— За что они тебя так? — спросил Симмонс.
— Не знаю. Может быть, из-за Гюль.
— А ее за что?
Эльсинора укоризненно взглянула на мужа. Тот кивнул и мягко похлопал ее по плечу.
— Больно? — участливо спросила Эльсинора, касаясь пальцами пластыря на щеке фаэтонщика. Тот покачал головой.
— Не там… — Он круговым движением провел ладонью по груди. — Здесь все болит…
— Хватит, — вмешался Симмонс. Невыносимо было смотреть, как мучается этот крепкий, здоровый парень. — Возьми себя в руки. Будь мужчиной. Слушай меня внимательно.
Джума продолжал безучастно смотреть прямо перед собой.
— Ты меня слышишь?
Джума медленно кивнул.
— Что будешь делать?
— Не знаю.
— В общем так… — Симмонс прошелся по комнате, встал у окна, заложил руки за спину. — Хочешь отомстить?
— Да! — рванулся с места фаэтонщик.
— Эрнст! — не выдержала Эльсинора.
— Помолчи, Люси. У нас мужской разговор.
— Да! Хочу! — Джума метнулся к Симмонсу, рухнул на колени, схватил за руку. — Резать! Жечь! Пусть в собственной крови захлебнутся!
— Джума! — крикнула Эльсинора. — Опомнись! Что ты говоришь! Прекрати это, Эрнст!
— Бека Нураддина! — хрипел фаэтонщик. — Нукербаши Юсуфа! Собак-нукеров!
— Успокойся! — Симмонс рывком поставил фаэтонщика на ноги. — Успокойся и слушай.
— Что ты задумал? — ужаснулась Эльсинора.
— И ты слушай. Понадобится твоя помощь.
— Ни за что!
— Ты выслушай сначала.
— Не хочу слушать!
— Да заткнитесь вы оба, черт бы вас побрал! — рявкнул Симмонс. — Один крови жаждет, другая в непротивленчество ударилась! Дадите до конца договорить или нет?!
— Говори. — Эльсинора надулась и села на скамью, демонстративно скрестив на груди руки. — Говори, я слушаю.
— Хочешь стать беком у себя в Ханках? — Симмонс в упор, не мигая, смотрел Джуме в глаза.
— Я?! — оторопел тот.
— Ты! — для вящей убедительности Симмонс ткнуя. его в грудь пальцем. — Ты, ты.
— А Нураддина куда?
— «Куда!» — хмыкнул Симмонс. — В зиндан. На кол, В Газават с камнем на шее! Как решишь, так и будет. На то ты и бек. Ну так что? Согласен?
— Согласен! — решительно кивнул Джума. — Когда?
— Не терпится? — усмехнулся Симмонс. — Да хоть сегодня. А, Эльсинора?
Прежде чем ответить, она с минуту пристально смотрела мужу в глаза. «Ты все продумал, Эрнст?» — спросил ее взгляд. — «Да, — ответили его глаза. — Из всех вариантов этот, пожалуй, наилучший». — «Пожалуй? Значит, ты не уверен?» — «Мы могли бы устроить дворцовый переворот и посадить его на хивинский престол. Но это потянет за собой кучу осложнений». — «Каких?» — «Представляешь, сколько он наломает дров, прежде чем его скинут?» — «Ты уверен, что его скинут? — «Конечно. Он просто не готов к этой роли». — «А к роли бека?» — «Вполне. И потом он сам этого хочет». — «Ты в этом уверен?» — «Абсолютно. Это как раз то, что ему надо. Сведет счеты с обидчиками. Нагонит такого страху на всю округу, что только держись. И будет править». — «Еще один набоб-тиран». — «С легендарным прошлым, мое солнышко. С плахи да в шахи. Разве я не прав?» — «Возможно, прав. Только уж очень это все по-азиатски». — «А где мы с тобой, по-твоему, находимся?»
Симмонс улыбнулся.
— Так что ты скажешь, Люси?
— Раз Джума этого хочет…
— Хочу, госпожа. Сделайте это для меня, умоляю!
— Не надо умолять, мой мальчик. Ты будешь беком. А теперь ступай и как следует выспись.
— Иду, госпожа. — Джума кивком попрощался с Симмонсом, поцеловал руку Эльсиноре и вышел из комнаты.
— Дела-а, — ухмыльнулся Симмонс.
— Что-нибудь не так? — спросила она.
— Все так. — Он покачал головой. — Не завидую я его врагам, Люси. Ох и задаст же он им перца! Вендетта по-ханкински. Но это уже его заботы.
— Пойдем спать? — спросила Эльсинора.
— Ты иди. А мне тут надо еще кое с кем рассчитаться.
— Рассчитаться? — встревожилась она.
— Совсем не то, что ты думаешь, — рассмеялся оа и чмокнул ее в щеку. — Расплачусь с радиотехником, отправлю его домой и приду. Покойной ночи.
— Уже утро.