще кто-нибудь об этом попросит. Те, на сторожевиках, тоже не вчера родились и прекрасно понимают, что те, за кем они гонятся, стоят вне всяких законов, и в случае чего ни одна держава мира не признает этих головорезов на "Зодиаках" своими...
А в том, что они намерены именно п о й м а т ь, уже нет ни малейших сомнений. Ни единого выстрела так и не последовало до сих пор, хотя расстояние позволяет. Нет даже предупредительных очередей по курсу моторок, которые давным-давно следовало бы дать согласно уставу. Ну да, они не хотят рисковать. Шальная пуля может ненароком угодить в этого вот старого толстого пердуна, вцепившегося в леер обеими руками...
Вот так, теперь еще и сверху...
Над головой вновь раздался рокот авиационного мотора. Справа, метрах в четырехстах над волнами, прошел небольшой реактивный самолетик с прямыми, широкими, словно обрубленными на концах крыльями. Еще один старый знакомый...
А-37, он же "Дрэгонфлай". Единственный в мире штурмовик, созданный на базе "Цессны", гражданского колибри. Во Вьетнаме, будем справедливы, отлично себя проявил, что признает любой военный специалист. Бомб и контейнеров с ракетами на подвеске не видно, зато удалось рассмотреть два орудия. Плюс штатный шестиствольный пулемет - для трех моторок и этого малого джентльменского набора в случае чего будет достаточно...
Самолет вернулся, прошел так же низко, стал описывать широкие круги. Опять-таки без единого выстрела. Положение - хуже не придумаешь. Три сторожевика на хвосте, штурмовик над головой, а впереди - морская гладь без малейших следов присутствия "Нептуна". Если это не идеальная жопа...
Мазур посмотрел вперед. Морской Змей казался спокойным, как удав. Мало того, он вдруг сделал нечто, изумившее Мазура - и наверняка всех остальных - до крайнего предела.
Он поднял левую руку и кругообразно повертел кистью, приказывая сбавить ход. Потом потряс сжатым кулаком, что означало еще более идиотский приказ затормозить вообще...
Но приказы, особенно в их кругу, не обсуждаются. Все три "Зодиака" послушно сбрасывали скорость, а там и вовсе остановились, покачиваясь на волнах, как поплавки.
Сторожевики на всякий случай тоже застопорили, оставаясь примерно в полумиле, растянувшись широкой цепочкой. Самолет назойливо кружил, выписывая почти что безукоризненные с точки зрения геометрии круги. И никакого "Нептуна" в пределах видимости...
Крепнущий свистящий рев! Тройка истребителей мелькнула с норда, прошла высоко над головами, вернулась. "А ведь, похоже, поживем еще!" - - ликующе подумал Мазур, сжавший автомат до боли в костяшках.
Истребители, сбрасывая скорость, закружили над всем этим бардаком красные звезды на крыльях и фюзеляжах, насквозь знакомые "Яки" вертикального взлета, значит, где-то неподалеку и авианосец... Стоп-стоп-стоп! У Советского Союза нет и не было авианосцев, господа. У него есть лишь корабли, деликатно именуемые "авианесущими крейсерами", хотя, если разобраться, хрен редьки нисколечко не слаще, но таковы уж высшие соображения... Значит, где-то неподалеку, за горизонтом - родимый авианесущий крейсер...
Они задрали головы. В небе заворачивалась нехилая карусель - истребители один за другим шли в лобовую на крошку-штурмовик, в последний момент, пользуясь превосходством в скорости, резко отваливали, проносились над кусачим ублюдком "Цессны" так близко, что его немилосердно швыряло воздушной волной...
Это продолжалось недолго. Пилот штурмовика, превозмогши первый испуг, сумел трезво взвесить шансы. И принял унизительное, быть может, но единственно верное в такой коловерти решение - в один прекрасный миг он вдруг снизился в крутом пике и что есть мочи припустил в сторону берега, почти что на бреющем, метрах в десяти над волнами. Истребители рванули следом, аккуратненько взяв его в клещи.
Потом впереди, кабельтовых в пяти, вода забурлила и вспенилась, темное пятнышко на поверхности быстро превратилось в обтекаемую рубку атомной субмарины, по обе ее стороны появились широкие темные полосы... С фырканьем и клокотаньем, обрамленная струями стекающей с округлых боков воды, подводная лодка всплыла во всей своей могучей красе. Буквально через несколько секунд над рубкой взвился родимый военно-морской флаг.
Сидевший рядом с Мазуром Лошарик выругался - восхищенно, длинно, затейливо.
- Удивительно точное определение, - сказал Мазур, ухмыляясь.
