Полученные таким замысловатым образом знания, были воистину шокирующими. Оказывается напавшее на них племя жило где-то далеко на западе. Практически на самом краю обжитого мира. Они поклонялись духам леса и именовали свою главную богиню — Кибелой, которая была богиней смерти. Несколько лет назад их шаман получил откровение от их богини. Он поведал своему народу, что нужно послать вестников на север, где согласно объяснениям богини жили дети богов. Они им передадут тайные знания, благодаря которым, племя саков, так они именовали свой род, станет самым сильным на всей своей земле. Совет старейших охотников решил поступить так, как возвестил их шаман.
Действительно, на самом краю света, где климат суровее нежели в их предгорной местности, посланцы-охотники, ведомые своим шаманом, нашли светлоликих и голубоглазых гигантов, которыми правили многомудрые знахари. Среди них выделялась могущественная дева по имени Сильва. Именно Сильва приютила охотников далекого племени и при помощи своей божественной силы, всего за несколько дней, обучила их искусству изготовления одежды, обработки черного мягкого метала (меди). В самом скором времени, их народ изготовил себе мечи и наконечники для копий и стали полновластными хозяевами всей своей земли. Им удалось за считанные месяцы поработить все окрестные племена.
Помимо всего прочего Великая Сильва оставила в голове шамана Слово! В тот день, когда он его услышит, все мужское племя саков должно покориться воле Богини, которая в тот день будет глаголить устами шамана.
И вот тот день настал. Когда совет старейших услышал изречение Слова, они покинули свои обжитые места и ведомыми видениями шамана, через много дней пути, вышли к этим горам. Здесь по объяснениям богини они обязаны были дождаться светлоголового шамана, который по ее заверению, убил физическое тело великой Кибелы и за это должен стать законной добычей племени саков.
— Все понятно. — угрюмо заметила Сита. — Их исконные земли, наверняка граничат с землями рода норм. А шаманка северного рода Сильва, ни кто иная как Морена, которая взяла на себя роль богини Кибелы. Я помню, как она несколько лет назад, перед тем как ее убили твои друзья… — она посмотрела сначала на Раму, а затем на морду Лады, которая отныне ни на шаг не отступала от своего хозяина, — частенько наведывалась в те края. Неужели она так далеко предвидела будущее и с самого начала уже планировала как лишить тебя жизни?
— Все может быть. Ведь друидесса может вызывать в себе дар предвидения, через познание информации считывая ее с Кромки Мира, а потом сделав те или иные выводы, попробовать, с большой долей вероятности, предложить дальнейшее развитие интересующей ее ситуации. — заключил Рама выдернув из своего плеча стрелу.
Больно. Он скривился и осматривая рану, продолжил:
— Хотя, может она просто готовила себе новых рабов. На случай, если когда-нибудь ее род воспротивиться такой друидесе как она.
— А причем тогда светоголовый шаман и задание его убить? — возмутилась его спутница.
Раме пришлось согласиться
— О Светоносный, но что нам делать дальше? — подбежавший Тарус вспотел. От его тела шел пар.
Рама снова посмотрел на поле боя и немного подумав изрек:
— Нам нужно обустроить выселок. Вскоре ударят холода. Будем рубить лес и стоить жилища. На вал и тын сил тратить не будем. Я клянусь Родом, что в эту зиму, такого больше не повториться. Больше ни один враг не сможет застать нас врасплох. Я научу всех, кто этому будет способствовать по своей воле, всему, что знаю сам. Мы организуем дозоры не только воинов, но и друидов. Обещаю, что до весны, больше не прольется ни одной капли нашей священной крови!
— А как нам быть с соседями, что наверняка соберутся снова в общий кулак где-то за перевалом?
— С ними я разберусь. Взломаю защиту Морены и установлю свой контроль над сознанием шаманов саков, после чего отправлю их домой.
