Уж не знаю, что там Валя делал с Соляркой, а может, и она с ним, но даже отойдя на приличное расстояние в пару-тройку километров, я всё еще продолжал слышать чьи-то безудержные вопли. То ли он её там в задницу долбил, то ли она его бревном насиловала… Грёбаные мутанты, ни дать, ни взять.
Только когда я миновал какой-то небольшой ручеек, крики стихли, а наступившая тишина позволила мне наконец немного успокоиться и перейти на более спокойный шаг. Не то, чтобы я не мог пройти быстрым маршем пару-тройку километров по лесу, но вот мой желудок… С трудом подавив желание немедленно присосаться к ручейку и утолить свою жажду, я решительно пошел дальше. Если течение идет со стороны обломков “Клоунсдэйла”, то пить эту водичку уж точно не стоит. А если идет с другой стороны… Ну, наверняка я этого не знаю, так что рисковать не буду. Надо было маршрут запоминать, блин.
Пройдя еще сотню метров я едва не поломал ногу, наступив в какую-то колдоёбину на земле. Всё, я заебался нахрен, перерыв… Присев на валяющееся рядом бревно и закурив, я устало прикрыл глаза.
Да, уж, вздремнуть бы мне точно не помешало. Но увы, здесь и сейчас подобное слишком чревато. Кстати, о чем там Валя с Соляркой трепались? И что это за "он" который "всегда виноват"? И что там сказала принцесса про мой “характер”?
— Бред на бреде и бредом погоняет… — устало выдохнул я.
Знал бы что все так выйдет — расстрелял бы ту многоножку прямо в роще. Палкой бы насмерь забил и пластинку с фоткой в жопу сунул. Хотя помогло бы? Не уезжай я из Кентервилля — вышло бы все иначе? Что-то мне начинает думаться что нет. Забейся я под свою койку и сиди там безвылазно — нихрена бы не изменилось. То ли это контузия и дикая усталость дают о себе знать, но мне отчего-то начинает казаться что все гораздо сложнее чем кажется. Уж больно масштабы впечатляют.
Сперва отряд котиков с охреневшими пушками и боевым отравляющим веществом. Откуда они вылезли? Где раздобыли свои орудия и газ? На дороге такие вещи не валяются и сомневаюсь что местные мурзики такие штуки на производственный поток ставили. Да даже если предположить, что они где-то старый склад человеческого оружия разграбили — все равно бред. За столько лет даже самый законсервированный бункер сгниет и развалится со всем содержимым, не говоря уже про газ.
Стало быть — они сами все это соорудили и нахимичили. И явно не в гараже. Выходит — эти ребята либо дико гениальные “Кулибины”, либо у них есть некислые производственные мощности. Ресурсы, станки, испытательные полигоны, склады и квалифицированный, мать его, персонал. Хм, похоже башка в норму приходит, раз я могу рассуждать. Ну и хорошо, а то контузию залечивать мне явно некогда.
Помотав головой, я отбросил "левые" мысли в сторону, возвращаясь к теме обученного персонала. Тут же вспомнились все эти "сантехники-проктологи" и сороконожки из конторки Рональда. А что? Вполне подходит. Только вот его унылый лесной домик слабо подходит производства и испытаний всех этих технологичных приблуд. Значит он либо спер все это, либо является всего лишь командиром подразделения некой организации…
— Нет, походу все-таки контузило… — презрительно скривился я от своих мыслей.
Таинственные организации и теории заговора — это очень увлекательно, но маловероятно. И старый пень не подходит под засранца имеющего такие ресурсы. Сдается мне — с подрывом "Клоунсдейла" ему помог не только я.
— Блять! — воскликнул я, вскакивая с бревна.
Тараканов же! Маразматик ведь говорил что работал у Лизери вместе с Рональдом! Блять, как же я забыл-то… Черт, выходит что прапорщик не врал, когда сказал что больше не тусуется с ними. А раз Рональд был в курсе моего знакомства с Виталиком, то… То что?
— М-м-м… — секундное озарение улетучилось оставляя меня наедине с глупостью.
