— Саша! — удивлённо вскрикнула Катя. — Ты что делаешь?
— Волгодонов сказал, что здесь есть номер для ВИП-клиентов. Предлагаю провести тест-драйв. У меня есть очень хорошее предчувствие.
— Предчувствие? — удивилась Катя.
— Да, предчувствие, дорогая. У тебя последний шанс отказаться. Через пять минут ты уже не сможешь отказаться.
Катя продолжала тупить, но тут её глаза расширились в понимании.
— Ты думаешь…
— Я не думаю. Я уверен!
Я крепко поцеловал жену, уже идя в нужном направлении. Когда оторвался от неё, то задумчиво посмотрел на небо.
— Интересно, ты родишь быстрее Ани или нет?
— Саша, у нас что, соревнования? — нахмурилась Катя.
— Конечно же, нет, дорогая.
Дальше мы прошли молча. И когда я уже ногой открыл нужную дверь, Катя буркнула:
— Конечно быстрее. Я привыкла всегда быть первой.
Ну, а я с весёлым смехом повалился вместе с ней на огромную двуспальную кровать. Сегодня будет особенная ночь. Род Галактионовых должен увеличиваться…
В то же самое время
Восточнее, примерно на 2200 километров
Побережье Тихого океана
— Ларик, спасибо, но я больше не могу, — широко улыбнулась Эмико, глядя на парня, что сидел рядом с ней и протягивал ей разломный лайм. — Давай лучше поговорим о сегодняшнем бое, — склонила принцесса голову набок. — Как ты это сделал?
Последние месяцы были для принцессы очень сложными. В момент она потеряла память, потеряла часть своей личности, забыла многие поступки. Да, полностью забыть всё она не могла, да и её отец-Император не позволил бы. Но когда она внезапно очнулась, то поняла, что наконец-то свободна и может сама управлять своим телом. А сидящая в ней с детства инородная душа жестокой сумасшедшей твари исчезла без следа. В пять лет, по договорённости с отцом, для спасения её жизни ей пришлось поделиться душой с пришельцем. Как так случилось, что её личность полностью не была вытеснена из тела, она не знала. Вот только все эти пятнадцать лет она провела, как в заключении, всё видя, слыша, и чувствуя, но не имея возможности хоть как-то повлиять на происходящее. Это было ужасно. Зато сейчас она внутренне страдала, видя всё то, что творится с её телом. Кровавая жрица действовала жестоко и безжалостно. Принцесса буквально чуть не сошла с ума от её предательства отца. Но то, что случилось потом, это было действительно чудо.
А как же удивился Император, когда понял, что перед ним сейчас стоит его дочка, его настоящая дочка, а не подселённая могущественная тварь. Это был второй раз за всю жизнь, когда Эмика видела, что Император Ёсихито плачет. Первый раз она видела его слёзы, когда он заключал сделку, дабы дать хоть какой-то шанс ей на выживание.
Лучшие лекари окружали её. Сам Иван Андросов, по просьбе Императора, прилетал, дабы осмотреть её. Всё с девушкой было в порядке. Все рефлексы, все умения, и даже Дар не потеряли своей силы. Совсем ничего. Вот только у принцессы были проблемы с принятием решений, решительностью, планированием, и всем тем, чему человек учится, взрослея.
Император Ёсихито принял решение отправить её под присмотром одного из своих лучших военачальников на фронт, где сражалась Российская Империя. Да, это решение показалось многим спорным, но Император Ёсихито был исключительно честным и ответственным человеком. Он до сих пор корил себя за то, что не смог предупредить последние события, поставившие на грань войны два могучих дружеских государства. Он считал, что из-за него погибли множество его сограждан, которые просто исполняли свою клятву верности, и не знали о двуличии принцессы. Всё это и привело к такому решению. Эмико даже сама немного недоумевала, но, как всегда, подчинилась решению отца. Да, она была сильной Одарённой, которая могла постоять за себя. А когда она познакомилась со странным парнем Иларионом, то внезапно задумалась, не это ли была настоящая причина того, чтобы Император отправил её сюда. Но как он мог знать, что принцесса Эмико заинтересует этого странного парня? Хотя кое-какие предположения у неё были. Илларион очень любил три вещи: своего отца Александра Галактионова, разломные лаймы, и Силу. Силу с большой буквы.
Ему понравился Годарт из-за того, что он был одним из сильнейших Одарённых этого мира. И он проявил интерес к Эмико, потому что безошибочно почувствовал в ней потенциал. Вот только то, что творил этот парень, было на грани невозможного.
Она отвлеклась от своих размышлений, потому что Илларион нахмурился.
— Точно не хочешь? Последний, — он показал на лайм.
— Точно не хочу, — сглотнула Эмико.
Ей приходилось использовать достаточно много сил, дабы эти адские фрукты переваривались её организмом. Но она не могла обидеть парня. И самое смешное было, что она потихоньку начала привыкать, и даже эта невероятная кислота начала казаться ей… прикольной.
— Точно не хочу. И ты не ответил мне на мой вопрос.
— А что я сделал? — нахмурился Иларион.
— Как ты уничтожил ударный отряд Джовидамов, что ударил нам во фланг?
— Хм… — Ларик нахмурился, всё ещё не понимая. — Ну как… Очень просто. Я просто выпустил своих демонов. Хочешь, я тебя научу?
— Выпускать своих демонов? Это как? — нахмурилась Эмика. — Боюсь, я тебя разочарую, у меня нет демонов.
Тут Ларик улыбнулся своей фирменной широкой улыбкой, глядя на которую не мог выдержать ни один человек, чтобы к ней не присоединиться.
