Чео оттолкнул Эбнис и занял ее место в прыжковой двери. Он взглянул на Тулука, на приборы, потом сказал:
— Что значит все это колдовство, Мак-Кей? Новая попытка помешать нашим паленкам? Или вы вернулись, чтобы еще раз ощутить петлю на шее?
— Мы обнаружили кое-что, о чем вы, может быть, очень захотите узнать, — сказал Мак-Кей.
— Что вы могли узнать такого, что стало бы интересным для меня?
— Скажите ему, Тулук.
— Калебан существует в тесной связи с одной из звезд, — сказал Тулук. — Он, может быть, даже является этой звездой. По крайней мере, она в известной мере относится к нашему измерению.
— Не измерению, — сказал калебан. — Волнам.
Голос едва достиг сознания Мак-Кея, но слова сопровождались все усиливающейся волной эмоций и печали, которая потрясла и совершенно запутала Тулука.
— Что это было?
— Тише, Тулук! — сказал Мак-Кей.
Но Чео эта эмоция не коснулась; по крайней мере, по поведению пан спехи этого не было заметно.
— Мы должны скорее идентифицировать калебана, — сказал Мак-Кей.
— Идентификация, — сказал калебан, и его голос чуть заметно усилился, но уже без эмоций. — Идентификация относится к самостоятельному качеству обнаружения. Вы еще не понимаете меня, Мак-Кей? Вы поняли мои слова?
— О чем он говорит? — спросил Чео.
Тулук воспринял этот вопрос, словно он был обращен к нему.
— Таким образом, — сказал он, — нужно обнаружить калебана в нашей Вселенной как звезду. Каждая звезда имеет свой пульс, определенный ритм, никогда не повторяющуюся индивидуальность, которая проявляется в спектральных линиях. Теперь у нас есть образец спектральных линий калебана, мы попытаемся идентифицировать его как звезду.
— И вы думаете, что эта сумасшедшая теория может меня заинтересовать? — спросил Чео.
— Она должна вас заинтересовать, — сказал Мак-Кей. — Это теперь больше, чем теория. Вы думаете, что находитесь в безопасном убежище, и делаете все, чтобы устранить калебана, опустошить Вселенную и остаться единственными пережившими катастрофу — в качестве наследников Вселенной. Так? Ну, вы допустили серьезную ошибку.
— Калебан лжет, — пробурчал Чео.
— А я все же думаю, что вы допустили ошибку, — сказал Мак-Кей. — Фанни Мей обещала дальнейшее существование Эбнис и ее друзьям, когда мы все исчезнем?
— Различные образцы с небольшими ограничениями на увеличенных связях, — сказал калебан.
— Достаточно ясно, не так ли? — сказал Мак-Кей. — Вы переживете нас, но ненадолго.
— Никаких разветвлений, — сказал калебан.
— Никакого наследства, — перевел Мак-Кей.
— Это трюк, — сказал Чео. — Калебан лжет.
— Калебан не лжет, — напомнил Мак-Кей. — Но вы можете допустить ошибку. Такая ошибка способна вас погубить, — сказал Мак-Кей.
— Я нахожусь в зависимости от этого, — сказал Чео. — И вы можете…
Прыжковая дверь исчезла.
— Поддержание зейе затруднено, — сказал калебан. — Вы понимаете, что такое “затруднено”? Потребление энергии очень интенсивно.
— Понимаю, — сказал Мак-Кей. Он вытер лоб рукавом и сказал Тулуку:
— Его жизнь висит на волоске.
Тулук выставил длинные челюсти и возбужденно покачал ими.
— Я не должен доставлять снимки в лабораторию, пока он не умрет?
— Звезда, — пробормотал Мак-Кей. — Представьте это. И все, что мы здесь видим, это… это ничто.
— Тут ничего нельзя поделать, — сказал калебан. — Моя личность сделает нечто, и я перестану существовать. В присутствии этого “я” и вы исчезнете, Мак-Кей.
— Вы поняли, Тулук? — спросил Мак-Кей.
— Конечно, он, кажется, сказал, что перестанет быть для вас видимым, потому что это нас может убить.
— Я так и понял, — сказал Мак-Кей.
— Возвращайтесь назад, в Централь. Я хочу, чтобы мы быстрее начали поиски.
— Вы без цели расходуете вещество, — сказал калебан.
— Что же теперь? — спросил Мак-Кей.
— Предстоит бичевание, и моя личность исчезнет.
Мак-Кея зазнобило. Он сглотнул.
— И как далеко вы удалитесь? — спросил он.
— Направление временных линий определить затруднительно. Ваше понятие: скоро.
— Прямо сейчас? — сдерживая дыхание, спросил Мак-Кей.
— Вы спрашиваете о непосредственной интенсивности? — спросил калебан.
— Вероятно, — беспомощно пробормотал Мак-Кей.
— Вероятность, — сказал калебан. — Энергетическое потребление личности увеличивает выравнивание. Бичевание не сейчас. “Сейчас” — верное понятие для непосредственного.