Рональд и послал тех кошек с пушками? Но ведь я перебил всех, кто меня заметил, — разве нет? Или у старого пня есть какие-то агенты в том "коровнике"? Может быть, но ведь за нами с Бэйри никто не следил. А значит остается только один вариант — Рональд и впрямь работает вместе с Лизери и все её слова насчет того что он "её кинул" — полная херня! Эта пиздень хотела припахать меня грохнуть Тараканова, но, для гарантии, послала вслед за мной еще и отряд своих ребят, чтобы добить либо меня, либо прапора. Только вот — эта идиотка переоценила маразм дедка и мою глупость. Вместо перестрелки — мы просто мирно разошлись.
Правда, с какого хрена Виталик напоследок послал меня к Рональду, да еще и объяснил как до него добраться? Маразм? А с другой стороны, он ведь не говорил "Делай все что он скажет". Он просто сказал где я смогу вынюхать немного информации… Нет, все равно бред. Чушь выходит!
Ладно, можно сидеть и рассуждать тут сколько угодно. Но есть два "но". Первое — в нескольких километрах от меня находятся жуткая принцесса с драконом, а во вторых — Рональд все еще не получил пизды…
— Так… — покачал я головой, стараясь сообразить в какой стороне находится унылая лесная конторка.
***
— Фейсед, какой кочерыжки ты здесь торчишь!? — раздраженно всплеснул руками светловолосый кот средних лет и грозно стукнул кулаком по столу, чтобы добавить убедительности своим словам.
— А? Что, простите? — Бэйри непонимающе уставилась на покрасневшую физиономию редактора.
Заметив, что журналистка пропустила мимо ушей все его слова феленид разозлился еще сильнее.
— Ты меня вообще слушала!? Какого черта ты здесь стоишь!? Я спрашиваю, почему я до сих пор не вижу твоего репортажа у себя на столе!? Ты же была в том поселке у границы еще позавчера! — перейдя на крик, закончил он мощным ударом по своему многострадальному столу.
Девушка лишь безразлично пожала плечами:
— Да-да, сейчас. — бросила она и не обращая внимания на беснующегося начальника вышла из его офиса.
Понуро бредя до своего кабинета, рыжая фелисина совсем не обращала внимания на то, что редакция сейчас была похожа на растревоженный улей. По коридору туда-сюда сновали репортеры с кипами бумаг и письмами, то и дело обмениваясь свежей информацией о событиях в Кентердейле. То что трагедия для одних, сенсация для других — эти слова Бэйри слышала еще в университете.
Из кабинетов доносились все новые и новые предположения. Кто-то винил мифический "небесный айсберг", кто-то собирался разоблачать коррупцию среди обслуживающего персонала погодной фабрики приведшую к катастрофе, а кто-то и вовсе собирался печатать статью о пробудившемся древнем божестве и грядущем апокалипсисе. Все ради кричащих заголовков, все ради тиража. Даже то что Бэйри только несколько часов назад вернулась из командировки не спасло её от очередного поручения начальства, требовавшего сенсацию о трагедии в поселке минотавров. Однако в этот раз девушку не интересовали потребности редактора.
Зайдя в свой кабинет, журналистка заперла за собой дверь и легла прямо на грязный ковер.
— Говорила же… Ну неужели так сложно? — произнесла она одними губами глядя в потолок.
В том что Лукин каким-то образом замешан в развернувшейся трагедии — Бэйри ни секунды не сомневалась. Она слышала слова Рональда и знала, что лейтенант должен помочь ему с каким-то устройством. Чутье подсказывало ей, что все это слишком опасно и она даже предупредила об этом своего спутника. Но все оказалось зря.
Казалось бы, вот он "звездный час"! Бэйри единственная имеет достоверную информацию. Она единственная знает предпосылки всех событий. Эксклюзивный репортаж принесет славу, гору денег и, вполне вероятно, кресло её текущего начальника. Но вместе с тем, это означает рассказать о Лукине. Заслуженно или нет, но все же обвинить его во всех этих событиях. Как и любая здравомыслящая фелисина, Бэйри искренне сочувствовала погибшим в Кентердейле и на границе, но чувства-чувствами, а работа есть работа.
