Пробормотав что-то невнятное о детских мечтах, он спросил, когда начинается у них практика.
- Завтра утром улетаем в Красноярск с Бориспольского аэродрома. На аэродроме нужно быть в десять. Приходи проводить, если сможешь...
В голосе ее слышалась едва скрытая ирония.
А он действительно не смог ее тогда проводить. Из Николаева приехали судостроители, и начавшаяся в восемь утра "пятиминутка" окончилась только к одиннадцати часам.
С тоской посмотрев на темный экран видеофона, Олег поехал к деду. Не вдаваясь в подробности, скупо рассказал ему, что очень загружен работой, что из-за этого невольно обидел Таню и что ему очень неловко перед нею за эту нетактичность. Ведь они большие друзья...
- Да брось ты мне мозги засорять,-неожиданно рассердился Захар Карпович.- Тоже мне конспиратор! Интеллигента из себя корчит! "Большие друзья", "нетактичность",-передразнивая внука, размашисто ходил он по кабинету.-И откуда только трусость эта у тебя! Любишь девушку, так не распускай слюни, а скажи ей об этом. Она, видно, давно ждет, бедняжка...
Генерал подошел к видеофону, набрал код телеграфа.
- Иди, передавай телеграмму в Красноярск. Коротко и ясно: "Аэропорт. Пассажирский рейс "Киев Красноярск". Левиной Татьяне. Люблю, обнимаю, целую. Олег".
"Как у него все просто",-мелкнула у Олега мысль, но советом деда он поспешил воспользоваться немедленно. И уже через четыре часа в его кабинет в институт принесли ответ: "Очень рада. Спасибо. Целую. Таня".
От сердца сразу отлегло. Наступила какая-то легкость и радость во всем. На работе на все находил время. Консультировал, проверял, торопил. Все спорилось, все горело в руках. Несколько раз после отъезда Тани он выезжал в командировки на разные судоверфи. И вдруг в средине июля неожиданный вызов в партком. Его приглашали срочно, немедленно.
Олег хорошо знал, что секретарь парткома - бывший полковник-артиллерист Кузьма Иванович Гаращенко-по характеру сродни его деду, и не стал задерживаться. Сложив в папку на всякий случай последние сводки о ходе выполнения графиков работ на закрепленных объектах, он спустился лифтом на первый этаж и, вскочив в свободную пассажирскую электротележку, на которых обычно сотрудники института передвигались по его довольно обширной территории, помчался к административному корпусу, расположенному в полутора километрах от отдела теории движения.
Он ожидал всего: каких угодно вопросов, любых заданий и поручений, какой угодно встречи, но только не этой.
Открыв дверь, Олег растерялся. За длинным столом, вокруг которого обычно сидели члены парткома, непринужденно, как добрые старые знакомые, беседовали Кузьма Иванович и... Аксенов.
- Входи, входи,- приветливо поднялся навстречу секретарь.Присаживайся. Дело серьезное, без твоего участия его не решить... Мы тут, не трогая тебя временно, сами этим вопросом вместе с комсомолом и спортивным комитетом уже полтора месяца занимаемся.
Не хотели тебя от работы без нужды отрывать. А теперь, пожалуй, самое время,- загадочно улыбнулся он.- Собственно, темнить тут нечего. Сейчас сам все увидишь и поймешь. А позвал тебя сюда, в партком, чтобы без свидетелей сказать: за воплощение твоей мудреной идеи его вот, Андрея Ивановича, благодари прежде всего. Настырный, неугомонный человечище. Клещ просто. Я его еще по БАМу знаю. Там, где всего труднее,- Аксенов. И люди за ним валом валят. Доверяют.
И идеям, и делам, и самой необходимости впрягаться в эти дела, исполняя их со всей отдачей. Так было на самых ответственных участках строительства БайкалоАмурской магистрали. Ты уж мне поверь. А теперь здесь всех нас твоим тримараном заразил. Просто наваждение!
Он не спеша подошел к сейфу, трижды повернул ключ, открыл тяжелую дверцу.
- Вот, прочитай,- протянул Олегу фирменный бланк.- Это правительственная телеграмма. Из Москвы.