— У всех есть демоны, Эмико! У всех! Самое главное — знать, где их искать. Вот я знаю…
Глава 13
Тайный город Аль-Маль-Шаль
Где-то в песках
Бархан сидел под палящим солнцем в самом жаркой точке этого аномального места, где жара нередко достигает сотни градусов, и размышлял.
В данный момент его распирала злость на себя за тот последний бой, в котором он проиграл.
Старый дурак… Такими словами он обзывал себя.
Бархан за последние десятилетия слишком часто упивался своей силой и безнаказанностью. Он привык, что может повелевать даже сильными мира сего. Императоры и другие правители нередко прислушивались к его советам, не желая связываться с человеком его силы. Конечно, так было не всегда. Но стоило ему несколько регионов превратить в бескрайнюю пустыню, утопив в песках, как сразу возросла его репутация и все стали прислушиваться к его пожеланиям с должной почтительностью.
Бархан всегда славился крутым нравом и особой жестокостью. И это было не просто так. Ведь всегда был действительно жестоким, и считал себя выше других. Возможно, это было влияние трудного детства, где в те времена каждый считал, что в Индире можно поиздеваться над бездомным мальчишкой персидского происхождения. Его мать была родом из Индиры, а отец чистокровный перс. Все изменилось в восемь лет, когда его Дар стал проявляться, и тогда он осознал, что песок может убивать. После чего, в своем городе Миджари, он нашел каждого, кто хоть каким-либо образом обидел его, и убил их. Это привело к новому открытию. Чем больше он убивал, тем сильнее становился, и это потрясло разум маленького Бархана, которого тогда звали совсем по другому. Но от своего прошлого имени он отказался. Ведь оно напоминало ему всю жизнь о тех унижениях, которые он перенес, и тогда он взял себе новое имя и стал Барханом. За долгие годы войны стоило лишь пустить слух, что Ведийская Индира посылает на войну Бархана, как враги сразу трубили о переговорах. Такое было не один раз, и даже не десять.
— Господин… Прошу, пожалейте нас… — вдруг раздался голос за его спиной. — Мы уже второй день не можем выйти из своих домов. Просим вас… Смилуйтесь над нами!
Бархан не знал человека, который обращался к нему. Мог только сказать, что он был из Короната, судя по внешнему виду, но давно уже отрекся от своей бывшей родины. Было у Бархана одно мерзкое увлечение. Он собирал и свозил с каждой битвы пленных и расселял их в своем городе, из которого выбраться шансов не было ни у кого. В этом самом городе, где было много правил, а законом был только Бархан. Он мог убить любого лишь по малейшему своему капризу, и все люди покорно склоняли головы, даже слова не говоря против. Ведь такие правила здесь были всегда, с самого момента его основания.
Бархан бросил на жалкого мужчину презрительный взгляд и оценил, насколько тому тяжело дался этот поход к нему. Когда-то давно он был сильным Одаренным, но теперь лишь сломленный раб. Его кожу покрывали мелкие незаживающие раны и шрамы от ожогов. А все дело в том, что Бархан контролировал это место, и когда злился и нервничал, то поднимал песчаную бурю в наказание жителям, чтобы слишком хорошо себя не чувствовали, раз у их хозяина плохое настроение. Бархан не стал ему отвечать, а лишь переместил свой взгляд на прежнее место, и продолжил смотреть вдаль. А за его спиной песок за несколько секунд не оставил даже костей от говорившего ранее мужчины.
— Хотите пощады? Жалкие рабы… — проговорил он. — Видно я был слишком милостив с вами, раз вы посмели отправить ко мне посланника.
Бархан усилил Бурю еще сильнее. Давно он не был в таком состоянии. За всю свою жизнь, когда он обрел силу, то проиграл всего шесть раз. А его жизнь была долгой… Очень и очень долгой.
В первый раз он проиграл Императору-Дракону. Была схватка с Императором, который сумел его одолеть. Но каждая из этих битв была на равных, и стороны вовремя расходились. Затем было еще четыре раза. Один с молодым Галактионовым, в котором он недооценил противника, а остальные три… От воспоминаний об остальных его тело покрыла дрожь. Тело дрожало не от злости или ярости, как могло показаться. Нет! Это был страх… Такой забытый и пугающий ужас начал выползать из глубины его души. Целых три раза он проигрывал в прошлом разным Галактионовым. Тогда он спасался только чудом, убегая оттуда, как нашкодивший котенок. Когда он узнал о том, что готовится против Галактионовых, то обрадовался, но на предложение присоединиться отказался. Страх… Он не мог пересилить его и снова выступить против этих чудовищ. Как же он радовался. Сколько смеха слышали эти пески, когда он узнал об уничтожении ненавистного Рода. И вот… тот опять восстановлен, и он снова проигрывает Галактионову.
Бархан боялся. Бархан злился, но понимал одно. Галактионов молод… Слишком молод, но уже силен. Пусть о нем могут говорить, что он не настоящий Галактионов. Но это неправда. Он вел себя так же дерзко, как и в прошлом его родственники. Бархан уже принял для себя решение. Уничтожить его и весь Род любой ценой. Пока не поздно… Пока еще можно… Он уже не тот, что раньше, и теперь сможет для этого воспользоваться любыми способами. Жаль только, что его меча больше нет, только позор… В какой-то момент мужчина поднял руки к небу и порывами песка сделал больше двух сотен тончайших порезов по всей длине своих рук. Раны медленно начинают наливаться кровью и вспыхивают красными и синими всполохами, рисуя причудливые узоры.