— А может лучше их всех… Того… — Сита провела большим пальцем по своей красивой длинной шеи.
— Того, нам не надо. Мы в отличии от них, не полулюди. Мы потомки своих богосущных предков, которые обязаны нести этому миру свет, а не тьму окрашенную в кровавые краски.
"Если бы только мы все это осознавали. А еще лучше — стремились бы воплотить сие в жизнь". - подумала про себя Сита, а в слух заметила:
— Мы останемся на этой земле и именно здесь пустим корни?
— Нет. Мы просто перезимуем, а когда растают снега, направимся еще южнее в земли скифов и алан. Пойдем к тем народам, что последовали не за моим отцом, а за Яром. Я взойду на гору АрРаРатъ и обращусь к Высшним за советом, что же нам делать дальше.
…Потомки ариев теперь строили не так как это делали их ДаАрийские предки. Уже давно они не возводили ни огромных городов, ни монументальных дольменов. Теперь северные рода, которые давным-давно привел в эти земли вождь Кисек, возводили не очень высокие дома. Хотя с точки зрения сохранившегося после потопа населения аборигенов, они могли считаться — высокими. Строения имели два этажа вверх, а один, находился в земле. Все эти жилища, построенных впритык один к другому, располагались концентрическими кругами или овалами. Такие поселения, именуемые усадьбами, занимали довольно обширную площадь. Усадьбы не обносились какими-либо укреплениями, так как были сами по себе неприступными для народов, которые все еще пребывали в каменном веке.
На этот раз Рама приказал сделать обыкновенные одноэтажные срубы, без каких либо полуподвальных помещений и заделать все щели мхом и глинной. Уже через несколько недель, не далеко от места битвы, появился большой поселок.
Были посланы вестники к роду сарм, который благоприятно отнесся к таковому соседству, ибо весть о великом молодом учителе, давным-давно гремела по всем арийским вотчинам. Родственный род прислал своим новым соседям подарки в виде шкур животных, утвари, домашнего скота, изделий из глины и медных орудий труда.
В этих краях местные арии научились разводить баранов. Наблюдая за этими животными, Рама решил сменить свой родовой тотем на новый. В самом скором времени он объявил, что раз у них новое племя, которое состоит из членов разных родов, значит и тотем у них должен быть новый. Рама предложил новый символ — Овна, храброго и миролюбивого предводителя стада, который впрочем, был всегда готов отдать жизнь за своих сородичей, приняв бой, против любого количества хищников. Отныне, именно Овен стал символом приверженцев Рамы. Предложил же он его не случайно. Так как он, как любой посвященный, изучая небосвод и его структуру, знал, что сейчас заканчивается эпоха Тельца, и наступала эпоха Овна.
Длинными зимними ночам, в большой комнате набивалось огромное количество людей. Многие сидели на коленях друг у друга. Все терпели тесноту лишь бы послушать его проповедание. Каждый из присутствующих понимал, что на их глазах рождается нечто большее, нежели просто какое-то чудное учение. Все они осознавали, что волею случая, а может и судьбы, стали свидетелями зарождения новой Религии, которая должна была снова соединить в единое целое их судьбу с Духом своих далеких просветленных щуров. Тех кто некогда восходил по стезе Прави. По пути, который дарует Человеческому Роду истинное безсмертие.
Посреди комнаты горел священный огонь. Огонь — был символом Живого Рода, вокруг которого все сущее движется в своем круговороте жизни и смерти.
— Скажи учитель… Что есть Кон Прави? И в чем заключается первый долг того, кто хочет ему следовать? — задал Раме вопрос курносый мальчуган.
В комнате воцарилась гробовая тишина. Только поленья весело потрескивали, нарушая своим пением тишину, к которой, как учил Рама, следует прислушаться хоть раз в день, дабы в суете мирского дня, услышать то, что советует тебе твоя совесть и о чем мечтает твоя собственная душа.