"Учитывая ваши пожелания,- совершенно растерявшись, буквально глотал составленные из больших букв строчки Олег,- всю важность скорейшего проведения предварительных ходовых испытаний блока "ЭВМпрактика" по упрощенной схеме в целях последующей координации и доработки новой системы, автоматического управления для морских и речных кораблей большого водоизмещения, разрешаем провести первые испытания на легком парусном судне типа "тримаран", предложенный вами состав команды в количестве трех человек-Аксенова А. И., Левиной Т. А., Слюсаренко О. В.- утверждаем. Испытания рекомендуем провести в соответствии с предложенным вами графиком с 1 по 30 августа сего года в бассейне реки Днепр на участке Киев - Херсон с выходом в Черное море в районе Очаков - Одесса".
- Так ведь его еще надо построить, Кузьма Иванович,- с трудом оторвав глаза от телеграммы, выдохнул из себя Олег.
- Этим мы и занимались почти полтора месяца, пока ты колесил по судоверфям, занимаясь переоснасткой будущих океанских и речных лайнеров,усмехнулся Гаращенко.- Сегодня уже можно кое-что посмотреть. Поехали в наш бассейн,- поднялся он.
...Все началось на следующий день после отлета Тани. Не встретив Олега в Бориспольском аэропорту и не дозвонившись до него ни днем на работу, ни вечером домой, Андрей Иванович приехал в Институт кибернетики. Долго и безуспешно добивался он пропуска к Слюсаренко. Несколько раз подходил к окошку, терпеливо и настойчиво просил разрешения пройти в отдел, где работает его спортсмен, но ему неизменно вежливо отвечали, что Олег Викторович очень занят.
- Тогда дайте мне его домашний адрес. Уж там я его непременно застану хоть в полночь и от дела не оторву.
- Товарищ Слюсаренко недавно получил квартиру в Феофании, а без специального пропуска на территорию института вход категорически воспрещается,- все c той же убийственной вежливостью ответили ему из окошка.
- Что, мне в районный комитет партии жаловаться идти, что ли,- повысил голос Аксенов.- К простому парню, словно к почетному академику, пробиться нельзя!
- Не такой уж он и простой,- мило улыбнулась из окошка вежливая девушка.- Пока, правда, не академик, но скоро и академиком будет. А в райком - зачем же? Зайдите для начала в наш партком. Может, и помогут вам там. Это с улицы налево второй подъезд.
Окошко захлопнулось.
- Дела,- в недоумении протянул Андрей Иванович.-Тоже мне, юмористка... И не улыбнулась даже...
Он зашагал в партком.
Совершенно неожиданная и от этого еще более радостная и сердечная встреча со старым товарищем по строительству Байкало-Амурской магистрали подняла его настроение, но уже через несколько минут после первых объятий он понял, что Олег действительно очень занят. С удивлением узнал Андрей Иванович, что его прилежный ученик, замечательный "подвижный балласт" и отличный капитан тяжелого "Зевса", завоевавший восемь месяцев назад "золото" и майку чемпиона республики, вдруг перестал ходить на тренировки вовсе не потому, что возгордился. У заведующего отделом Олега Викторовича Слюсаренко действительно очень важная и ответственная работа. Она занимает у него все время без остатка, и оторвать его от этой работы практически невозможно.
- Тебе по старой дружбе скажу,- доверительно нагнулся к Аксенову Кузьма Иванович.- Если у Олега Викторовича на практике получится то, что задумано и обосновано теоретически, а к тому идет, то яхты твои как реактивные самолеты по воде помчатся.
Аксенов внимательно слушал старого товарища. Он уже понял, что давешний Танин рассказ о мечте Олега создать сказочный тримаран - совсем не фантазия.
Кто их знает, этих теперешних двадцатилетних ученых, что там у них на уме... И еще твердо знал тренер Аксенов, что если поставить сегодня рядом физиков, математиков и поэтов, то вряд ли сразу точно определишь, в ком из них больше лирики и романтики. А такая девушка, как Таня, может любого математика под эту самую лирику подвести, вдохнуть романтику, заставить и самую невероятную мечту, самую фантастическую сказку обратить в быль.
И он мягко, но настойчиво стал убеждать старого друга в том, что нельзя убивать родившуюся мечту и бесконечно искушать такое прекраеное чувство, как любовь, нельзя выжимать из человека все соки без остатка, делать его рабом пусть даже любимой работы.
И потом, это самое главное, Олег-врожденный спортсмен-парусник. Его наметили включить в сборную Советского Союза на фестиваль молодежи, и разве плохо будет, если он со своей командой одержит победу в большой регате вокруг Южной Америки? А судя по всему, для этого есть возможности.
