Черный Житель в потертой черной кожаной куртке, держа под мышкой пробитый мотоциклетный шлем, стоял на куче металла и неподвижно смотрел на Хенко и Лансе. Мгновение — и Черный Житель уже возник на земле прямо перед двумя юношами.
— Не тронешь нас? — осипшим голосом спросил Хенко.
Лансе дрожащими губами подсказал:
— Пиво…
Хенко спохватился и поспешно достал из-под полы куртки полупустую бутылку:
— Вот тебе угощение, Черный Житель, — скороговоркой сказал и выплеснул пиво на землю. — Мы с тобой в мире.
Черный Житель медленно кивнул. Потом так же медленно поднял руку и показал на Лансе.
— Вы с ним, — сказал он, — должны стать друзьями.
Хенко беспомощно поднял брови. Лансе растерянно приоткрыл рот.
— Вы, Хенко и Лансе, — Черный Житель подчеркнул их имена, — должны стать друзьями.
Оба подростка не смотрели друг на друга, хотя стояли рядом.
— Ждите великих перемен. Скоро весь мир изменится, — доносился до них тихий голос Черного Жителя. — До начала перемен вам нужно стать друзьями. Придет трудное время, надо стоять друг за друга.
Черный Житель поднял руку перед лицом и медленно стер самого себя: через миг его не было уже нигде. Хенко подняв голову, посмотрел на кучу металла, где Лансе заметил Жителя в самом начале. Никого, и даже ветер перестал гудеть в арматуре…
— Ты ведь его тоже видел? — запоздало спохватился Хенко, оборачиваясь к своему потрясенному спутнику. — Это не только я видел, да?!
Омшо крошил на газете сухолист. Хенко сидел на полу, Лансе — на ящике, прихлебывая из пластикового стакана крепкий до черноты чай. В окна фургона, в котором жил дядя Омшо, било утреннее солнце, и тот заслонил их газетами.
— Черный Житель-то знает, зачем вам быть друзьями, — кивая головой в лад движениям ножа, приговаривал Омшо. — Вы не знаете, а он знает. Никогда такого не было, чтобы он предсказывал зря. Перемены, говорите, скоро… — он ссыпал мелко нарезанный сухолист в жестяную банку из-под кофе, не забыв отложить часть в газетном кульке себе в карман, и встал, загородив собой половину фургона. — Что же это у нас переменится, хотел бы я знать?..
— Иномирцы нападут, — вдруг спокойно сказал Лансе.
Омшо и Хенко с одинаковым выражением лица уставились на него.
— В газетах пишут, что пришельцы из "зоны С-140х" собираются нас захватить, — пояснил Лансе. — Значит, "великие перемены" — это они нападут. А откуда еще у нас возьмутся перемены? Разве Стейр позволит, чтобы что-то поменялось?
— Точно! — глаза у Хенко загорелись.
Он почему-то не чувствовал ни чуточки страха перед чужими. Главное, что пришельцы опасны ивельтам и Стейру. Ради того, чтобы на Земле Горящих Трав появилось хоть что-то, действительно опасное ивельтам, Хенко готов был сейчас же отдать себя хоть на съедение иномирцам! Пусть бы эти выходцы из «зоны» пришли и сделали ивельтам то, чего не может им сделать Хенко, и даже смелый, сильный Йанти, и чего не смогла сделать целая толпа во время "бунта 807-го"…
— Но нас, наверное, не убьют, — в раздумье добавил Лансе.
— А это еще почему?
— Зачем тогда Черный Житель хочет, чтобы мы были друзьями? Какая разница, кем мы будем, если нас убьют, — Лансе чуть усмехнулся. — Раз важно, кем мы будем, значит, у нас особая миссия. Может, нам потом и крышка, но, наверное, сперва и от нас будет что-то зависеть.
Омшо посмотрел на юношу с одобрением, а Хенко подумал, что Лансе вовсе не такой никчемный парень, как кажется.
— Вот и я думаю, что это все неспроста. Черного жителя надо слушаться, — насупившись, уронил дядя Омшо.
Сидящий Хенко мрачно облокотился на собственное колено.
— Ну и как нам подружиться? Лансе все время молчит, а если и говорит — так о том, что мне неинтересно. Я с Йанти дружу… Что мне, с Лансе все время ходить по свалке?
