Мак-Кой кивнул — и Кирк пошел вперед один.
— Ты хочешь моей смерти? Ты хочешь забрать себе этот корабль? Но он мой!
Фаррел вскочил со своего места, но Спок коснулся его плеча.
— Это личное дело капитана.
Кирк продолжал подходить к обезумевшему существу. Оно отступало шаг за шагом, издавая вопли.
— Я капитан Кирк, вы, свиньи! Да, дайте этому лжецу погубить вас! Он уже убил четверых! Я капитан этого корабля! Я им владею. Вы все принадлежите мне, все!
Кирк выстрелил. Дубль рухнул на палубу без сознания.
— Спок, Боунс, — спокойно позвал капитан. — Поторопитесь, быстрее, пожалуйста.
Кирк уже занял место на платформе телепортатора, когда у его ног положили неподвижное тело.
— Держитесь его, капитан, — сказал Спок.
Кирк опустился на платформу. Он положил мотающуюся голову двойника себе на плечо, обхватил рукой его талию. Потом поднял глаза.
— Мистер Спок…
— Да, сэр.
— Если это не сработает…
— Понял, сэр.
— Джим! — взорвался Мак-Кой. — Не делайте этого! Не сейчас! Во имя Господа, подожди!
— Пульт, мистер Спок, — сказал Кирк.
Человеческая половина Спока взяла в нем верх: это, возможно, прощание с Кирком. Стоя у консоли, он наклонился над своими предательски трясущимися руками. Когда он поднял голову, лицо его было бесстрастным.
— Даю разряд, сэр.
Он видел, как Кирк крепче прижал дубля к себе. Он знал, что это были объятия необычайного признания, неразрывной близости. Не дрогнув, Спок повернул диск на панели. Гул дематериализации усилился, вспыхнуло яркое марево — и все стихло.
Мак-Кой подбежал к платформе. На ней стоял Кирк. Один.
— Джим… Джим? — выкрикнул Мак-Кой.
— Привет, Боунс, — сказал Кирк. Он сошел с пустой платформы и подошел к консоли управления. — Мистер Спок, поднимайте людей на борт.
Спок сглотнул.
— Есть, капитан. Сейчас, сэр.
Но это удалось не сразу. Прошло двадцать минут, прежде чем платформа телепортатора отдала в осторожные руки ожидавших четыре окоченевшие тела.
Мак-Кой закончил последний осмотр.
— Они выживут, капитан. Камни, которые они разогревали, спасли им жизнь. У них серьезные обморожения, но, я думаю, мы с этим справимся.
Бледность в лице Кирка неожиданно бросилась ему в глаза.
— Как вы, капитан?
В улыбке Кирка была непривычная горечь.
— Как там говорится? Во многая мудрости много печали? Я чувствую себя гораздо печальнее, Боунс, но совсем не мудрее.
— Добро пожаловать в человеки, Джим, — сказал Мак-Кой.
Когда Кирк поднялся на мостик, там царило праздничное настроение. Первым он подошел к Споку.
— Вы, конечно, знаете, — сказал он, — я никогда бы не сделал этого без вас.
— Благодарю, капитан. Что вы думаете сказать команде?
— Правду, мистер Спок — что двойник отправился туда, откуда пришел.
Дженис Рэнд подошла к нему.
— Я хотела только сказать, капитан, что я… так рада…
— Спасибо, старшина, — Кирк вернулся в свое капитанское кресло. Девушка смотрела ему вслед, а Спок смотрел на девушку.
— Этот двойник, — сказал он, — обладал некоторыми замечательными качествами. И он весьма походил на капитана. Думаю, вы согласитесь, старшина Рэнд.
Она покраснела. Но храбро взглянула в его смеющиеся глаза:
— Да, мистер Спок. Тот двойник обладал весьма интересными качествами.
Непрерывные статические разряды в динамиках панели связи лейтенанта Ухуры были не самой большой неприятностью, доставленной планетой Пирис-7. С орбиты “Энтерпрайза” она представлялась темным неприветливым космическим телом — кусок черного гранита, брошенный в космос безо всякой видимой цели, темный, безжизненный, — если не считать членов десантной группы, перемещенной с корабля для обычного исследования и периодических докладов. Была куда большая неприятность — отсутствие этих самых докладов. Хотя Скотти, Зулу и рядовой Джексон были знакомы со стандартной процедурой работы группы высадки. Они хорошо знали, что от любой команды, исследующей неизвестную планету, требуется ежечасный доклад.
Ухура взглянула на Кирка.
— Все еще не отзываются, сэр.
— Оставайтесь на приеме.
Он нахмурился, снова услышав треск разрядов.
— Мне это не нравится, ни звука с самого первого рапорта. Скотти и Зулу должны были выйти на связь полчаса назад.