Учитель расположился в конце общинной комнаты, восседая на ворохе медвежьих шкур. Подле него, положив на его колени свою огромную черную голову, и пристально всматриваясь в глаза окружающих, возлежала Лада.
Уже на расстоянии вытянутой руки, начинали тесниться все те кому сегодня пришел черед слушать и спрашивать. Желающих прикоснуться к великому учению было столь много что всех их не вместила бы ни какая изба, поэтому пришлось разбить своих сподвижников на группы и определить для каждой из них ее собственный день посвящения.
Сита восседала по правую от него руку, а Лакша с лева. Молодой друид, был родом из рода готь, который издавна славился своими писцами. Он держал на своих коленях дубовую кору, на которой собирался черкать углем письмена. В дальнейшем, он острой заточкой, вырезал их на очищенных деревянных распилах. Так посоветовал сделать ему сам учитель, а все что в них будет запечатлено, он посоветовал назвать — Ведами, что означало — Знания!
— Мой первый долг на земле, состоит в исповедании Религии-Жизни, в том, чтобы практиковать её, и принимать участие в богослужении, и укрепляться в ней, и вечно хранить в своём уме Веру и Знания о сути Прави исповедуемой сынами и дочерьми Рода Единого. Благодаря которой каждый может отличать пользу от вреда, грех от благого дела, добро от зла, свет от тьмы и поклонение Роду и пращурам своим, от поклонения демиургам и их единому темному богу — Ящуру.
— А что такое религия? — не унимался малец.
Рама усмехнулся.
— Религия друг мой, это то, что мы творим ежедневно. То, что мы создаем вместе с вами прямо здесь и сейчас…
Все одобрительно загудели.
— Это ежедневное деланье добра. Деланье добра происходит от рвения, рвение — от молитвы, молитва — от стремления, стремление — от понимания, понимание — от знания, знание — от познания сути потустороннего навьего мира, а знание о ином мире есть инструмент сознания. С помощью него и постигается Тот, кто заново творит все вещи, кто обучает всему, кто определяет распорядок вещей, кто желает добра всему сущему и в этом мире, и в последующем.
— А в чем о Светоносный, заключен твой и наш второй долг? — поинтересовалась молодая женщина с грудным ребенком на руках.
— Мой второй долг состоит в том, чтобы выбрать себе невесту (не-веста — Вестой именовались непорочные девы. Невеста — та кто выходил замуж (за мужа)), жениться и продолжить свой земной род, приложив к этому упорство и усилия…
При этих словах Сита почему-то стала пунцовой, как варенный рак.
— … Ведь только тот понимает силу добра, кто имеет свое продолжение в мире. Ибо когда ты даешь жизнь новому существу, только после этого начинаешь ценить, понимать и видеть ее суть и ценность. Тот, кто не имеет детей и кто к этому не стремиться, ущербен, так как не следует принципу Кону Прави и сути Рода Трисветлого, который сам подарил жизнь всему сущему заделив себя на три части… — он обвел всех пристальным взглядом и продолжил. — Мой третий долг состоит в том, чтобы пахать и засевать землю. Потому что только через труд и пот, и облагораживание окружающего нас мира, внося в его благоустройство свой личный вклад, ты можешь понять, оценить и уважать труд других людей и осмыслить труд Рода. Мой четвёртый долг состоит в том, чтобы правильно ухаживать за скотом. Только тот, кто любит животных, кто без надобности их не убивает, кто уважает их, как наших младших собратьев, — он погладил голову Лады, — Не будет делать подобное с человеком. Мой пятый долг состоит в том, чтобы одну треть моих дней и ночей отдавать изучению своего духа. Углубиться в свое высшее "Я" и понять истоки Истины, а когда не знаешь ответа не стесняться спрашивать совета у седой мудрости. Другую треть моих дней и ночей, я должен отдавать возделыванию земли, делая её плодородной. А оставшуюся треть моих дней и ночей, я должен есть, отдыхать и веселиться, ибо все это угодно Роду, так как он Бог Любви, которая может пребывать только в честных и веселых людях, но не бог Скорби и Уныния, ибо Любовь есть радость!
