Дарт Маул, ООМ-9, командир боевых роботов, и оба неймойдианца стояли перед голограммой Дарта Сидиуса, внимая тихому неторопливому голосу.
– Ваша юная королева удивляет меня, – задумчиво шелестел лорд Ситх, скрытый темной мантией. – Она еще глупее, чем я думал.
– Мы послали вс'е наши войска навстр'ечу ее армии, – быстро ответил Нуте Гунрай. – Похоже, они соб'ираются у болота. М'естные прим'итивные существа. Н'е будет сопротивлен'ия. Но нам т'еперь прид'ется бросить в бой новые силы с арм'ией у болота.
– Похоже, это войско вод'яных абориг'е-нов, – с легкой угодливостью в голосе добавил Руне Хаако.
– Я-усилил-охрану-концентрационных-лагерей-набу, – однотонно прогундел ООМ-9.
Дарт Маул, глядя куда-то в пространство мимо слизняков, покачал пламенной головой:
– Я чувствую, что есть тут еще кое-что, о чем надо знать, мой учитель. Два джедая могут воспользоваться королевой для своих целей.
– Джедаи не будут вмешиваться, – успокоил его Дарт Сидиус, лениво взмахнув рукой. – Они могут только защищать королеву. Даже Куай-Гон Джинн не нарушит этого приказа. И это идет нам только на пользу.
Дарт Моул строптиво мотнул головой.
– Значит, вы одобряйете мой план, влад'и-ка? – с заминкой спросил Нуте Гунрай, избегая кипящего взгляда молодого ситха.
Действуйте, – негромко велел Дарт Сидиус. – Уничтожьте всех, наместник. Всех до единого.
18 глава
В полдень солнце накаляет небосклон, а ветер стихает, и тогда поросшие травой равнины к югу от Тида пусты и неподвижны. Тишину нарушает только безудержное гудение многочисленных насекомых. Жар волнами поднимается к вершинам пологих холмов, и воздух на равнинах становится мерцающим и неверным.
В вечных сумерках болотистого леса в это время тоже бывает тихо. Б гладь озер можно смотреться, как в зеркало. В верхнем ярусе галдят невидимые птицы, лишь изредка в разрыве листвы между ветвей ярко вспыхивает их оперение. Внизу, между мшистых стволов, клубится туман – солнце не в силах его разогнать.
В этот полдень тишину разорвал протяжный вой труб. Из глубокого озера появился первый гунган, потом второй, потом целый десяток, сотня, несколько сотен, и вот уж тысячи воинов выхолят на травянистую равнину, и солнце горит на их невысохшеи коже, на доспехах, играет на наконечниках копий. Молча, спокойно они строятся в боевые порядки: сначала пешие копьеносцы и стрелки. Затем кавалерия и пехота. Поверхность воды вновь закипает, и из болот поднимаются фамбаа, длинноногие, длинношеие рептилии ростом с дом. На них везут генераторы силового поля.
Где-то вдали слышен гул, земля под ногами начинает вибрировать.
Погонщики останавливают фамбаа на равном расстоянии друг от друга, включают установки – над армией гунганов расцветают радужные пузыри защитных полей. Насекомые разом смолкают, и на равнины к югу от Тида ложится такая тишина, какой здесь никто никогда раньше не слышал.