— Уж наверно Черный Житель знает, как вам подружиться, — вздохнул Омшо. — Пойду покурю, — он тяжело выпрыгнул из вагончика, послышались его шаркающие шаги.
Лансе допил чай и поставил пластиковый стаканчик на стол.
— Да не надо со мной ни о чем разговаривать, — сказал он. — И ходить со мной тоже не надо.
— Ну а как тогда? — Хенко блеснул черными глазами, поудобнее устраиваясь на полу. — Как-то ведь надо?
Оба подростка надолго замолчали. К ним явился сам Черный Житель и предсказал время таинственных великих перемен. Похоже, Хенко и Лансе имело смысл выполнить его условие. Тем более это было, наверное, и не условие, а подсказка, что делать. Может, один в будущем спасет другого… Но как тут подружишься, когда они друг другу никто, а знакомы лишь потому, что Йанти часто заходит к Омшо?
— Знаешь, как можно попробовать? — наконец предложил Лансе. — Нам же необязательно связываться одной веревкой. Будем жить… ну, как раньше. Только будем вести себя, будто мы друзья. Ну… например…
Хенко нахмурился, пытаясь представить, как ведут себя друзья.
— Например, ребята садятся вокруг костра и начинают пить пиво, и немного плеснут на землю Черному Жителю, так? — перебил он. — Или курят, бросают щепотку на ветер. Это значит что? Они как будто говорят: Черный Житель, ты наш друг, пей с нами пиво, садись к костру. Может, Жителю и не надо столько пива или сухолиста? И к костру он почти никогда не приходит. Но это как будто такой уговор. И Черный Житель, может быть, на самом деле себе ничего не берет, а только видит: хорошо, ребята уговор соблюдают. И нам тоже надо заключить договор, понял? — Хенко вскочил и встал перед Лансе. — Договор, что мы друзья. И будем исполнять. Хотя бы вот… — Хенко прищелкнул пальцами. — Делиться всем. У меня что-то ценное, — ну, нашел на свалке. Я говорю: половину — моему другу Лансе. И ты тоже, что тебе хорошее ни обломится, ты тоже со мной делись.
— Ага, точно, — всегда скованный Лансе оживился. — И я то же самое хотел сказать. Ну и еще, — он понизил голос, словно ему было неловко. — Я в интернате много читал. Не так, как Квазиолог, не про тонкие вибрации. Ну, по политологии книжки читал, немного по автоматизированным системам. Может, тебе и не нужно, а вдруг когда-нибудь захочешь что-нибудь узнать. Ну — мало ли? И я всегда тебе расскажу.
— Да! И если какая-то беда, все равно какая, то тоже уговор: ты мне помогаешь, а я тебе. А я, если тебя при мне обзовут или начнут докапываться, и даже если тебя при этом не будет, а я услышу, то сразу скажу: "Не смейте про моего друга Лансе!". Ты тоже за меня заступайся, когда меня нет, а если не можешь, скажешь мне потом, кто про меня чего говорил, — Хенко удовлетворенно встряхнул лохматой головой.
Задание Черного Жителя все больше казалось обоим юношам не обременительным, а вполне справедливым.
— Даю слово, что буду всегда поступать с тобой, как с другом, — произнес Лансе. — Это и есть уговор. И ты так скажи.
— Даю слово, что буду поступать с тобой, как с другом, — повторил Хенко с широкой улыбкой.
— Хочешь чаю? — с неожиданной обыденностью спросил Лансе.
— Чаю — давай.
Лансе молча стал кипятить воду на маленькой плитке, чтобы заварить два чайных пакетика.
— …Сказал дружить, и ты дружишь? — Йанти затянулся самокруткой.
Они с Хенко сидели на разбитой стиральной машине, перевернутой набок. Йанти поднял воротник куртки: дул влажный холодный ветер. Дым сухолиста согревал изнутри. История о явлении Хенко с Лансе Черного Жителя впечатлила Йанти слабо. Он не боялся Жителя и ничего не ждал от него для себя.
— Мы не так дружим, а по договору… — ответил Хенко.
— Делать тебе нечего, — Йанти пожал плечами. — Ты лучше скажи, какие у нас тут могут быть перемены? Ивельты все передохнут, а у нас на карточках появятся миллионы? Или на свалке зацветут красивые розовые цветочки? — Йанти сплюнул и растер носком ботинка.
— Не знаю, какие перемены, — ответил Хенко. — Лансе думает, что нас иномирцы завоюют.