На этих словах все присутствующие вновь загалдели, а кое кто заулыбался. Раздались крики славословия человеческого рода и Рода Небесного.
… Зимовка прошла успешно. Больше на поселение, как и обещал Рама, не было совершенно ни одного нападения. Более того, зимой, на свет появилось до двадцати младенцев. Наступление весны ознаменовалось и очередным удивительным событием. В их поселение пришли новые приверженцы учения Рамы. Вскоре, увеличивающееся количество его сторонников, заставило Раму объявить о начале нового странствия. Причем все это случилось намного раньше, чем это было им самим, до того, запланировано. Из временного поселения, в южные земли рода алан, которые простирались от великой реки Данувия до реки Дон (что по арийски означала вода), ранней весной вышло почти тысяча взрослых родовичей. Род сарм, в знак своего уважения к великому учителю, подарил им табун лошадей и повозки, на которых Рама приказал нагрузить самый тяжелый груз в виде переносных кузнец и самое дорогое, что у них всех было — детей. Погонщиками же повозок стали те арии из рода сарм, кто по своему разумению и стремлению, решил присоединиться к этому новому удивительному племени.
4.
Последние деревья ушли в стороны. Впереди легла, как расстеленная шкура, ровная долина. Вдали еще темнела стена леса, но серо-коричневая степь, все больше и больше распространяло свое право на весь виднокрай. Рама послал в дозор двух охотников. Они были из сарматов, и прекрасно обходились в управлении с этими быстроногими животными. Южные рода были намного продвинутей в скотоводстве нежели их северные собратья. Сказывалось дыхание степи. Несмотря на то, что род сарм все-таки вел полуоседлый образ жизни, им не раз приходилось сталкиваться с настоящими кочевниками скифами. Именно от них они и переняли кое какие хитрости в искусстве обращения с лошадью. Например, как надо управлять конем, всего лишь одними коленями ног. И все это для того, что бы на полном скаку, освободить руки, которые в бою, должны натягивать тугой лук и пускать во врага одну за другой меткие стрелы, с интервалом в десять ударов сердца.
Смотря на то, как ловко скачут по степи двое сарматских всадника, Рама утвердился в мысли, что нужно будет обязательно посадить на коней как можно больше своих людей.
Тем временем дозорные высматривали вокруг каждую пядь земли. Они искали хоть наконечник стрелы, хоть кости дикого зверя, но не разгрызенные. Им всем, нужно было понять, кто живет на этих землях и осознать, как и на кого они охотятся. Ведь лихой народ, сильный в своей удали, не охотиться на зайцев да уток. Они выбирают достойных противников — лосей, секачей и громадных медведей. Но чем дальше их племя углублялось в степь, тем явственней становилось очевидное. Когда целые стада оленей, диких свиней, и прочая живность зрит на приближающихся людей без опаски. Когда они с любопытством подходят на расстояние броска дротика или копья, даже младенцу понятно, что эти земли нехожены, или же настолько мало освоены, что даже дикий зверь, еще при своей жизни, напрочь забывает о своих встречах с человеком.
Первое время они пытались двигаться вдоль далекой границы леса. В случае чего, можно было попытаться укрыться под защитой привычной им среды. Но шли мгновения, которые скапливались в часы, из которых, в свою очередь, слаживались дни, а кругом так и простиралась безлюдный и необъятный простор. Трижды переходили вброд большие реки, а малым давно потеряли счет.
Всякий раз, всматриваясь в виднокрай, Рама видел прямо перед собой ту грань, где смыкается небесный купол с земной твердью, и всякий раз ловил себя на мысли, что ему хотелось бы, хоть когда-то, добраться до края этого мира.