— Вы прочли это? — спросил Тулук.
— Да.
— Что вы теперь думаете о моей теории?
— Я думаю, что она имеет смысл, — пробурчал Мак-Кей. — Что вы теперь намерены делать?
— Этот клинок выкован, — сказал Тулук. — И я реконструирую узор ударов молота.
— Зачем?
— Изготовление мечей такого типа было тщательно охраняемым секретом, — сказал Тулук, не глядя на него. — Он передавался внутри семьи, от отца к сыну, в течение тысячелетий. Неравномерность ударов молота каждого кузнеца образует характерный узор, так что живущий ныне изготовитель может быть идентифицирован. Коллекционеры разработали надежные методы исследования подлинности. Эти методы абсолютно надежны, а данные следы так же индивидуальны, как отпечатки пальцев.
— И какие результаты вы получили? — спросил Мак-Кей.
— Я несколько раз повторил текст, чтобы исключить всякие сомнения, — сказал Тулук. — Хотя лак и шнур указывают, что возраст меча — самое большее восемьдесят лет, стальной клинок был изготовлен за много тысячелетий до этого, мастером Канемурой. Я могу дать индекс хранилища информации, если вы хотите убедиться лично.
Сообщение о родовых знаках паленки ожидало Мак-Кея, когда он вернулся со стратегического совещания из офиса Бильдуна. Он вернулся в полночь, но в Централи все еще находились служащие, занимающиеся своей работой. Особенно много было охранников.
Кресло-робот Бильдуна подняло подножку и легкими движениями манипуляторов массировало спину директора, когда вошел Мак-Кей. Бильдун открыл свои зеленые фасетчатые глаза и сказал:
— У нас информация о паленке. Раскраска, которую вы видели. Эта информация находится здесь, на моем столе, — он закрыл глаза и вздохнул.
Мак-Кей опустился в одно из кресел-роботов и сказал:
— Я устал от чтения. Что в нем?
— Это знаки зипзонга, — сказал Бильдун. — Идентификация безукоризненна. — Он снова вздохнул. — Я тоже устал, оказались бы вы на моем месте!
— Верю, — зевнул Мак-Кей. Он чуть было не дал своему креслу-роботу знак начать массаж. Наблюдать за тем, как обрабатывался Бильдун, было очень соблазнительно. Но Мак-Кей знал, что может заснуть, если предоставит своему телу это удобство. Охранник, неслышно двигающийся по комнате, должно быть, тоже устал, как и он сам. Они, несомненно, рассердятся на него, если он позволит себе задремать.
— Мы отдали приказ об аресте и арестовали главу рода зипзонгов, — сказал Бильдун. — Он утверждает, что никто из его рода не пропадал.
— Это так?
— Мы попытались проверить, но это очень сложно. У них нет никаких письменных подтверждений — только заверения одного из паленок, а чего они могут стоить?
— Вероятно, он поклялся своей рукой, а?
— Конечно. Но знаки его рода могли быть использованы и незаконно. Итак, мы можем егэ считать лжецом до получения доказательств.
— Потребуется три — четыре недели, пока паленка отрастит себе новую руку, — сказал Мак-Кей.
— Что ты имеешь в виду?
— У нее в резерве, должно быть, несколько дюжин паленок.
— Она может иметь пару сотен паленок.
— Высказывает ли глава рода досаду или смущение по поводу того, что знаки его рода используются неуполномоченными на это паленками?
— Мы не заметили ничего подобного.
— Он лжет, — сказал Мак-Кей.
— Откуда вы знаете?
— По юрисдикции жителей планеты Говахин фальсификация родовых знаков относится к восьми самым тяжким преступлениям, которые могут совершить паленки. И говахинцы должны об этом знать, потому что они первыми провозгласили неписаные законы паленок. Кроме того, они в течение тысячелетий являются защитниками паленок.
— Что вы предлагаете? — спросил Бильдун.
— Я хочу, чтобы мне разрешили допросить главу рода паленков.
— Не возражаю. Но что вы хотите у него узнать?
— Я хочу оказать на него грубое давление и в случае необходимости выжать из него показания.
— Как?
— Вы имеете представление о том, как важно сокровенное значение руки для паленки?
— Да, представляю. Почему вы спрашиваете?
— В прежние времена товарищи по виду вынуждали преступника-паленку съедать собственную руку. Сразу же после этого рану прижигали, чтобы воспрепятствовать росту новой руки. Это самая большая потеря для паленки, несмываемый позор для остальных.
— Не предлагаете ли вы всерьез…
— Конечно, нет.
Бильдун ужаснулся.
— Вы, люди, кровожадная натура. Иногда я сомневаюсь, что понимаю людей так же, как и вы.
— Где находится паленка? — спросил Мак-Кей.
— Что вы хотите с ним сделать?
— Допросить его! Что еще по-вашему?
— После того, что вы только что сказали, я вам не верю.
— Не бойтесь. Эй, вы, двое, — Мак-Кей сделал знак двум охранникам, которые стояли у двери. — Приведите сюда паленку!
Охранники вопросительно взглянули на Бильдуна.
— Выполняйте, — сказал Бильдун.