- Если они вообще существуют, - про себя сказал Тики. - Нет, мы ружье не возьмем, - отказался он, видя, что Сергей и в самом деле собрался принести ружье.
- Ну, как в лесу без ружья?! Я вам, ребята, так обязан, что не знаю, чем и отблагодарить. Жалко будет, если вы там пропадете. Знаете что? Сергей оживился. - Я с вами пойду, охранять вас буду.
- Тебе лежать надо, а не по озерам шастать, - недовольно сказал Дизи. - Как лечащий врач я тебе запрещаю.
- И хватит страхи нагонять. Не так страшен черт, как его малюют, решительно добавил Тики. - Мы можем за себя постоять. Ты нам вот что, Сергей, скажи, ты про Дуя слышал?
- Нет. Кто такой?
- Злодей один. Колдун. Народ от него в разные стороны разбегается, многих уже погубил. Может, и здесь появится.
- Ну, здесь с кем ему сражаться? С чертями? - отмахнулся охотник. Как говорится, ворон ворону глаз не выклюет.
- Знаешь, - серьезно сказал Тики, - если тебе в твоем лесу встретится огромный черный ворон, пали без предупреждения.
День клонился к закату. Сергей сидел рядом с избушкой под сосной и неловко, левой рукой, выстругивал из ветки свистульку. Петух невозмутимо разъезжал в деревянной машине, которую его дружок возил взад-вперед по траве.
Дизи лежал на спине и глядел в небо.
- Дизи, я хочу с тобой обсудить кое-что, - присаживаясь рядом с ним, сказал Тики. - Может, мы немного изменим наши планы? Я расспросил Сергея, его двоюродный брат сейчас охотится севернее нас километрах в пятидесяти. Мне очень хотелось бы поговорить с ним о йети. Дорогу туда можно найти по зарубкам на деревьях, туда и обратно она займет дней десять, ну, и денек там побыть. Как ты на это смотришь? Конечно, если оставить Рики здесь, мы сходим туда быстрее... - Тики поколебался. - Нет, Рики я не оставлю.
- Тики, мы опаздываем.
- У нас в запасе еще месяц.
- Идти далеко, а в дороге может всякое случиться, как сейчас, например.
- Да-да...
- Извини, я не могу на это согласиться. Карта местности у нас есть, возможно, мы сюда еще вернемся. Не обижайся.
- Все нормально... Как ты думаешь, почему Дуй нас больше не преследует?
- А ты заметил, чем Рики выстрелил в ворона из рогатки?
- Нет. А чем?
- Алмазом.
- Он же висел у Петьки на шее...
- Не этим. Тот алмаз был мельче.
- Где же он его взял? Ты его спрашивал? - Дизи отрицательно мотнул головой. - Так нужно спросить.
- Мы уважаем чужие тайны, правда? - Дизи улыбнулся.
- Тайна номер один?
- Видимо. Если он не хочет нам говорить, пусть. Он попал в Дуя. Вот и возможное объяснение, почему его неделю не видно.
- Убит из рогатки... - Тики хмыкнул. - К сожалению, так просто злодеи не погибают. Отлеживается где-нибудь в своей норе.
Под деревом раздался свист - Сергей закончил мастерить игрушку. Вскоре Рики уже радостно носился по поляне и свистел без остановки. Петух бегал за ним следом и хрипло орал, требуя, чтобы ему показали свистульку. Рики это ничуть не беспокоило. Выведенный из себя петух взлетел Рики на плечо, схватил клювом прядь волос на голове обидчика и сильно дернул.
... Драчунов разняли только через несколько минут.
6.
На следующий день, тепло простившись с Сергеем, мальчики на плоту благополучно преодолели вторую половину пути по Медвежьему озеру и на ночлег расположились у Русалочьего озера, на вид безобидного водоема.
Помня наставления охотника, к воде не подходили и развели костер на высоком каменистом берегу.
Едва скрылось солнце, невероятная тишина воцарилась над озером. Находящемуся в дозоре Тики был отчетливо слышен каждый редкий звук, доносящийся из прибрежных зарослей. Обзор был прекрасный. Большое озеро, лежащее у дозорного под ногами, было видно, как на ладони.
... Тики спал, и ему снилось, что их петух, неосторожно бегая по камням, подвернул лапу и теперь орал, как всегда, истошно и неприятно. Петушка ловили, но никак не могли поймать, и он, ступая на больную ногу, кричал все громче и отчаяннее.
Тики открыл глаза. Где-то рядом, у озера, петух просто заходился хриплым надрывным криком. Костер давно потух, рядом с ним лежал спящий Дизи. Рики не было. Тики немедленно растолкал друга, и они со всех ног побежали под уклон к поблескивающему в свете луны черному озеру. На обрыве они на мгновение остановились. Рики стоял на берегу, петух бегал вокруг и надрывался от крика.
- Рики, сыночек, иди сюда, иди скорей! - шелестел над водой нежный зовущий голос.
- Мама... мама... - говорил, как зачарованный, мальчик. - Мама, где ты?
- Я здесь, сынок, здесь! Иди сюда!
- Гадина! Заткнись! - страшным голосом закричал Тики. - Рики, стой, не ходи туда! Не ходи...
Обдирая руки и лица, мальчики кубарем покатились по крутому обрыву. Полоса света от фонаря в руках Дизи мелькала то по небу, то по песку, то по темной воде.
Они не успели. Рики шагнул к самой кромке воды, раздался сильный всплеск, и на берегу больше никого не было. Колыхнувшись, поверхность воды вновь стала неподвижной.
- Нет... нет... - задыхаясь, повторял Тики.
Спотыкаясь о камни и без конца падая, мальчики скатились на берег. Дизи, понимая, что сейчас он потеряет и второго друга, бросил фонарь и сзади обхватил Тики, чтобы не пустить его к воде.
- Нельзя туда, Тики! - в отчаянии закричал он. - Я не пущу тебя! Туда нельзя... Рики больше нет...
От этих слов Тики совсем обезумел. Крепко сцепившись, мальчики покатились по земле, но Тики был сильнее, а отчаяние удесятеряло его силы.
- Ружье... дай мне ружье... - хрипел он, пытаясь высвободиться из рук друга.
Петух стоял над самой водой, медленно и судорожно взмахивая крыльями, и надрывно звал Рики. Луна вдруг скрылась за тучами, сплошь затянувшими звездное небо, и стало совсем темно. Изловчившись, Дизи выхватил из кармана анализатор и, втиснув его между собой и Тики, нажал кнопку. Игла вонзилась прямо в грудь обезумевшего от горя мальчика.
Тики обмяк и разжал руки. Дизи осторожно уложил его на холодные камни, плача, подошел к воде и взял на руки потерявшего голос петуха. Он долго стоял на берегу и смотрел на неподвижную черную воду, не в силах уйти с этого страшного места...
Арина по-прежнему не спала ночами. Душное безмолвие оглушало ее так же, как совсем недавно гремевшие над деревней грозы, а горькие думы напрочь лишали сна. Она выстроила на своем круглом столе ряды горшочков, слепленных и расписанных мальчиками, и, в сотый раз рассматривая их, вспоминала милые, не по-детски озабоченные лица, каждое произнесенное ими слово и подробности непонятного, подслушанного ею разговора.