Возвращаюсь на обычное зрение. Необычайно бледный мальчишка смотрит на меня огромными черными глазами, полными отчаянья и боли.
— Ну что ты, малыш, сейчас все пойдет, — провожу ладонью по взлохмаченным волосам. Он устало кивает и зажмуривается.
— Прекрасный дар. И отработан великолепно. Но, все же постарайся быстрее восстановить привязку к рунам, — раздается глухой голос Канхора.
— А ты Тоир, — продолжает матте, обращаясь к черноглазому, — должен поблагодарить сестру Айану. Если бы не она, ты бы лишился дара. А ведь ты действительно самый перспективный в своей группе. Запомни это, Тоир. Запомни, к чему приводит мага ярость. И ещё подумай о том, что она говорила тебе сегодня. Сестра Айана попыталась показать тебе тот путь, которым следует идти. Сделать то, что уже давно устал добиваться твой наставник. Подумай, почему она это сделала?
— Она просто пыталась защитить Сина! — упрямо прошипел черноглазый.
— Зачем ей было его защищать, если в рукопашной он сильнее тебя, а магией вы пока ещё не умеете сражаться?
— Тоир. Посмотри на меня, — устало окликаю мальчишку, — Кое в чем ты был прав. В чем-то ты сильнее меня. Да, я пока не могу разобраться в привязках к рунам, а ты можешь. А в чем-то сильнее я. Это ты тоже мог почувствовать, ведь так? И я действительно пыталась защитить. Вас обоих. Но Сину помощь не слишком нужна: ещё несколько месяцев и он сможет призывать силу. А вот ты, если дар не сумеет изменить тебя, потеряешь магию. Яростность, вспыльчивость, злые шутки — все это порождения Чувств и Разума. Понимаешь, ты впускаешь в себя Аш враждебных школ. Ты сам ослабляешь себя.
В глазах мальчишки замечаю проблеск интереса.
— Значит, если я буду вести себя…. Ну, спокойно, без эмоций и все такое, то мой дар станет сильнее?
Едва заметно киваю:
— А ты посмотри, какие маги оказались достаточно сильны, чтоб стать матте? Как они себя ведут?
Тоир опять закрывает глаза. Потом спрашивает:
— А вы тоже такая? Спокойная, следующая всем правилам? Да, сестра Айана?
— Ну, — смущенно опускаю голову, — Не уверенна. Я тоже довольно вспыльчива. Хотя, правилам стараюсь подчиняться.
— У всех свои правила, сестра Айана, — прогудел матте Канхор, — И ты следуешь им. Хоть они и не совпадают с нашими, это не значит, что они плохи. Ты просила напомнить тебе, когда подойдет время обеда, сестра Айана.
— Уже?! Да не оставит тебя милость Рух, брат Канхор, — вскакиваю, поворачиваюсь к детям, — Пусть Рух не забудет и вас в свой срок.
И спешно покидаю зал. Но, прежде чем арка входа отсекает от меня зал медитации, слышу голос Тоира:
— Я был не прав, Син.
И тихий спокойный ответ синеглазого мальчишки:
— Это прошло.
Столовая оказалась огромной залой с ровными частыми рядами столов и лавок, большая часть которых оказалась занята. С права от входа за раздаточным столом стояло с десяток людей. Очереди, ожидающих не было вовсе, только буфетчики, причем, из числа учеников.
— Чего ты желаешь, сестра? — спросил меня ближайший, стоило мне подойти к столу.
Вместо привычного "а что есть?" с языка срывается:
— Еду.
Спокойно кивнув, словно именно такого ответа и ожидал, буфетчик дает мне поднос с миской похлебки и чашкой воды. Расположившись за ближайшим столиком, с радостью принимаюсь за еду. Вкусно. Лучше, чем в Академии. Что-то последнее время я никак ни начну нормально питаться. Может быть, стоит освоить местные трактиры, харчевни или как там они называются?
Только сначала нужно, как и собиралась зайти в какую-нибудь из школ. Вот только в какую? Что-нибудь из союзных, пожалуй. Или…. Не зря ведь легенды говорят, что мы покровительствуем не только оркам, но и юань-ти. Может быть, школа разума покажется мне более понятной, чем школа силы. Да и идти не далеко: как-никак соседи. Только нужно сперва взглянуть, что там про эту школу у матте Арона написано.
Закончив трапезу, возвращаю посуду буфетчикам и иду в свою комнату, благо не далеко.
"Классические проявления заклинаний Ша связаны с подчинением и пониманием (то есть, чтением мыслей) Аш союзных школ, соответственно живых, нежити и иносущностей." Интересно, а что с чувствами? Подчинять чувства — разуму, это понятно. А вот чем будет понимание чувств? Ладно, что там дальше?
"Образами Ша считаются безветренная пустыня, юань-ти, змеи, библиотеки, мудрые седые старцы, древние фолианты, шорох страниц, шепот ветра в барханах, иссушающая жара." Лэ! И как это нужно представлять?