Лодка была громадна и грандиозна. Сторожевики рядом с ней смотрелись как-то неубедительно, а над головами по-прежнему ревела тройка истребителей. Ситуация повторилась с точностью до наоборот - то самое кулачное право, каковое попытались было провести в жизнь преследователи, обернулось против них самих. Любой мало-мальски соображающий человек - а таких на сторожевиках, надо полагать, хватало - должен был вмиг сообразить: ну да, дипломаты, потом отпишутся, не впервой...
У поручней рубки появились люди. Колючими вспышками замигал ратьер.
"Внимание всем! Советский Военно-морской флот проводит в данном квадрате учебные стрельбы! Незаинтересованным сторонам просьба немедленно покинуть район. К норду от меня опасность! К зюйду от меня опасность! К весту от меня опасность! К осту от меня опасность! Немедленно покинуть район!"
Мазур с трудом подавил совершенно детское желание высунуть язык в сторону преследователей: что, съели, мать вашу? Невыразимо приятно было сейчас ощущать себя полноправной частичкой гигантской военной машины, распространившей влияние на добрую половину земного шара. Приятно, и все тут, хоть тресни!
Почти сразу же - надо полагать, для особенно тупых - сигналы ратьера были отрепетованы [Отрепетовать - повторить] флагами. Одиночный "Униформ" (Ваш курс ведет к опасности), "Майк"-"Янки"-"Срксисикс" (Близко подходить к моему судну опасно), "Униформ"-"Янки" (Провожу учения, держитесь в стороне от меня). Несомненно, все сигналы имели еще один, лежащий на поверхности смысл: не говорите потом, что не предупреждали, кто не спрятался, я не виноват. Не столь уж сложный подтекст, выраженный весьма наглядными подручными средствами...
На сторожевиках совершенно правильно поняли намек. Дураков там не было. И не нашлось желающих ввязываться в заведомо безнадежную драку. Подлодка, раза в три превосходившая длиной самого крупного кита, вздымалась над волнами, как крепостная стена, да и ревевшие в небе истребители отнюдь не прибавляли пацифизма происходящему. Один за другим сторожевики ложились на обратный курс, уходили к острову, старательно делая вид, что они здесь совершенно ни при чем, - так, пописать вышли...
По выпуклому борту субмарины покатился сверху вниз клубок штормтрапа, проворно разматываясь. Морской Змей подал сигнал "Вперед", ожили моторы, и "Зодиаки" журавлиным клином помчались к субмарине, выглядевшей убедительно и чертовски авторитетно. Истребители бдительно нарезали круги в безоблачном небе.
Блаженно отмякая натруженной душой, Мазур только теперь понял, какого н а к а л а достигла операция, если в игру без колебаний были введены столь тяжелые фигуры. Следовало признать, что Юрий Владимирович - мужик решительный и не боится жестких решений. Вот и прекрасно, господа офицеры, довольно с нас пятизвездного маразматика...
Конечно, никакой это не конец. Строго рассуждая, чистой воды начало капсулу еще предстоит добывать...
Борт субмарины навис над лодкой. Сверху любопытно таращились матросики в белых тропических форменках. И Мазур оскалился в искренней улыбке, глядя на округлившиеся глаза замершего в соседней лодке Фань Ли, вряд ли тот когда-нибудь в своей запутанной жизни видел так близко советскую атомную субмарину, не говоря уж о том, что его сейчас на ней вдоволь покатают. Господин Ма выглядел не лучше. Мазур благодушно подумал: "А все-таки научили мы вас, морды пиратские, с какого конца редьку есть..."
ГЛАВА ВТОРАЯ
БРОСОК ВТОРОЙ: ТВЕРДЬ ЗЕМНАЯ
Бесшумно перемещаясь меж деревьями, так, чтобы не колыхнуть ни единой веткой, Мазур добрался до места, где оставил Лошарика на его наблюдательном пункте.
Как и следовало ожидать, он ничего не обнаружил, даже подойдя вплотную. Поросшее склизким буйным мхом поваленное дерево, переплетение ветвей, почти касавшихся земли, гроздья по-марсиански диковинных желтых цветов, неумолчный щебет птиц...
Потом как бы из ниоткуда, а точнее, из этого самого переплетения ветвей, где, казалось, и хомяку не протиснуться, возник Лошарик, склонившись к его уху, тихонько доложил:
- Сидят, обормоты. И уходить пока не собираются.
Мазур огляделся, выбрал для себя удобное место, откуда можно было незаметно наблюдать за небольшой прогалиной. Неторопливо сосчитал присутствующих - одиннадцать штук, со времени поступления первого рапорта от выдвинутой вперед разведки партизан не прибавилось.
Пацаны совсем, отметил Мазур наметанным глазом. Худенькие, щупленькие, косоглазые пацаны, чуть ли не дети. Вот только вооружены они были отнюдь не по-детски, чертовски много было на них навьючено - и довольно новых стволов, и амуниции, имелся даже пулемет, а о гранатах и ножах и говорить нечего, увешаны до ушей...
