Но от этого не становилось легче. Если бы сейчас на корабле оказалась хотя бы щепотка дрона, он без промедления проглотил бы ее. Он не мог не сравнивать эту планету с той, которая была ему когда-то родным домом. Отличие состояло в том, что здесь причиной разрушений оказался он сам. Может быть, из-за этого он и надрался (выпив почти литр спирта), как свинья.
На экранах масс-детектора “Берты” опять появились огни, вынырнувшие из гиперпространства в обычный космос, чтобы через пару минут опять исчезнуть в неизвестности. Джон раздраженно протянул руку к клавиатуре пульта. Барт молча наблюдал за ним, потом спросил:
— Мы можем выходить на траекторию полета к Гохду?
— Пока нет. Черт побери, если мы сделаем еще хотя бы один налет по указке Гохда! Но я обещал Везу, что мы немного осмотримся в этом районе перед уходом. Только мы не сделаем этого. Вместо того, чтобы выйти на расстояние действия телескопов и радиоперехвата, мы применим системы “Берты”, чтобы определить положение звездолетов Бизх и планетных систем, на которых могут быть их базы. Именно такая информация и нужна Везу. И он не будет знать, каким образом мы раздобыли ее.
Барт с кислой миной спросил:
— Сколько времени это может занять? Мы так давно не чувствовали под ногами твердую поверхность планеты!
— Несколько часов, — в голосе Джона чувствовалось раздражение. — Думаю, что это мы выдержим. — Он с трудом проглотил слюну и подумал: удастся ли на самом деле?
В действительности обнаружить базу бизхов удалось даже раньше. Одновременно в Пустых Регионах они наткнулись на загадку, которая затянула их возвращение “домой” на целых двенадцать часов.
Далеко за владениями Вильмута и почти на границе влияния Бизх, масс-детектор “Берты” выдал точку с очень интенсивной яркостью. Они заметили ее, находясь в гиперпространстве. Это была небольшая система типа “звезда — планета”. Они занесли ее координаты на карту, не выходя в нормальный космос, и уже двинулись дальше, когда заметили на экране этот загадочный пурпурно-голубой блеск. Такой цвет им еще не встречался.
— Что бы это ни было, — заворчал Барт, вращая ручки настройки, — мы проходим мимо него всего в четырех световых годах, насколько точно мне удалось определить расстояние.
Джон подошел поближе.
— Может быть, это очередная звезда? Ведь мы до сих пор не знаем, как работают эти приборы. Может быть, клипы таким образом обозначали звезду, которая вскоре должна стать “новой”? А может быть, это сигнал опасности?
Барт пожал плечами и спросил в свою очередь:
— Мы должны присмотреться к этому повнимательнее, раз уж мы здесь?
Джон покачал головой. Он, как и все находящиеся в его подчинении люди, спешил ступить на твердую землю, после стольких месяцев, проведенных в космосе. Но, с другой стороны, странное явление должно быть изучено.
— Хорошо. Поблизости не видно чужих кораблей и мы можем подойти к этому странному объекту. Выйдем в обычный космос в полутора световых годах от него. Если это “новая”, то мы успеем уйти в гиперпространство.
Оказалось, что это не “новая”. И вообще даже не звезда. Там вообще ничего не было. Подходя в гиперпространстве к точке выхода, они отлично видели этот пурпурно-голубой блеск. Но, выйдя в обычное пространство, не увидели ничего. Они сделали несколько осторожных прыжков — и опять ничего. С такого близкого расстояния обычный масс-детектор должен был засечь любое количество материи, даже если она была меньше ванны.
Наконец, огонек появился. Джон набрал программу, требуя информацию от компьютера.
— Домиано? — позвал он товарища через микрофон.
— Да, командор?
— Наблюдаем огонек в четверти мили от корабля. Приказываю на “Разведчике-7” вылететь на обследование этого объекта. Мы будем наводить вас по нашему масс-детектору.
Джон подождал, пока ему не доложили, что экипаж занял свои места в малом корабле, и выпустил его наружу.
— Мы отошли, командор, — доложил Домиано.
Джон ввел в компьютер, наводящий на цель “Разведчик-7”, данные. Через некоторое время Домиано доложил:
— Мы ничего не наблюдаем, командор.
Джон посмотрел на экран радара, там ничего не было. Расстояния в гиперпространстве были гораздо больше расстояний в обычном пространстве. Тогда он запрограммировал запрос компьютеру и тотчас же получил ответ на дисплее:
“Объект, выявленный масс-детектором, не может быть обнаружен радаром”.
Джон поразился этому абсурдному заявлению. Может быть, компьютер, приспособленный к условиям психологии другой расы, не может оперировать земными понятиями?
— Домиано, — позвал он опять. — Оставайся пока там, где находишься!
Потом задал следующий вопрос компьютеру:
— “Огонек существует в том месте?”
Ответ был обескураживающим:
— “Огонек не существует. Он находится в положении “маркера”.
Слово “маркер” определенно было взято из английского языка, основы которого были заложены в этот чужой компьютер.
Джон снова задал вопрос:
— “Маркер изготовлен клипами?”
— “Да”.
Он с облегчением вздохнул.
— Домиано, ты слышал?
— Да, командор. Подойти ближе и осмотреть его?
— Давай! Но будь осторожен.
— Есть, сэр.
Домиано был слишком осторожен, так как прошло более получаса прежде, чем раздался его голос из динамиков передатчика.
— Командор, тут ничего нет! Ни в оптике, ни на радаре, ни на масс-детекторе!
— Хорошо, возвращайся!
Пока “Разведчик-7” возвращался назад, Барт и Джон переключили систему детекторов на работу в нормальном пространстве. Дальнейшие распросы компьютера ничего не дали. Машина напоминала гениального идиота, который зациклился на существовании “огонька”, объясняла, что этот объект находился в положении “маркера” и соглашалась… что ничего материального в этом месте нет.
В конце концов Барт пожал плечами:
— Здесь нет другого объяснения, кроме того, что это должен быть какой-то условный знак, который понятен только клипам и их приборам. Мы можем больше не обращать на него внимания.
Но эта загадка мучала Джона на протяжении всего многочасового пути в район империи Гохд.