Тренер Аксенов был опытным педагогом. И он очень хорошо знал: чтобы его поняли, правильно восприняли его идею, надо не просто объяснить задачу и цель, нужно заинтересовать, зажечь, заразить ученика или слушателя этой идеей, сделать так, чтобы ее воплощение стало кровной потребностью того человека, которому он хочет ее привить.
- Ну что плохого будет, если оснащенный киберишками тримаран,- Аксенов запомнил это слово из рассказа Тани,- неделю-другую походит по Днепру? Вместе с Олегом и его командой, конечно... Для порядка и я мог бы с ними походить. Как тренер,-посмотрел он прямо в глаза Кузьме Ивановичу.
Но Гаращенко промолчал, пряча в уголках губ усмешку. И Аксенов, выждав минуту-другую, неторопливо продолжал, как бы размышляя вслух:
- Собрать тримаран в самом лучшем виде могли бы помочь члены нашей секции. Да и у вас в институте молодежь, наверное, охотно приняла бы участие в живом деле. После работы... А хлопцу такой отдых никак не помешает. Да и не отдых вовсе это будет, а ходовые испытания модели. Собрать его в нашем зимнем плавательном бассейне можно без всяких помех. Я договорюсь в обществе. Сейчас лето. Все тренировки на воздухе...
- Зачем же в вашем,- хрустнув косточками пальцев на руках, вдруг перебил его Кузьма Иванович.- У нас в институте и свой зимний бассейн имеется. Да еще какой!
Он обошел кресло, в котором сидел Аксенов, ласково обнял друга за плечи.
- Ох, и заноза же ты, Андрей. А ведь убедил. С какой стороны ни посмотри-убедил. Признаю, что и отдых Олегу Викторовичу нужен,- усевшись рядом с Аксеновым, серьезно, уже без улыбки говорил он, загибая на левой руке пальцы,-и что молодежи из его отдела практически на монтаже поработать полезно, и что участие в регате весьма почетно... А вот о ходовых испытаниях модели... Это, друг мой, уже не нашей компетенции вопрос. Тут не только с директором института советоваться надо, тут куда выше необходимо запрос на "добро" посылать. По сперва - к директору. Ты посиди здесь. Я сейчас.
Он возвратился в кабинет только через два часа. Трудно сказать, о чем говорили они с академиком. Но, судя по довольному лицу Гаращенко, разговор был удачным.
- Получили принципиальное согласие,- коротко сказал он поднявшемуся с кресла Аксенову.-Так что за тобой, Андрей Иванович, вернее за обществом "Буревестник" сам тримаран, его корпус вместе со всеми парусами. Корпус самый современный. Из пластика "А-16". Он легче воды и прочнее высокомарочной стали. Если такого нет, давайте чертежи для форм. Так, пожалуй, даже лучше будет. Сразу внесем необходимые коррективы в конструкцию и через недельку отольем у нас. Монтаж всей начинки - в нашем бассейне. Им займется наша молодежь. Комитет комсомола выделил двадцать человек. В основном из отдела теории движения. Самого же Олега Викторовича пока отвлекать от работы не будем. Ему предстоят в ближайшее время две серьезных командировки. А когда основное будет сделано, приподнесем ему этот сюрприз.
Лицо Аксенова сияло. Он просто не находил слов, чтобы в полной мере выразить благодарность другу.
Но тот посмотрел на него строго и по-военному четко сказал:
- Чертежи парусника - завтра. Связь держать со мной или с комсоргом института Алексеем Скворцовым. Он работает ученым секретарем в отделе Олега Викторовича и в курсе всех его планов и разработок. В отделе кадров, вторая дверь налево от парткома, получи постоянный пропуск в институт. Там знают. И - до завтра,- протянул он Аксенову руку.- Через час у меня заседание парткома. Извини, но нужно еще кое-что подготовить.
Аксенов уже дошел до двери, когда Кузьма Иванович неожиданно снова окликнул его.
- Подожди, Андрей. Есть тут одно... деликатное дело,- после небольшой паузы нашел он наконец подходящее слово.- Оно, пожалуй, по твоей части... Ведь Таня Левина твоя ученица? - не то спрашивая, не то утверждая, произнес он, подойдя к другу и положив ему руку на плечо.