Двое стояли на часах по разные стороны прогалины. Двое что-то жевали нечто напоминавшее издали черные сухие тряпки. Остальные просто лежали, вольготно раскинувшись, наслаждаясь каждым мигом отдыха.
Стоп, стоп... Точно, вон та - девчонка. Такая же щупленькая, почти безгрудая, столь же тяжело нагруженная. Сопляки - но не зеленые, ох, не зеленые, по ухваткам видно, наверняка заляпанные по уши чужой кровью, пролитой, разумеется, во имя неких высших идеалов. Легче всего загнать в джунгли таких вот детишек - смерти они по малолетству не умеют бояться, чужую жизнь не ценят нисколечко, а чтобы задурить им мозги, достаточно минимума агитации...
Он вспомнил Кампучию, то, что не полагалось помнить вообще. Ну, да что тут поделаешь... Опаснее всего там были именно такие. Щупленькие подросточки, на вид - соплей перешибешь, но поди-ка попробуй рискни здоровьем... Никакой другой жизни они не знали вообще, они не уходили в джунгли на задание, они и б ы л и частью джунглей, даже не первобытные люди - звереныши. Автомат, гранаты, отточенный до бритвенной остроты тесак, а в сумке на поясе вместо НЗ - скупая горсточка риса и кусок сушеной человечины, а в голове - столь же скупой набор из парочки изречений вождей и животная ненависть ко всем, кто не принадлежит к стае. Если ему когда-то и было по-настоящему страшно, так это - в Кампучии...
Он не знал толком, за что и против кого борются эти, на прогалине. Да и неважно это, в общем. Потому что с высоты своего печального жизненного опыта он мог предугадать со всей уверенностью: что там ни начертано на штандартах, суть убога и однотипна. При успехе кончится тем, что на место одних сытых рож усядутся другие, пусть даже эти другие сейчас искренне верят, что непременно устроят угнетенному народу райскую жизнь, стоит только свергнуть окопавшихся во власти казнокрадов и кровопийц. Насмотрелся, знаете ли, в разных уголках планеты. Давно перестал испытывать юношеский оргазм, заслышав слова "национально-освободительное движение". Главное, эти вот, на полянке, даже после победы их святого дела останутся в прежнем убогом положении - ну, разве что самые хваткие, циничные или просто везучие выбьются в лейтенанты гвардии, смотрители таможни или инспекторы министерства образования, никак не выше. Кусочки пожирнее - для вождей инсуррекции. А вожди, ручаться можно, сидят сейчас где-нибудь за три границы отсюда, дают интервью журналистам в бомбейском отеле, а то и лондонском конференц-зале - сытые, чисто выбритые, благоухающие недешевыми парфюмами, в сшитых по мерке костюмах...
И ничего тут не поделаешь. Почти что закон природы. Как в той вьетнамской сказочке, где победитель дракона сам непременно становится драконом, потому что свято место пусто не бывает...
Он встрепенулся. Ага... высокий юнец, отличавшийся от остальных биноклем на груди и какой-то никелированной эмблемой на армейском кепи цвета хаки, негромко произнес пару фраз на незнакомом наречии - мяукающе, заунывно. Остальные, не прекословя, без малейшей попытки хоть на секундочку продлить отдых, стали подниматься на ноги. Выстроились цепочкой - дистанция меж идущими чуть меньше двух метров - и бесшумно втянулись в чащобу. Прогалина моментально опустела, словно никаких партизан тут не было вообще: ни клочка мусора, ни одной сломанной ветки, трава не примята... Что ж, не лопухи.
Черт бы их побрал, таких идейных, откровенно-то говоря. Как будто без них мало хлопот в жизни...
Нелегально шастать по территории суверенного государства (пусть и в необитаемых джунглях) - само по себе занятие малоприятное и многим чреватое. Однако ситуация осложняется еще и тем, что в джунглях полным-полно партизан, за которыми время от времени с превеликим упорством, шумом и размахом гоняются силы правопорядка, с коими сталкиваться еще более рискованно, - не станешь же вежливо убеждать, что ты не имеешь никакого отношения ни к каким Фронтам-чего-то-там-освобождения, что ты всего-то навсего советский диверсант, и поставленные перед тобой задачи никоим образом не затрагивают интересов данной державы...
Не поймут и не оценят - Азия-с. Сволокут если не в контрразведку, то к американским советникам, что еще хуже. Ну, а партизаны всегда готовы на всякий случай перерезать глотку любому непонятному чужаку - так оно надежнее, хлопот меньше и никаких философских раздумий над сложностью бытия... А если вспомнить, что здешних махновцев подкармливает как раз Пекин, то в переговоры с ними вступать не стоит при любом раскладе...