Но в этот раз, вместо профессионального азарта и энтузиазма, девушка ощутила лишь страшную усталость и странное чувство утраты. Она сама не могла сказать наверняка, виноват ли лейтенант в случившимся. Слишком мало она о нем знала. В конце-концов, он чересчур часто проявлял перед ней безрассудство и чрезмерную агрессию. Однако несмотря на это, по мнению фелисины, они неплохо ладили.
"Ведь он вернулся за мной в подвал. Спас в лесу и уберег от событий Кентердейле…" — с горечью вспоминала она лежа на полу.
— Карьера превыше всего. — процедила она сквозь зубы.
“Да ну его к мяте…”
Лениво перевернувшись на живот и столкнувшись нос к носу с кусочком малосольного огурчика, Бэйри поднялась на ноги и, обойдя свой рабочий стол, подошла к запертому шкафу. Вынув из потайного места ключ и вскрыв замок, она бегло осмотрела свою картотеку. Все эти папки, карточки и отчеты она собирала годами. Вычленяла информацию по крупицам отовсюду откуда могла. Слухи и сплетни одних процеженные через домыслы других, слова подкупленных чиновников и служащих, письма от старых знакомых и нанятых информаторов, все это служило лишь одной цели — делать новости. Даже тогда, когда в мире ничего не происходило.
— Но не сегодня… — задумчиво протянула журналистка, извлекая из шкафа коробку с документами и бросая её на стол.
Черно-белые, но невероятно точные рисунки девушки в накрахмаленной рубашке на фоне причудливых зданий, украденные обрывки корпоративной почты и прочие обрывки сведений которые предстояло собрать воедино. Быстро пробежавшись по бумагам, журналистка уселась на свой стул и принялась за то, что она умеет делать лучше всего. Но в этот раз не для статьи.
***
— Ну ёпт твою мать… — с досадой выдохнул я, глядя на груду обломков, на месте где еще вчера вечером стояло кирпичное здание. — Это какой-то идиотский шпионский детектив… — плюнул я, пиная носком истерзанный труп "сороконожки" лежащий неподалеку.
Я черте сколько мыкался по лесу, чудом нашел проложенную ночью тропинку, готовился к бою с превосходящими силами врага — и все только ради того чтобы поглазеть на догорающие обломки и кучу разорванных лилипутов. Везение — это не про меня.
Осмотрев недавнее поле боя усеянное трупами серых котиков, я присел на корточки и поднял с земли одну какую-то загогулину. По-моему, маховик от “водомета”. Ну да, судя по сломанным деревьям и кускам шрапнели, здесь произошло что-то вроде перестрелки.
— Итого четверо "серых" и две "гусеницы"… — пробубнил я, обойдя вокруг дома и осмотрев все что мог.
Четверо мертвых мурзилок и две расхреначенные многоножки — не густо что-то. Даже если предположить что под кирпичными обломками погребено еще столько же — все равно мало.
Скосив глаза на небо и убедившись что время уже перевалило за полдень, я присел на один из трупов "сороконожек" и закурил. Из обломков тянуло густым дымом — видимо догорала мебель, обои и прочая внутренняя "набивка". Судя по всему, Тараканов сюда наведался еще ночью. Во всяком случае — трупы лилипутов уже изрядно побледнели и остыли. Хотя я не медик и нихрена в подобном не понимаю.
Самое обидное, что во время обхода я не заметил ни намека на следы уходящие куда-нибудь в лес. То ли прапорщик их тщательно замел, то ли он и правда летать умеет. Впрочем, может это и не дед? Гильз-то нету. Все облазил — ни одной не нашел! А хотя, кто еще-то? Тела именно расстреляны, а не сожжены. Так что Валя с Селедкой отметаются сразу. Но гильзы…
А, пофиг! Важно лишь то, что теперь от Ронни нихрена не добьешься! Я, конечно, рад, что он свое получил и мне по этому поводу напрягаться больше не стоит, но легче от этого не становится, ибо ответов на вопросы я все еще не получил.
— Ладно, хренли тут думать… — плюнул я себе под ноги и швырнул бычок в сторону развалин.