Ладно, чем тут гадать, лучше пойду, пообщаюсь. Надеюсь, вражда школ не отражается на отношениях их адептов. Оставив книгу и тетрадь на столе, покидаю комнату, слетаю по лестнице, прыгая через несколько ступеней. Наверное, в этих стенах не принято носиться, но не могу удержаться. Главное ни на кого не налететь. И в стену не врезаться, а то приятный желтый цвет интерьера обзаведется красным крапом. Вылетаю на улице и застываю, любуясь садом в солнечных лучах. Красиво. Под высокими ветвями раскинулись солнечные полянки. Все деревья разные. На каких-то уже спеют разноцветные плоды. Другие лишь начинают цвести. У этих листва зеленая, матовая, а вон у тех блестящие серебряные листочки, колтыхаясь на ветру, разбрасывают блики по всему парку. С неохотой отрываясь от восхитительного зрелища, поворачиваюсь к школе разума. Достаточно пройти мимо ворот института, и я оказываюсь перед причудливым зданием веселой салатовой расцветки. Крыльцо столь же необычных форм, как и все остальное. Вместо лестницы несколько раз перегнутая непрерывная плоскость, упирающаяся в строгую прямоугольную арку, лишь в нескольких местах касающуюся причудливого волнистого проема. При этом остаются такие щели, что, даже если закрыть арку дверью, то все равно можно войти в башню, лишь слегка согнувшись. А если долго смотреть на эти плавные волнистые линии, то создается впечатление, что они двигаются вокруг тебя.
Поборов неожиданную робость вхожу сквозь арку в зал без единой плоской поверхности. Откуда-то то ли из тени, то ли из ниши выплывает завернутый в светло-зеленую мантию юноша.
— Чего ты ищешь здесь, Рух? — зло прошипел он, изогнув узкий рот. Зеленые, со змеиным зрачком глаза недобро уставились на меня, ожидая ответа. Заглядывавшие сквозь входную арку лучи солнца играли на гладковыбритой голове, освещали несколько темно-зеленых чешуек на щеках, складывавшихся в трилистник.
— Таково распоряжение матте Элдиве. Он считает, что мне следует попытаться освоить все школы, — мой голос звучит неожиданно растерянно. Да, такого приема я не ожидала. Может быть, стоило с магии Жизни начать?
— В этом вы все, Рух. Что вам сказали — тут же побежите исполнять. Словно своей головы на плечах нет. Так что именно ты хочешь здесь сделать, Рух?
— Наверное, посмотреть, как работают ваши маги, — пожимаю плечами.
— Больше ты ничего не хочешь, Рух? — снова насмешливо шипит маг Ша.
Лэ! Он меня достал!
— Слушай, Ша! Если тебе обязательно нужно ко мне как-то обращаться, то у меня есть имя — Айана. Если тебе так не хочется впускать в свою драгоценную башню Ша магиню Силы, так и скажи. Разберусь как-нибудь по книгам. Это лучше чем выслушивать твое недовольное шипение! — разворачиваюсь, собираясь выбежать из башни, но мне на плечо падает жесткая рука.
— Не сердись, Рух… Айана. Ты ведешь себя не типично для магов силы. Обычный Рух не увидел бы в моих словах оскорбления, лишь по тому я позволил быть себе несколько не учтивым. Должно быть, ректор и впрямь увидел в тебе что-то особенное, раз дал такое распоряжение. Я как раз собирался проверить некоторые свои идеи. Ты можешь посмотреть. И поспрашивать, если что-то тебя заинтересует. Мое имя Шалхиншиаж, но можешь звать меня Шали.
Растерянно поворачиваюсь к магу и вижу на его губах осторожную улыбку. Движения губ заставили чешую повернуться причудливым образом, и солнце, отражаясь от неё, разбрасывало вокруг изумрудные искры. Улыбаюсь в ответ. Принятые у юань-ти благодарственные слова сами приходят на ум:
— Пусть разум твой не оскудеет, даже когда пепел коснется чешуи, Шали.
Улыбка мага Ша становится ещё шире:
— Сила в твоих руках, сестра Айана, — выдыхает он. Надо же, когда он говорит так, то шипения почти не слышно. Не сдержавшись, спрашиваю:
— Ты разрешил мне задавать тебе вопросы. Надеюсь, моё любопытство не заденет твоих чувств. Твоя внешность довольно сильно отличается от человеческой. Таковы все маги Ша?
Чуть погрустнев, Шали отвечает:
— Нет, Айана. Пойдем, я отвечу тебе по дороге в свою лабораторию, — телепат направился к более темной стене, чем остальные, оказавшейся проходом на спиральный пандус, спускающийся вниз, — Большинство магов разума это те, в ком в равной мере проявилась сила Вызова и Иллюзий. Я же, действительно потомок юань-ти. Должно быть, тебе интересно есть ли у меня чешуя, где-либо, кроме лица? Да, есть: руки до локтей и ноги до колен целиком покрыты ею. И ещё несколько пятен по всему телу. Ногти тоже как у юань-ти. Ну и глаза. Волосы у меня черные. Но их у магов Ша принято брить. Что-нибудь ещё?
Отвечал он спокойно и устало. Тяжело, наверное, такому среди людей. Слишком не любят чужих. А уж такого необычного каждый пнуть норовит. И получается вечный одиночка. А жаль: хороший парень. Для человека даже симпатичный. Да и для не человека глаза у него замечательные. Шали вдруг остановился.
— Что-то не так? — удивленно спрашиваю.
— Нет. То есть, да…., - телепат замялся, не в силах выбрать слова, но все же продолжил, — Понимаешь, Айана. У всех магов есть "любимые" заклинания, которые получаются порой сами по себе. Прости, Айана. У меня это чтение мыслей…. - он растерянно выдохнул, глядя себе под ноги.