Остановившись на месте, он склонился к Шаку и тихо проговорил, вложив в свои слова всю ненависть, которая в нем скопилась:
– Отсутствие отца здорово сказалось на твоем физическом развитии!
Глаза Шака закрылись, он упал на спину и попытался закричать:
– У меня есть отец! Я не виноват в том, что!…
Рыдания не дали закончить фразу. Шак закрыл лицо ладонями и принялся кататься по земле, выкрикивая невнятные фразы.
Фло испугался. Ему показалось, что его спутник сошел с ума. После всего пережитого на мосту и криков Фло, это было вполне возможно.
«Кажется, на этот раз я немного перестарался», – подумал Фло. Вместе с испугом, к нему вдруг пришла жалость. Это было какое-то странное чувство, полузабытое. За последние пару лет, он испытывал жалось только к матери, и самому себе.
Горестно вздохнув, Фло подошел к Шаку и положил ему на плече ладонь.
– Ладно, хватит, извини меня, – тихо проговорил он, как-то стесняясь этих слов. – Погорячился я на счет твоего отца. Но ты сам виноват. Умеешь вывести из себя.
Шак не обратил на эти слова внимания. А может быть, просто не услышал.
Фло снова вздохнул. Он отошел в сторону и поднял свой рюкзак. Клапан рюкзака расстегнулся, и из него на землю выкатилась банка консервированного мяса пригса. Фло поднял ее и задумчиво уставился на этикетку, где, непонятно почему, было изображено какое-то растение, похожее на кактус. Мясо пригса, было его любимым блюдом.
Фло улыбнулся и снова повернулся к Шаку:
– Слушай, а давай пообедаем. От переживаний в желудке что-то урчит.
Шак вновь не отреагировал. Хотя рыдания перешли в тихое всхлипывание.
– Молчание – знак согласия, – пожал плечами Фло. – Я пойду веток наломаю для костра.
«Пускай побудет один, – решил он. – Может в себя придет».
И он направился в низ, к реке, где росли пышные заросли вербы. Возможно, среди них найдется парочка сухих.
Когда Фло вернулся назад с охапкой хвороста, Шак вполне очухался. Хотя, глаза его все еще были красными. Он вертел в руках банку с тушеными пригсами.
– Как ты ее собираешься открывать, – спросил он, пряча взгляд.
Фло бросил хворост на землю, и достал из кармана жилетки складной перочинный нож.
– Чудо-открывалка, последние технологии, – пошутил он и выдвинул лезвие. – Коротковато, конечно. Им только карандаши точить. Но, думаю, банку откроет.
Шак бросил короткий взгляд на нож, и снова спрятал глаза.
– Ты взял с собой нож?
– Конечно. Отправляться в путешествие без ножа, это все равно, что в магазин без денег идти.
– Но ведь Шелер запретил с собой брать, что ни будь помимо списка.
Фло пожал плечами, и изобразил на лице смущение:
– Я не знал, что он в кармане лежит.
Он достал из другого кармана коробок спичек и добавил:
– И про них я не знал.
Пока Фло воевал с банкой неудобным, как оказалось, ножом, Шак наломал веток и разложил из них костер.
– Ты не правильно дрова сложил, – сказал Фло, когда банка, наконец, сдалась. – В низ нужно положить тонкие веточки, а уже с верху – толстые. А у тебя здесь одни поленья. Так и целого коробка спичек не хватит, чтоб разжечь костер.
Он протянул руку, чтоб переложить дрова, но Шак остановил его.
– Мне не нужны спички.
Фло ехидно усмехнулся:
– И как же ты разведешь костер? Даже линзами из твоих очков это вряд ли удастся.
– Нет, – покачал головой Шак. – Очки здесь не при чем. Смотри, я тебе покажу.
Шак встал на колени, закатал рукава и закрыл глаза. Лицо его приняло самое серьезное выражение. Он натужился, руки его принялись проделывать странные движения, будто он пытался слепить невидимый снежный комок. От натуги щеки его покраснели и затряслись.
Глядя на него, Фло с трудом сдерживал рвущийся наружу смех. Грязное, трясущееся лицо Шака, все в багровых пятнах, не могло не вызвать смех.
В такой нелепой позе Шак простоял секунд десять. Затем движения рук его прекратились, и Фло с удивлением заметил, что вместо снежного кома у Шака в руках еле заметно светился алый шар. А еще через пару секунд Шак резко развел ладони в стороны, и шар рассыпался на сотни ярких искорок. Искорки падали на дрова и при каждом их соприкосновении вспыхивали маленькие язычки пламени. Постепенно пламя объединилось, и вот – дрова горят жарким огнем, весело потрескивая.
Фло даже отпрянул в сторону.
– Ну ты даешь! – восхищенно проговорил он, не веря своим глазам. – Этому в Академии учат? Что-то не припомню!
Шак гордо вскинул голову и небрежно махнул рукой:
– Да это так, ерунда. В одной книжке вычитал.
– В книжке? – переспросил Фло и покачал головой. – Нет, книжек я не читаю. Но ты меня потом обязательно научи этому фокусу!
Шак кивнул головой и достал из своего рюкзака булку хлеба.
– Ты пока порежь ее, а я схожу к реке, умоюсь, – сказал Шак, а Фло усмехнулся:
– Да уж! Умыться тебе не мешает! Ты как вчера в болоте на ступеньках плюхнулся, так до сих пор тина на лице. Я тоже умылся. Вода холоднючая!
3.
Примерно, минут через двадцать после того, как мальчики сытно пообедали и вновь отправились в путь, им встретился еще один указатель. На нем была всего одна надпись: «Долина Дверей – 100 метров». Указывала она в сторону от дороги, на юг.