Теперь если кто мне что-то и объяснит, то только эта долбанная Лизери. В конце-концов, она просила уладить вопросы с Рональдом и они, вроде как, улажены. А про Тараканова и соврать можно. Хотя вряд ли до этого дойдет. Скорее всего склад сейчас точно так же разнесен в щепки. Но что поделать? Не в лесу же мне теперь жить, блин? Напоследок поглядев на отвратительные внутренности мертвой "многоножки" я по памяти побрел в сторону железной дороги. Что-то я зачастил с поездами в последнее время, но что поделать — такси здесь не водится.
Выйти из леса оказалось немного сложнее, чем я ожидал. И не только из-за того, что у меня не было ничего даже отдаленно похожего на компас. Осень уже потихоньку уступала свои права, судя по моим ощущениям, сейчас то ли конец октября, то ли начало ноября. А я в одном вонючем кителе и не менее пахучей майке, блин. Бушлаты так и не заказал и уже вряд ли смогу. Хотя, если я выдам Солярке ту дуру со склада вместо себя, то может быть и обойдется. Все может быть — и чудеса в том числе. Если принцесска еще жива, конечно.
Несмотря на дикий холод, я не только смог покинуть злополучный лес, но и оказаться возле уже знакомой железной дороги. Не то чтобы мне так сильно хотелось в очередной раз покататься на поезде, но другого выбора у меня не было. В таком состоянии, вряд ли возможно передвигаться на большие дистанции пешим ходом. Когда я расположился на небольшом пригорке недалеко от рельс, то вспомнил, насколько же устал. Рвотные позывы уступили место желанию выпить чего-нибудь кислого, а еще пожрать да вырубиться на пару недель. Обычное состояние с после выходных, короче.
Но возможность наглотаться облученной водички была хоть и маловероятной, но далеко не нулевой. Так что вместо поисков ближайшего ручья, мне приходилось валяться на пригорке в ожидании первого попавшегося поезда. Судя по тому, что тут два параллельных пути, — составы здесь ходят чаще, чем в том несчастном поселке пестрых ковров и рогатых коров.
Мои размышления на тему, “как я дошел до жизни такой” прервал прерывистый гудок состава откуда-то издалека.
— Так, это мы уже проходили… — буркнул я поднимаясь с пригорка и беря автомат в руки.
Пока я проверял боеготовность своего оружия и становился на железной дороге, состав уже был в каких-то семистах-восьмистах метрах от меня. Подождав еще примерно полминуты, я уже смог различить с десяток пассажирских вагонов, прицепленных к массивной туше паровоза.
— Заебись, блин. — с досадой сплюнул я прямо на рельсы.
Что-то мне подсказывает, что эту дуру остановить будет немного сложнее чем лесовоз… Но делать нечего, придётся выкручиваться. Я продолжал тупо стоять на пути у состава, всем своим видом излучая спокойствие и решительность. Ну, вернее я хотел так думать, потому что скорее всего, со стороны я более походил какого-нибудь зачуханного бомжа с автоматом. Тоже ничего, но в фоторамку не поставишь.
Судя по всему, машиниста слабо беспокоила моя тушка стоящая у него на пути. Издав несколько протяжных гудков, состав ничуть не сбавил скорости и продолжал нестись прямо на меня. С секунду поколебавшись и посмотрев на паровоз, который был уже всего лишь в пятидесяти метрах от меня, я поспешно отпрыгнул в сторону.
— Вот ведь пидарас… — охарактеризовал я машиниста, глядя на пассажирские вагоны проносящиеся мимо меня.
Но не успел я смирится с тем фактом, что “зайцем” прокатиться у меня не выйдет, как поезд заскрежетал тормозами и начал потихоньку останавливать. Сплюнув в сторону и обматерив свою недальновидность, я быстрым шагом пошел следом за тормозящим составом. По ходу дела, я самый хуёвый грабитель поездов в этом унылом мире. Даже стыдно как-то.
Торможение состава заняло целую минуту, но на преодоление того расстояния на которое он успел отъехать от меня и мне пришлось затратить куда больше времени. Раз этак в пять. Вот уж и впрямь, ограбление века!
Не обращая внимания на озабоченные физиономии, которые с интересом глазели на меня из окон вагонов, я как можно уверенней прошел сразу к кабине машиниста.
