- Не работала! С места не сойти, если вру!
- Ладно, не горюй, - успокоил его Симмонс. - Есть хочешь?
- Какая там еда! Думал, подработаю, а вот на тебе. Не оправдал.
- Оправдал, успокойся. Все сполна получишь.
- Правда? - обрадовался Петя.
- Правда. Валюту выбрал?
- Валюту? - патлатый забрался всей пятерней в заросший затылок, остервенело поскреб. - А вы что посоветуете?
- Чудак ты человек, - улыбнулся Симмонс. - Тебе тратить, ты и выбирай.
- Ну тогда чеки.
- Это еще что за чеки? - удивился Симмонс.
- Не знаете? - еще большеудивился Петя. - Ну те, по которым в "Березке" отоваривают.
- Вот уж чего нет, того нет. Не обессудь.
- Нет и не надо, - вроде бы даже обрадовался патлатый. Заметут еще с ними, начнут допытываться, где взял, да у кого. Знаете что? Подарите мне лучше вот эту зверюгу, а? - Он похлопал ладонью по корпусу "Грюндига". - Можете?
- Могу, - кивнул Симмонс,
- Ну вот мы и квиты.
Петя сноровисто отключил "Грюндиг", вложил в футляр, щелкнул застежками.
- Поехали? - Он явно боялся, что Симмонс передумает.
- Как знаешь. Поехали так поехали.
В коридоре он попросил радиотехника подождать, сходил в кабинет за времятроном, захватил по дороге бутылку "Наполеона" из бара.
- Держи, разопьешь у себя там.
- Спасибо.
- Куда тебя доставить?
- А прямо домой нельзя? - нахально поинтересовался Петя.
- Нельзя.
- Почему? - юнец наглел с каждой минутой.
- Потому что нельзя! - жестко отрезал Смммонс. - Огнинск устраивает?
- Далеко! - взмолился техник.
- Наро-Фоминск?
- Солнцево можно? Мне оттуда рукой подать до дома.
- Можно, - согласился Симмонс и стал настраивать времятрон. - Какое время лучше? Утро, день, вечер?
- Вечерком сподручнее.
- Иди, встань рядом.
Секунду спустя в коридоре никого не было.
В Хиву на прием к Мухаммадрахимхану они отправились вдвоем с Эльсинорой. Отправились палегкз. Симмонс хотел было захватить с собой синтезатор, но супруга его отговорила.
- Нет так нет. - Симмонсу и самому не улыбалось таскаться с чемоданом. Он взял времятрон, сверил настройку и они перенеслись в Хиву на неделю назад.
В доме Соура Юсупа - доверенного лица "Дюммеля и К°" в Хиве - намечалось, по-видимому, какое-то торжество. Гостей было еще немного, они сидели на курпачах в тарс-айване * перед живописно разбросанными по дастархану испеченными на траве исфанд * лепешками, блюдами со сладостями и фруктами, слушая Пашшо-халфу, которая, вперевалочку прохаживаясь по кругу, пела, аккомпанируя себе на сазе.
Увидев входящих в ворота Симмонса и Эльсинору, Соур Юсуп сорвался с места и, угодливо кланяясь, повел в мехманхану с окнами на тарс-айван. Окна были огромные - от пола до потолка, застекленные, но по летнему времени открыты настежь. Пока Симмонс разговаривал с хозяином, Эльсинора окинула взглядом комнату, сплошь застланную и завешанную коврами я, подойдя к окну, с нескрываемым любопытством стала наблюдать на халфой. Зрелище было действительно незаурядное: вздрагивая могучими формами, певица приплясывала, то и дело закатывая единственный глаз и изображая подобие сладострастной улыбки на изрытом оспой лице.
* Летняя веранда с козырьком от солнца.
** Рута.
Было во всем этом - в пении, ужимках и гримасах - одновременно что-то отталкивающее и притягательное, что-то гипнотизирующее, заведомо порочное и влекущее, как сама жизнь.
- Как тебе это нравится? - спросил подошедший Симмонс. Мило, не правда ли? Шансонетка-соловей!
"Шансонетка" кончила петь и произнесла какую-то фразу совсем другим - низким хрипловатым голосом. Один из гостей встал с места и подал ей пиалу чая. Она осушила пиалу, вытерла губы ладонью и снова взялась за саз.
Эльсинора зябко поежилась и отвела глаза.
- Нам не пора идти, Эрнст?
- Грех уходить из дома, ничего не отведав, - сохраняя на лице серьезное выражение, ответил Симмонс. - Хозяин обидится. К тому же он пошел во дворец с запиской, в которой я прошу хана об аудиенции.
- Это так просто? - удивилась она.
- Для Симмонсов - да.
- Ты уверен?
- Когда и в чем можно быть уверенным до конца? - ответил он вопросом на вопрос. - Подожди, увидим.