— Вы в порядке, с вами что-то случилось? — проговорило что-то странное, спрыгивая с кабины и внимательно глядя прямо на меня.
— Ох тыж ёпт твою мать! — только и смог выговорить я, глядя на мелкого верблюда в одной лишь фуражке.
Нет, серьезно! Мелкий говорящий верблюд в фуражке!
— Что простите? — смущенно переспросил мутант, продолжая недоуменно осматривать меня с ног до головы.
— Кэмел, блин… — фыркнул я, злясь на себя из-за того, что испугался какого-то карликового верблюда.
Ё-мое, я здесь уже пару месяцев как минимум, а всё еще удивляюсь и пугаюсь всяких уродцев. Пора бы уже привыкнуть, блин. Верблюд продолжал неуверенно таращиться на меня, видимо, не до конца понимая смысл моей последней фразы.
— Так с вами всё в порядке, господин? — немного боязливо протянул он, видимо, уже понимая, что только что встрял.
Сплюнув на землю, я молча отпихнул машиниста в сторону и кряхтя как старая бабка, залез в кабину. Горбатый удивленно вылупился на меня, явно не понимая, как ему сейчас нужно поступить. Нет, вернее, он понимал что ему сейчас нужно просто выкинуть меня из кабины да навешать живительных пиздюлин, но вот каким раком ему удастся это проделать, машинист решительно не мог сообразить.
— Че стоишь? Залезай давай. — буркнул я, глядя на ошарашенного мутанта сверху вниз.
Похоже что в этот момент у верблюда произошел форменный разрыв шаблона, иначе как объяснить то что он молча кивнул и с каменной мордой запрыгнул в кабину. Я уже успел устроиться на полу возле задней стенки и закурить сигарету, как до меня дошло что я даже не знаю куда этот чертов поезд вообще едет.
— Шеф, ты сейчас в столицу едешь или еще куда? — как можно небрежней осведомился я, наблюдая как верблюд с безразличным выражением морды дёргает какие-то рычаги.
Копытами! Он управляет поездом с помощью своих долбанных копыт! Нет, теперь я точно видел все…
— Почти. Чуть не доезжая до столицы, мы заворачиваем в сторону Кентервилля. — заунывным голосом ответил машинист и, дернув за последний рычаг, заставил состав прийти в движение и медленно начать разгон.
— Ну, это ты раньше не доезжал… — протянул я и подождав пока машинист недоуменно взглянет на меня, ухмыльнувшись, продолжил. — Мечты сбываются!
С секунду пожевав губу, верблюд наконец решил высказать своё недовольство вызванное неожиданным появлением моей унылой, небритой рожи.
— Господин, а не много ли вы на себя берете? Ведь я могу высадить вас там же где и… — начал шипеть уродец, но резко замолк, едва я встал с пола и распрямился во весь рост.
Видимо, тот факт, что я оказался выше этого мутанта раза этак в три, возымел должный эффект. Горбатый опасливо смерил меня взглядом и вежливо улыбнувшись, быстро отвернулся обратно к панели.
— Так бы сразу… — выдохнул я, садясь обратно на пол.
Странно как-то выходит. Я, вроде как, взял в заложники целый пассажирский поезд и, почему-то, совсем не беспокоюсь о последствиях. Хотя, какие тут могут быть последствия? В угол они меня поставят, что ли? После подрыва целого города угон поезда это так, фигня. Один черт мне уже три смертные казни светят, не иначе.
Впрочем, расслабляться рано. Хоть большинство этих мурзилок не представляют никакой угрозы, но у Лизери по-любому есть что-нибудь, что даст мне просраться. Сороконожек и “водяную” артиллерию я уже видел, и что-то мне подсказывает — это еще далеко не всё.
— У вас тут есть чего пожрать? — обратился я к машинисту, чувствуя что еще немного и точно помру от голода и жажды.
Верблюд испуганно посмотрел на меня, словно подумал что я решил сожрать его. Фыркнув и потянувшись к набедренному карману, я снова заговорил:
— По тройному тарифу… Колючек себе накупишь и мешок арабов в придачу. — сказал я, доставая из кармана горсть золотых монеток.
Должен же здесь быть какой нибудь вагон-ресторан, или что-то в этом духе?